Кровь в наших жилах - Татьяна Лаас

Марфа Петровна поднялась и принесла вышитое полотенце, расправляя на столе:

— Вот, смотрите-ка…

Светлана поняла, что ей вновь прочитают лекцию по долам и змеям. К счастью, из горницы донеслось горестное «холера!», и Светлана, подскочила с лавки, схватила свой мундир и понеслась спасать Александра от местных крестьян.

Оказалось, что спасать Александра надо от Демьяна. Тот, подозревая, что Громов опять без него пойдет на змея, не хотел оставлять его одного.

Александр, уже хмурый и недовольный, пыша во все стороны огневками, пробурчал:

— Последний раз говорю, Демьян. Ты и Погорелов — в Сосенки на опрос местных жителей. Петров и Тихонов поедут на магомобиле в Погарь и Смольники. Я…

Демьян упрямо выпрямился, готовый отстаивать свое право защищать Громова от змеев, но пока молчал.

— …я же схожу в «Змеев дол»…

Светлана добавила от себя:

— Демьян, он пойдет вместе со мной. Я сейчас несколько больна, так что поверь, мы вместе со змеем в два голоса будем уговаривать его высокородие арестовывать в другой раз.

Демьян покраснел, Петров хмыкнул, а Александр обиженно посмотрел на неё, словно ему так и хотелось сказать: «И ты, Брут!»

Петров даже вмешался, спасая и Александра, и Демьяна:

— Слышал, Синица? Светлана Алексеевна и сама не пойдет, и змея отговорит от ареста. Давай уже — дуй в Сосенки. Дело не ждет.

Он сам показал пример, собирая бумаги со стола в свой портфель, и быстро одеваясь. Светлана спешно застегнула мундир и всем своим видом показала, что готова к службе — ей еще Архипку на предмет оворотничества осматривать. Впрочем, догола раздевать и так раскрасневшегося парня не пришлось, даже иглой, принесенной старостихой, Светлана не воспользовалась: берендеева метка виднелась под правой лопаткой Архипа — оставалось только её описать и выдать парню документ о том, что он оворотец. Крынина охала и ахала, но смирилась с тем, что по весне придется сына отпускать в берендеевы леса — так жить парню станет в разы легче, выпуская пар в зверином обличье.

Из дома старосты и от карауливших на улице своих парней Жуковых и Егоровых Светлане с Сашей пришлось почти убегать — те пытались хоть не деньгами, так гусями да курами выразить свою благодарность. Живыми гусями, которых Светлана до одури боялась, хоть те и смирно сидели в корзинах. Хорошо хоть от преследования Светлану с Сашей спас староста, громко прикрикнув на Жуковых с Егоровыми и их многочисленную родню. Светлана решила, что сюда она уже не вернется — лучше кромежем домой добраться, чем отбиваться от желавших отблагодарить крестьян.

На улице было ветрено и сыро. От Перыницы несло влагой и туманом, заволакивая улочки и Светлану с Сашей. Шинель быстро отсыревала, отказываясь согревать. Неприятно пахло шерстью. Зря Светлана в поездку надела осеннюю шинель, в зимней было бы теплее. Саша шел медленно, угрюмо меся ногами деревенскую грязь. Его сапогам ничего не было страшно, а вот ботинки Светланы были готовы сдаться грязи и многочисленным лужам — ноги скоро промокнут. Она еле передвигала ноги, прилипшая к подметкам глина весила как пудовые гири.

Саша искоса подглядывал на Светлану, но молчал, не предлагал ей вернуться в город или остаться в доме старосты, хоть и знал, что до «Змеева дола» идти не меньше версты.

Светлана передергивала плечами — деревня поздней осенью неприглядна. Голые деревья, серые дома, покосившиеся заборы, печная вонь, когда не поймешь, что сжигают вместо дров, пожухлая трава, всюду серость и хмарь. Скорей бы снег прикрыл эту грязь, делая мир хоть капельку чище.

Противоположный берег Перыницы утопал, как в сметане, в тумане. Только седые макушки сосен и видны из него. Ветер гнал туман прочь, к Идольменю, но с Перыницы наползали новые холодные языки «сметаны».

Саша не удержался и взял Светлану за руку, согревая её ладонь:

— Как ты?

— С тобой хоть на край света, — призналась она, скользя по глине и с трудом поднимаясь по пригорку на асфальтовую дорогу, ведущую к дачному поселку — не иначе купец Соседов на свои деньги её построил. Ошметки грязи пластами отслаивались с ботинок Светланы, оставаясь на асфальте. Хоть бы декроттуары тут ставили, а то стыдно такими ботинками по хорошей дороге идти.

Светлана посмотрела на Сашу: она помнила, как вчера почти без сил свалилась в хозяйской спальне на кровати, тут же засыпая. Она не чистила ни одежду, ни ботинки, а сегодня…

— Саша, — она оглянулась, не заметила никого в тумане и, приподнявшись на носочках, поцеловала его в небритую щеку: — спасибо за заботу.

Он приподнял вопросительно бровь:

— Было бы за что.

Светлана принялась перечислять:

— За почищенные ботинки, за просушенную шинель, за приведенный в порядок мундир, и вообще за то, что ты есть.

Он скупо улыбнулся:

— После такого даже стыдно предлагать тебе вернуться в город.

Она сухо напомнила:

— Саша, я на службе. Я за октябрь лишилась половины жалования. За ноябрь я получу крохи за неделю, максимум. Это меньше «снегиря» будет. Рублей восемь наскребется… Еще и объяснительную придется писать, почему я посмела проболеть целый месяц, когда чиновникам, служащим четвертый год полагается всего пять больничных дней в году… Мне нужно на службу.

Кромеж удивленно хмыкнул, но промолчал, что к услугам Светланы вся казна Российской империи, точнее та часть, что выделена Госдумой для нужд императора.

Хорошо, что Саша не стал предлагать свою помощь — до их свадьбы еще венчание на престол, отмена запрета язычества и много чего еще… Три, как минимум, стихии и их свобода.

Переходя по мосту Перыницу, Светлана нахмурилась, чувствуя легкое волнение эфира. Она даже медленнее пошла — Саша тут же подстроился под её шаг. Эфир волновался где-то под мостом. Светлана сглотнула — найти очередную полозову невесту не хотелось. Не четвертый же труп подряд! Полоз ли, Земля ли, кто-то точно сошел с ума в округе!

Саша замер, нахмурился, словно прислушивался к чему-то. Он осторожно подошел к перилам и перегнулся через них, всматриваясь в ставший неплотным туман. Шумела, плескалась речка, облизывая волнами камни, покрытые льдом. Те блестели, как ярморочные леденцы на палочке. Откуда-то снизу доносился странный стон, словно пес скулил и плакал.

— Второй уровень эфира, верно? — шепотом уточнил Саша.

Светлана кивнула в ответ — скулеж под мостом прекратился. Саша пальцем указал на себя, потом на противоположную сторону моста. Ткнув пальцем в Светлану, он показал на спуск к воде с этой стороны.

Пальцы