Предчувствие апокалипсиса - Татьяна Аксинина

вернули, работать можно». Она села за свой рабочий стол, погладила руками подлокотники кресла, открыла на компьютере файл-блокнот. Как же хорошо, что она смогла вернуться на работу! Почему-то она думала, что мало будет желающих пожить на базе отдыха после взрыва. Разве что любители острых ощущений. А эти гости, заказавшие летний отдых ещё в феврале-марте, вели себя так, как будто и не слышали ни о чем. И хорошо, потому что у Ники есть эта работа.

Что же она хотела увидеть в своих записях? Что такое встревожило её до взрыва?

В июне гостей с десятидневным проживанием было немного, три комнаты заняты, зато на всю катушку работал ресторан. Три банкета почти без перерывов, и четвертый, заказанный Пичугиным. Очень необычным был второй банкет. Публика приехала на одинаковых черных джипах. Катя испугалась, что это – мафия. Оказалось, похоронное бюро из другого райцентра выехало на корпоратив на природу, подальше от своих клиентов. Видимо, тяжело все время соблюдать постный вид и выдавливать слова сочувствия, когда похороны являются твоим рутинным, ежедневным делом. Юмор у них был самый черный, даже кто-то изображал Смерть с косой. Хохот стоял почти непрерывный. Торт заказали в виде похоронного венка. Но особых безобразий не было, назавтра чинно уехали черной колонной.

Нет, не с банкетами это связано. Ника вернулась к списку постояльцев: три рыбака, две парочки и австрийский турист, самостоятельно путешествующий. Этот редкий гость заплатил полностью, а выехал до срока. А был всем доволен, гулял, рыбачил, с аппетитом ел пироги. Как его звали? Ника вывела список. Ежи Ковалик. «Странно, поляк из Австрии. Да, я именно так подумала и внимательно на него посмотрела. Он уже два дня как приехал, а я вернулась от зубного врача и стала регистрировать новых гостей. Так положено: сравнивать с фотографией, визу смотреть. А он вздрогнул, лицо стало сердитое. Может, он у себя какая-то известная личность: телеведущий, артист? Но я-то не обязана его знать без документов. Я поскорей его записала. Всё ему объяснила по-английски, он больше кивал. Всё же выдавил «сэнкс», то есть «спасибо», но как-то сквозь зубы. А назавтра он шел по двору с телефоном, а я от кухни на него взглянула, он сразу оглянулся. Бывают такие нервные люди. И через день съехал. Никаких жалоб не было, даже остаток денег не требовал. Может, была уважительная причина?» Кроме этого австрийского поляка, оставившего неприятное чувство, ничего не вспомнилось Нике, как ни изучала она свои записи.

День пролетел в хлопотах, Ника спешила на последний автобус, когда позвонил Марк.

– И куда ты мчишься? Я подъехал и стою у ворот.

Ника оглянулась и увидела знакомую машину.

– Ты же говорил, не знаешь, когда закончишь дела. И я не просила…

– Поэтому и заехал.

Всё же гораздо комфортнее сидеть в машине, чем трястись в переполненном автобусе!

Нику переполняло чувство благодарности. Как ни устала, она решила сама завести разговор.

– Марк, ты про меня уже слишком много знаешь. И про мою семью и друзей, и про работу.

– Тебя интересуют мои любовные связи?

Марк пристально посмотрел на неё. Ника смутилась.

– Вовсе нет. Расскажи, как ты нашел себе бизнес?

– Это вышло не сразу. Отец неплохо развернулся с торговлей оружием.

– Что?!

– Да, не удивляйся. Легально считалось, что торговля ведется по охотничьим билетам и с разрешения силовиков. Но я уверен, что основная прибыль шла нелегальная. На моих магазинах написано «Товары для спорта и отдыха». Это официально зарегистрированное название фирмы. А у него на вывеске было «Оружие, боеприпасы, рыбалка». Конечно, отец был лишь частью сложной схемы, в которой участвовали «большие люди», поддельные справки и фиктивные общества охотников. Отец понимал, что это не навечно, когда набралось достаточно денег, он стал совладельцем банка, но не здесь, а в Екатеринбурге. Денег стало ещё больше, но уже законных. После 9 класса можно было меня и в Англию послать учиться. Но мама уперлась, пусть дома живет.

– И почему?

– Её знакомая так потеряла сына: наркотики.

– Да, эта напасть и здесь есть.

– И здесь и там дилеры ищут деток из состоятельных семей, чтобы подсадить сначала на легкие наркотики, а потом на иглу. Пример маминых знакомых убедил отца. Он согласился, что я останусь в России, и предложил юридическое или экономическое образование, пусть платное. Но я не хотел сидеть дома, как цыплёнок под крылышком у наседки, и выбрал Новосибирский Университет.

– Ого! У них высокий проходной балл.

– Да, это был мощный стимул. Я взялся за учёбу, как сумасшедший. В тот год учитывали баллы за школу, я подтянул все предметы. Тяжелее всего было с математикой, но мне нашли репетитора.

– Поступил, а как потом справлялся? У экономистов много математики.

– Я чуть не вылетел в первую сессию. Я начал встречаться с девушкой, было не до учебы. Потом она меня бросила. От обиды я «замутил» с другой, потом с третьей. Но во время опомнился. Решил, что надо выбрать достойную и жениться. Опять не удалось.

– Я не просила исповедаться мне. Вернемся к бизнесу.

– К тому времени, как я стал студентом, отец в Новосибирске продал конкурентам все точки, кроме одной. Без связи с силовиками легальная торговля стала почти убыточной. Я по его доверенности контролировал этот магазин, набирался опыта, получал от отца зарплату. Друзьям я говорил, что у меня небольшая подработка. Отец меня приучил не хвастать деньгами, тем более – родительскими. «А то не поймешь, кто тебе друг, а кто на деньги зарится». Я нашел настоящих ребят, когда стал в Универе заниматься спелеологией, в пещеры лазил, тренировался много. Потом Глеб и Костя предложили заработать легкие деньги: в Кемеровской области из заброшенных шахт добывать кабель и сдавать как цветной металл.

– И это – лёгкий заработок?! Это же очень опасно! Даже в нормальных действующих шахтах бывают обвалы и взрывы газа. А тут – брошенная… Как вы не побоялись лезть в кромешную тьму глубоко под землю в аварийные штольни? Кстати, их должны замывать илом.

– Должны, но какое-то время не следили за этим. А ты откуда знаешь про шахты?

– Ездила с классом на экскурсию в Кемерово. Музей «Красная Горка».

– Да, мы рисковали, вкалывали, как черти, и в итоге мы этого кабеля добыли – километры! И у нас появился «стартовый капитал». Глеб решил попробовать завоевать Москву, а мы с Костей взяли в аренду в кинотеатре Маяковского площадку, и наладили торговлю фирменными спортивными товарами. И как-то у нас хорошо пошло. Отец на окончание института подарил мне некоторую сумму и перевел