Охота на охотника - Валерий Георгиевич Шарапов

с тех пор и лежала. Мешки с цементом – или с тем, во что он превратился. Секции водопроводных труб малого диаметра, разобранная муфта. Пол заливали бетоном, но особо не выравнивали – для кого? Он начал осмотр со стороны четвертого подъезда, прошел с фонарем по всем углам, распугал мышиное семейство – мелкие твари брызнули в разные стороны. Алексей искал следы, возможно, таковые и были, но пыль лохматилась неравномерно, без экспертов здесь делать было нечего. Он, смещаясь, добрался до следующего люка. Здесь был проход в третий подъезд. Крышка поддалась. Какое грубое нарушение инструкций. И ничего, мир не перевернулся… Что-то привлекло внимание под грудой брусьев. Он сменил направление, сел на корточки, куском проволоки подтянул к себе ржавый навесной замок с отомкнутым клыком. Смотрел на него как баран на новые ворота. Замок как замок, видно, что не новый. Не тот ли, который в субботу 12 апреля не смогла обнаружить уважаемая Ада Максимовна? Кто-то его сорвал, не стал выбрасывать в подъезде, избавился от него на чердаке, откинув ногой под брусья. Но откинул неудачно, перепрятывать не стал, видимо, спешил. А вот это было интересно. Алексей мизинцем поднял замок за скобу, опустил в боковой карман пиджака. Пусть эксперты поработают на предмет пальчиков. Снова стал бродить зигзагами, осмотрел третий люк, четвертый. Последний был заперт на замок, а тот, что до него, – нет. Это ничего не значило, сколько времени прошло. Появилась пища для ума. Он осмотрел фактически весь чердак, пару раз натыкался на следы, что тоже ничего не значило – территория, как ни крути, обитаемая. Сюда могли подниматься представители ЖЭУ, те же подростки, которым нечего делать…

Но что-то забрезжило в голове. По крайней мере, это была версия, которую ранее упустили. Майор двинулся в обратный путь, не сообразив, что мог бы спуститься через ближайший люк. Прошел половину пути и вдруг различил слабый скрип…

Он был настороже, среагировал. Подался на цыпочках вбок, присел за брусья и выключил фонарь. Померещиться не могло: так скрипела крышка люка, через который он пролез. Как-то сухо стало в горле. Снова заскрипело – как раз над четвертым подъездом. В темноте не видно ни черта! Вроде озарилось что-то – и погасло. Крышка люка была приоткрыта. Но дальше открывать не стали. Что происходило? Верным путем идете, товарищ? Или так, посторонние? Например, жилец снизу (та же Ада Максимовна) услышал, что по чердаку кто-то ходит, решил прогнать нарушителя… Чушь несусветная, никто в своем уме не полезет на чердак посреди ночи. Для этого нужна стальная выдержка и железная мотивация. Большинству граждан, как правило, до лампочки, кто там ходит на чердаке…

К тому же посторонний бы что-нибудь спросил. Этот ни о чем не спрашивал. Затянулась пауза. Скрипнула крышка, улеглась обратно в створ. Стало тихо, как на кладбище. Передумали? А зачем тогда пытались подняться? Значит, не такие уж титаны мысли. Ошибки осознают, но уже после того, как их совершили. Майор выждал некоторое время, затем поднялся, на цыпочках переместился к люку. Включил фонарь – не страшно, из подъезда вряд ли увидят. Последние два метра Алексей перебирался на четвереньках. Крышка плотно лежала в створе. Он снова сделал упор лежа, стал слушать. Из подъезда не доносилось ни звука. Явно были не жильцы и не подростки с хулиганскими побуждениями. Последние давно спали и видели сны про блатную романтику…

Положение складывалось интересное. Открыть люк и спуститься всем смертям назло? Пожить на чердаке? Он опять был без оружия, не предполагалось, что придется махать пистолетом. Алексей гусиным шагом отдалился от люка, припустил в противоположный край чердака. Вспомнил про стамеску, но решил не возвращаться. Оружие – так себе. Открыл люк, стал спускаться по аналогичной лестнице. Он находился в подъезде на другой стороне здания. Никаких отличий – вмурованная в бетон лестница, три двери, те же запахи. Глаза кое-что различали в темноте. Он закрыл за собой люк, спрыгнул на пол. Спускался быстро, не зажигая фонарь, хватаясь за перила. В этот подъезд незнакомцы еще не входили – как бы они узнали, что он окажется именно здесь? Он сам минуту назад об этом не знал! Алексей освоил лестничные пролеты, пробежал мимо лифта. В тамбуре включил фонарь – стало не по себе. Ох уж этот врожденный страх человека перед темнотой… Дверь поскрипывала, но это было неизбежно. Пригнувшись, он выскользнул наружу, миновал лавочку для старушек, присел на корточки за кустом акации. Ночные запахи щекотали ноздри. Москва спала, и он бы, честно говоря, прикорнул… Работало ночное освещение под ободранным козырьком. Мелкие бабочки вились вокруг плафона. Подъездная дорожка вдоль дома была пуста, смутно очерчивалась в мглистом свете. Где-то там, на другом конце дома, находилась его машина. Стояла тишина, подозрительные тени не блуждали. Может, он что-то неправильно понял? У страха глаза велики. Время шло, ничего не менялось. За дорожкой тянулась низкая ограда, за ней – хаотично посаженные тополя, детская площадка. Обнаруживать себя не хотелось. Он вернулся к подъезду, ступил на бетонную дорожку, так называемую отмостку, тянущуюся вдоль фундамента. Шел по ней пригнувшись, миновал третий подъезд, второй. От подъездной дорожки его отделяла жидкая акация, причудливые цветники, насаженные жильцами. У крайнего подъезда никого не было. Он просидел неподвижно несколько минут. Виднелся «Москвич», прижавшийся к оградке детской площадки. Тишина рождала недоумение. Все само рассосалось? А что это было? Поднявшись, он вышел на открытое место, пересек дорожку. Ключи от машины лежали в левом боковом кармане пиджака. Он запустил туда руку…

Хлопнула дверь подъезда за спиной! Как по черепу кувалдой! Стремительно приближались двое – только силуэты, без лиц. Прошиб пот. Ключи от «Москвича» остались в кармане. Вступать в рукопашную было невыгодно – просто сметут. Алексей оттолкнулся, проехал животом по капоту, удачно приземлился на ноги. Перепрыгнул через низкую ограду, обернулся. Силуэты обошли машину. Один уже был рядом, без сложностей взял барьер. Вместо лиц – затушеванные пятна. Но развиты хорошо, упругие, накачанные, прямо-таки «олимпийские трудовые резервы»… Алексей пустился наутек, неудачно оступился, упал на колено, успев обернуться. Подался в сторону, одновременно вытянув ногу. Незнакомец пролетел по инерции, споткнулся, покатился по земле. Разбираться с ним было некогда – второй заходил со стороны багажника. Алексей метнулся в сторону, но тот, как предвидел, тоже сменил направление. Ударились «бортами», как корабли. Ноги перепутались, вращались небо и землю. Майор катился по мягкой почве, затормозил пяткой, едва не протаранив дерево. Подниматься надо было быстро. Пламенный фейерверк носился перед глазами, терялась ориентация в пространстве. Сопернику тоже