Абсолютный дрейф - Роман Николаевич Зимьянин

и под предлогом поломки саней попросите помощи. Федорчук должен уговорить поехать к вам именно Петерсона. Этот королевский племянничек большой любитель выпить. У тебя с собой будет снотворное, которое бесследно растворяется в крови через 5-6 часов. Подсыплешь его в стаканы Пэра и своего помощника. Когда оба уснут, отправляйся на пэровских санях в сторону Ледовой базы. Оставишь их на подъезде, как можно ближе, но, чтобы не сразу заметили…

– А потом?

– Да, не перебивай же!.. Чтобы Петерсон пришел в себя как можно позже и ничего не вспомнил, надо будет подложить ему под голову ледяную глыбу. Если не приступ менингита, то уж острая «горячка» ему будет обеспечена. А после болезни, он не то что вечерний вояж, родную мать забудет, как звать. Запомни – ключ от несгораемого контейнера должен храниться у Петерсона на шейной цепочке. Не забудь сказать об этом Федорчуку. Он должен будет открыть контейнер и подстроить небольшой пожар, который уничтожит этот чертов генератор. Если коротко, то это все. Теперь готов выслушать твои вопросы…

– Ну, а если с Петерсоном кто-то вместе поедет? Вряд ли его с такой важной и сложной миссией на Полюс отправят…

– Понимаешь, сразу видно бывалый человек… С Пэром должны лететь еще два технических специалиста. Они же – телохранители. Но мы что-нибудь придумаем, чтобы они не попали на борт арктического лайнера. Так что вы вдвоем с Федорчуком будет против одного несчастного скандинавского пьянчужки…

– А может лучше сразу начать с «полосы»? Это проще простого устроить – выведем из строя бульдозеры и никакая крылатая «пташка» с большой земли к нам на лед не сядет… – продолжил торг карельский собакозаводчик.

– Согласен, этот вариант более простой и безопасный. Но в таком случае сохраняется вероятность прилета делегации Географического общества на вертолетах. Да и прототип этого двигателя надо в любом случает уничтожить. Запуск в серию этих, как ты выразился, «гулливеров» надо любым способ отдалить… А, главное – важно добыть образцы конденсаторов. Они – настоящее техническое чудо. За ними завтрашний день мировой энергетики.

– Достать – не велика трудность. Вот как их на большую землю потом переправить? Мы назад через три таможни летим! Эти ваши конденсаторы, наверное, с приличный аккумулятор будут, не меньше?

– Этот момент мы тоже продумали самым тщательным образом. Под конец навигации к вам прилетит наш человек. Он и накопители на себе вывезет, и, если потребуется, «подчистит» за вами возможные улики…

– В смысле на себе?

– Наш «чистильщик» – настоящий атлет, – усмехнулся Мэтью. – В свое время пауэрлифтингом занимался. Одним из первых, кстати, в вашей стране начинал это спортивное движение. Мы его на соревнования в Канаде подметили… Так что, забросит он в свой специальный чемоданчик «цилиндрики» эти волшебные и с веселым видом пройдет все таможенные кордоны… А для надежности, документы мы ему сделаем такие, что досматривать его не решиться даже самый дотошливый служака…

***

План операции североамериканские заказчики действительно проработали детально. Да вот только исполнен он был далеко неидеально: со снотворным Буткус переборщил и к тому времени, когда к «застрявшим» у бульдозера саням добрался Федорчук, Петерсон был мертв. Оказавшись в непредвиденной ситуации, старый полярник занервничал и начал неумело заметать следы, которые могли привести к его закадычному другу.

Попытка перевести подозрение на трактористов, чья палатка находилась ближе всего к трупу Петерсона, быстро провалилась. Хоть Агатин и не был большим специалистом в следственном деле, но непричастность Фасулаки и Канева к подстроенным кражам сумел доказать быстро.

Окончательно вывела из морального равновесия Федорчука трагическая гибель Артура – брата Ольгерда. Судя по всему, взбесившийся Вольф принял младшего Буткуса за самого Ольгерда, который на его глазах умертвил хозяина. Братья внешне очень походили друг на друга, да и одну марку одеколона предпочитали.

Мало того, что за эту смерть Федорчук нес личную ответственность перед Ольгердом. Должный анализ «случайной ошибки» Вольфа, мог опять-таки указать на истинного убийцу Петерсона.

С каждый днем, с каждым разговором с Агатиным «по душам», Федорчук все больше понимал, что его невольный визави вот-вот сорвет притворные маски с каждого актера криминального действа. Ну, а если сам Генри не докрутит ситуацию, то наверняка это сделает следственная группа, которая теперь рано или поздно, но доберется на Полюс. Три смерти и потеря имущества на миллионы рублей – такие события «случайно» не случаются. И кому-то отвечать за это придется.

***

– … Одним словом, вляпались мы с тобой, Олежка, по самое «не могу». Хреновые из нас вышли «диверсанты», – подытожил события последних дней Федорчук, глядя на своего закадычного друга.

Буткус поднял глаза друга и, потирая озябшие руки, ответил:

– Прости меня, дружище, что впутал в эту заваруху… Не думал я, что все так получится. Не судьба видно нам пожить красиво. Эх, сколько из-за меня людей погибло. Никогда не прощу себе этого…

Федорчук подсел ближе и приобнял товарища:

– Мы с той полярники, Олежка. И раскисать при первой опасности нам не к лицу. Таких отчаянных мужиков, как мы с тобой, не так уж и много на этом свете: по полжизни прозябаем без жен, детей, родных; недолюбленные, недоласканные, в вечном холоде и одиночестве. Что-то ищем, что-то кому-то доказываем… А что доказываем? Кому доказываем?

– Да, судьбе нашей не позавидуешь, – отер быстрым движением влажные ресницы Ольгерд. – И никак ее не обманешь, как бы не хотелось …

– Нет, дорогой мой друг. Каждый человек идет по жизни как сам того пожелает. И повороты роковые сам совершает. Кто следует принципам, верен понятиям, тот растет на каждом этапе своей жизни. Говоря образно, мы все стартуем с обыденной «средней полосы» и в поисках лучшей доли каждый день, инстинктивно карабкаемся «вверх» – к высоким широтам, к своему жизненному Полюсу. Вот только, едва столкнувшись с первыми трудностями, многие сдаются. Они отказываются от своей мечты, высокой цели, успокаиваются, приспосабливаются и пассивно плывут в комфортном, общем течении Времени. И только некоторые готовы наперекор испытаниям пробиваться вверх, вверх… У каждого свой «абсолютный дрейф» и каждый сам решает, в какую сторону ему двигаться.

– Фигня это все. Как мы с тобой к своему «полюсу» не рвались, а закончиться, судя по всему, наша путь-дорожка под торосами… Нутром чую, обложили нас «флажками» со всех сторон.

– Не дрейфь, брат. Опытный волк от любой облавы может уйти. Кто, как не карельский охотник должен это знать…

– За волка лес дремучий, да тропы одному ему ведомые. А мы на этой голой льдине как на ладони….

– Ходкевич пока еще за нас играет. Я его припугнул маленько, так он только на нас