Современный зарубежный детектив-11. Книги 1-19 - Сол Херцог

Девушка, облокотившись на шест, нерешительно покачивалась под рок восьмидесятых. Толстый бармен с седой щетиной смотрел на неё, приоткрыв рот.

Щербаков сел за столик перед сценой, и девушка подошла ближе.

Она опустилась на четвереньки и внимательно рассмотрела то, что продавала.

В Нью-Йорке было много стрип-клубов, которые соблюдали законы, запрещающие проституцию, торговлю людьми и употребление наркотиков, но этот не был одним из них.

Щербаков смотрел на её танец и представлял, как вонзает нож глубоко ей в живот. Он представлял, как проникает внутрь неё, пока не нащупывает её внутренние органы.

Подошел бармен, и Щербаков заказал пиво.

Он быстро выпил пиво и заказал еще.

Он не собирался делать это сегодня вечером. Ему нужно было подготовиться. Ему нужен был плёночный плёночный материал, чтобы застелить пол. Ему нужен был план, как избавиться от тела.

И ему нужно было вернуться в свою квартиру. Ему нужно было место, чтобы совершить это преступление, и его квартира в отеле «Океаник» была идеальным вариантом.

Ему следует быть осторожным. Киров, возможно, уже мёртв, но какой-нибудь его приспешник всё ещё может наводить порядок в старых делах.

Щербаков так не думал, но все равно принял меры предосторожности.

Он велел таксисту высадить его у отеля Oceanic и долго осматривал вестибюль, прежде чем пойти к лифту.

Он поднялся на лифте на свой этаж и выглянул в коридор. Там было пусто.

Он подождал несколько минут, прежде чем подойти к двери. Прислушался, прежде чем открыть её, и толкнул, не заходя внутрь.

Вокруг было тихо.

В коридоре был выключатель, и он провел рукой по стене в поисках его.

Он нашел его и включил.

Свет не загорелся.

На мгновение он задумался, что случилось: может быть, перегорела лампочка или в его отсутствие сработал выключатель.

Затем он услышал щелчок взводимого курка пистолета.

97

Внутри квартиры, сидя на диване в темноте и потягивая скотч Щербакова, находился Лэнс Спектор.

«Входи, Щербаков», — сказал он, направив пистолет на мужчину. «Не стесняйся».

Рядом с Лэнсом стояла лампа, и он включил ее.

«Пойдем, Алекс», — сказал он.

Щербаков неохотно вошел в коридор.

«Закрой дверь», — сказал Лэнс.

«Кто ты, черт возьми, такой?» — сказал Щербаков.

Лэнс улыбнулся. Его путь к этому дивану был нелёгким. Он чуть не погиб в этом стовосемнадцатифутовом туннеле, полном крыс, грязи и более чем столетнего дерьма. Он открыл железную решётку в полу бетонной комнаты как раз вовремя, чтобы спастись от огненного шара, раскалённого, как доменная печь.

Он последовал за крысами и нашел трубу, полную сточных вод, где он полностью погрузился в воду на четыре минуты, прежде чем осмелился всплыть, чтобы глотнуть воздуха.

В тот момент он еще не знал, что будет ждать его на поверхности, но выбора у него не было.

Ему нужно было дышать.

И в любом случае, жар от взрыва повышал температуру сточных вод так быстро, что если бы он не двигался, то грозил свариться заживо.

Выжить, обгорев, задыхаясь в дыму и плавая в дерьме, было нелегко.

Выбраться из этой канализации, а затем и из Санкт-Петербурга было нелегко.

Вернуться в Соединенные Штаты без слежки со стороны правительства или ЦРУ было непросто.

Но именно это и сделал Лэнс.

И он сделал еще кое-что.

Прежде чем приехать в Нью-Йорк и разыскать квартиру в здании «Океаник» в Маленькой Одессе, принадлежавшую Алексу Щербакову, прежде чем взломать замок и устроиться на сделанном на заказ итальянском кожаном диване в стиле модерн, сделанном Алексом Щербаковым, он отправился в Монтану.

Ненадолго. Всего несколько дней.

Он отправился на кладбище в Бьюле, штат Монтана, и нашёл могилу Сэма. Всё было в порядке. Красивый надгробный камень. Цветы. Величественная мраморная плита с изображением кинжала на наконечнике копья.

На надгробии было написано имя Сэм и годы ее жизни, а под ним, там, где можно было бы найти молитву или слова псалма, была надпись.

Там было написано просто: «De Oppresso Liber».

В переводе с латыни это означает «Освободить угнетенных» и было девизом Первого отряда специального назначения «Дельта», подразделения, в котором служил ее отец и погиб, спасая жизнь Лэнса.

В тот день Лэнс дал клятву. Он поклялся защищать Сэма.

И вот он здесь, стоит у ее могилы, один, в сером тумане, спускающемся с гор, словно покадровая съемка движения облаков.

«Алекс Щербаков, — сказал Лэнс. — Я ждал тебя».

По выражению лица Щербакова он понял, что ему не нужно объяснять, кто он.

Или почему он там был.

«Как дела?» — пробормотал Щербаков.

«Как я тебя нашёл?»

«Я думал…».

«Ты что подумал?» — спросил Лэнс, жестом пистолета приглашая Щербакова пройти дальше в комнату.

Щербаков вошел в гостиную и остановился, глядя на Лэнса, как корова, заглядывающая через забор.

Взгляд его был пустым, но Лэнс знал, что этот человек не просто покорный идиот перед ним. Этот человек совершил ужасные вещи с женщиной.

И ему не приказывали делать такие вещи.

Лэнс достаточно хорошо знал человеческую природу, чтобы понимать: если он совершил нечто подобное один раз, то сделает это и снова.

Нужно было иметь очень больной ум, чтобы сделать то, что Алекс Щербаков сделал с Сэмом, и был только один способ с этим справиться.

«С людьми все обстоит так же, как и с собаками», — сказал Лэнс.

"Что это значит?"

«Ты знаешь, что это значит».

Щербаков покачал головой.

«Сядь», — сказал Лэнс.

Щербаков сел на диван напротив него, а Лэнс откинулся назад и скрестил ноги. Он знал, что Щербаков вооружён, но никак не мог выхватить оружие достаточно быстро. Лэнс уже направил на него пистолет и, по всем правилам, должен был его убить.

Боль заставила его остановиться.

Боль от потери Сэма. Боль от осознания того, что он не справился с тем единственным делом, которое поклялся сделать.

«Ты не похож на убийцу», — сказал Лэнс.

Щербаков покачал головой.

«Вы американец?»

«Мои родители были русскими, — сказал Щербаков. — Я никогда там не был».

«Но ты это сделал».

Щербаков промолчал.

«Ты творил гадости, Щербаков. По-настоящему гадости».

Щербаков спросил: «Что вы имели в виду, когда сказали, что как с собаками, так и с людьми?»

«Я имел в виду, что если бы собака сделала то же, что и ты, ее бы усыпили».

«И поэтому вы сейчас здесь?»

«Вот почему я здесь, Алекс Щербаков. Сегодня вечером ты встретишься со своим Создателем».

Щербаков кивнул, как будто он заранее знал, что так и будет, как будто для него