Современный зарубежный детектив-10. Компиляция. Книги 1-18 - Дэн Браун

свое существование много лет назад. Земля была продана и поделена между несколькими владельцами и арендаторами, среди которых был уже знакомый Стуки свинарь. Соседний участок земли достался семье Бенвенью. Обычная семья: отец, мать и пятеро детей. Жаль только, что второй сын, обезумевший, как бочка с вином, превратившимся в уксус, убил свою младшую сестру. Ему в ту пору было двадцать пять лет, ей — шестнадцать. Без ненависти, просто сильный удар по голове. Никто такого и представить себе не мог. Парня нашли сидящим на кровати, а его сестра лежала на полу мертвой.

Вполне понятно, что родители больше не захотели оставаться в этом доме. Через несколько месяцев все уехали. Впоследствии семья разделилась: мать и отец поселились недалеко от учреждения, куда поместили их сына-убийцу, двое других детей разъехались по миру. Старший сын оказался в Канаде, третий ребенок — дочь — вышла замуж и уехала к родственникам в Австралию, в Квинсленд. В Италию они больше никогда не возвращались. Установив расстояние между собой и смертью, они словно заткнули уши ватой от воспоминаний. Четвертый ребенок в семье Бенвенью, Джакомо, жил в Италии. В то время, когда исчезла Аличе Бельтраме, он заканчивал медицинский университет и числился среди тех, кто часто навещал ее в последние месяцы перед исчезновением.

«И однажды, благодаря наводнению и хозяину свинофермы, скелет вышел на поверхность, — подумал Стуки. — А вот, кстати, и он сам. Антимама».

Свинарь шел навстречу инспектору, ведро с комбикормом в его руке раскачивалось, словно маятник. Узнав Стуки, мужчина остановился.

— Когда вы здесь поселились, дом Бенвенью уже пустовал? — спросил его Стуки, не теряя времени на приветствия.

— Опять вы? Вообще-то, я работаю, мне некогда время терять.

— Ничего страшного, вашим свиньям не повредит немного нагулять аппетит, пока вы будете беседовать со мной.

— Но я уже рассказал все, что знал. Какой смысл повторять одно и то же? — проворчал свинарь. — Как я уже сказал полицейским в прошлый раз, я купил здесь шесть участков земли за несколько лет до той трагедии и засадил их кукурузой и свеклой.

— Правильно ли я вас понял: вы работали на своих полях, а там, неподалеку от вас, жила семья Бенвенью?

— Ну да! Пару лет мы были соседями. Потом случилось то, что случилось.

— Вы бы не могли напомнить?

— Сумасшедший сын убил свою сестру. Поэтому они и бросили дом.

— Вы были не против приобрести их землю, правильно говорю?

— Да, я им так и сказал. Но Бенвенью не были заинтересованы в сделке. Впрочем, это трудно было назвать выгодным предложением: за те деньги они вряд ли смогли бы возместить свои убытки.

— Как по-вашему, какой была семья Бенвенью?

— Их отец был фермером, как и я.

— То есть простые люди, у которых в доме сумасшедший, вы это хотите сказать?

— Более или менее.

— Они выращивали овощи, как и вы?

— Я прежде всего животновод.

— За эти годы кто-нибудь из них сюда возвращался?

— Ни единая душа.

— Тем не менее кто-то здесь побывал, раз в этом поле было погребено тело.

— В газетах писали, что она была женщиной из хорошей семьи.

— Вы читаете газеты?

— То, что пишут об этом деле, — да.

«О, чувствительный свинарь!» — подумал Стуки, выслушивая предположения фермера о том, как кому-то удалось пройти незамеченным мимо свинарника и его дома, чтобы закопать тело.

— За домом Бенвенью начинается проселочная дорога с небольшим мостиком через ручей, которая выходит на шоссе. Они пришли оттуда, уверен.

— Я схожу проверю, — сказал Стуки.

Свинарь с интересом взглянул на инспектора.

— Мне бы кого-то с вашими мускулами. Двое индийцев, которые мне помогают, с трудом держаться на ногах. У них меньше сил, чем у новорожденного поросенка.

Через несколько минут Стуки вернулся. Все было точно так, как описал фермер.

— Таким образом, за последние два года вы не видели никого, кто бы проходил мимо вашего дома с большим мешком на плечах? Вы думаете, что это случилось раньше и что они пришли со стороны проселочной дороги. Правильно я вас понял?

— Вы полицейский, вы знаете, что говорите. Могу сказать только за себя: лично я никого не видел. Знаю только, что еще осенью пять лет назад там, где нашли скелет, была посадка из ольхи и кленов. Я выкорчевал их бульдозером. Значит скелет похоронили позже. Им даже, можно сказать, повезло, потому что земля была уже мягкой.

— Естественно, они не могли похоронить тело посреди поля, иначе вы бы вытащили его плугом, когда готовили землю под кукурузу.

— Понятное дело.

— Поэтому тело закопали у самого берега, чтобы вы его не потревожили.

— Видите, как вы начинаете понимать?

— Однако ноги найденного скелета, плюс-минус сантиметр, находились на возделываемой территории. Как вы думаете, вы не могли случайно отрезать ступни скелета плугом?

— Я никогда не замечал ничего такого на поверхности земли.

— Это точно?

— Клянусь своими лучшими свиноматками.

В тот вечер, открыв холодильник, инспектор заглянул в контейнер с сыром, чтобы убедиться, что тот был полон. Это его успокоило. По правде говоря, нельзя было сказать, что холодильник Стуки выглядит типично по-холостяцки, когда на полках царит пустота и можно палить из пистолета, не рискуя во что-нибудь попасть. Он был наполнен умеренно, с адекватной долей утешающих продуктов. Другими словами, еды не слишком много, что было бы неразумно, потому что на горизонте не предвидится голода, но и не слишком мало, иначе его желудочные соки оказались бы в одиночестве, которое Стуки считал одним из самых труднопереносимых. Вопреки тому, что думали о нем сестры, в его тележке в супермаркете можно было увидеть не только несколько баночек йогурта, лезвия для бритья и три бутылки темного пива, одна упаковка за раз. Там были еще сливочное масло, сливки, белое вино, радиккьо и кусок ветчины.

Прислонившись к открытой дверце холодильника, Стуки вдруг вспомнил о скелете с врожденной шестипалостью и отсутствующими ступнями. И, будто этого было недостаточно, ему пришла на ум Аиша. Инспектор откупорил бутылку пива, потом еще одну. Сегодня ему это было просто необходимо. Ясновидящая, антимама.

Вероника с Сандрой несколько раз перечитали фотокопии предполагаемой записной книжки Аличе Бельтраме, но так ничего и не вспомнили. Пока ничего. Возможно, речь шла о слишком важных мужчинах, недоступных для сестер из переулка Дотти, даже если им, как Стуки точно знал, в свое время приходилось вращаться в определенных кругах. Соседки пообещали, что наведут справки, и это обнадеживало. Впрочем, десять лет в мире любви и привязанностей — весьма большой срок. Даже воспоминания о невероятно красивых женщинах и мужчинах со временем тускнеют.

Еще инспектор Стуки спросил сестер, что, по их мнению, может означать фраза «любовь растворяется в воде».

— Любовь есть любовь! — ответили женщины хором.

Ну и как это понимать? Антимама.

Стуки достал из кухонного шкафа пачку спагетти. Подумав немного, он вытащил из нее одну спагеттину и раскрасил ее красным фломастером. В сопровождении верного Арго полицейский направился в спальню, положил тонкую красную палочку на середину прикроватной тумбочки и высыпал на нее все оставшиеся в пачке спагетти.

«Вот так задачка!» — сказал себе инспектор. Он посмотрел на пса, который, как показалось Стуки, улыбнулся ему в ответ.

— Арго, как ты считаешь, это скелет Бельтраме?

Инспектор ясно увидел, что собака смеялась.

Любовь растворяется в воде. Как сахар, как соль. В отличие от нитей пауков и тутовых шелкопрядов. Шелковая нить мне нравится больше. Паутина становится смертельной ловушкой для любого, кто верит, что может ходить