Идеальная деревня - Дж. М. Хьюитт

безопасность, покой, тепло, забота, любовь, защита. Малышка ничего не поймет, если на ее глазах Чарльз сорвет с жены одежду, растаптывая ей сердце, лишая разума, но Вивасия понимала, что на девочку грязным отпечатком ляжет близость к такому нападению.

Однако происходящее лишь еще больше взвинтило ее. Она поудобнее перехватила Элизабет, чтобы появилась возможность пнуть его ногой в то самое, нужное место и заставить отшатнуться. Проклятия градом посыпались с его злобных губ.

Вивасия кинулась прочь. Он схватил ее за волосы. Она не кричала. Элизабет уже и так была на грани слез. Вивасия упорно двигалась к выходу, Чарльз не отпускал ее. У самой двери на коврике она увидела пакет с бутылками вина, подаренными Чарльзу кем-то из поддавшихся на его обаяние клиентов. Вивасия пнула пакет ногой и услышала звон разбитого стекла. Наружу потекла жидкость, разливавшаяся по полу, как кровь. Захват Чарльза ослаб. Вивасия нагнулась, держа на руках Элизабет, и выпрямилась с испачканными вином пальцами и осколком бутылки в руке.

– Нет! – крикнула она, по крайней мере надеясь, что крикнула, и, выставив вперед битую бутылку, как меч, пятясь задом, вышла на крыльцо.

Дверь захлопнулась, но Вивасия знала, что он там, стоит за ней, наслаждается схваткой, упивается страхом жены. Алекс остался внутри. Нужно бежать к Кей. Бабушка посидит с Элизабет, пока они со Стефани вернутся и заберут Алекса.

Потом Вивасия вспомнила новое, странное, почти дружелюбное отношение ее матери к Чарльзу. Но Стефани ведь встанет на сторону дочери? Наверняка.

Да встанет ли?

Дверь открылась. И там стоял он, залитый светом заходящего летнего солнца, которое проникало в дом. Изнутри слышался тоненький плач Алекса. Чарльз вскинул голову и посмотрел на Вивасию с таким видом, что она растерялась, не понимая, чего от него ожидать.

– Ты собираешься присматривать за ним?! – крикнул он ей, уже стоявшей на подъездной дорожке.

Рука Чарльза скользнула к ширинке брюк, задержалась на молнии. Едва заметное движение, но Вивасия узрела в нем атаку, которая ждет ее, когда она вернется в дом за вторым ребенком.

Она откинула голову и закричала. Сдерживаемый годами крик испугал и Элизабет, и саму Вивасию.

– Черт! – снова выругался Чарльз, и его шаги застучали по лестнице к ней.

Стращать ее в доме – еще куда ни шло, но, не дай бог, свидетелями этого станут соседи, поняла Вивасия.

По тротуару затопотали другие шаги. Ее кольцом окружили люди.

«Слава богу», – подумала Вивасия. Она узнала руки Серафины, лицо Рут, знакомое с детства. Даже застройщик Иван, вечно торчавший в деревне, и подросшие дети Слепой Айрис прибежали.

Вивасия не сходила с места, находясь за стеной утешения, защищенная телами соседей.

Потом все изменилось.

– Простите, мне очень жаль, – раздался громкий голос Чарльза среди тревожного бормотания. – Это трудно: двое малышей. Иногда нагрузка становится слишком тяжелой для нее.

Погодите. Что? Нет!

Вивасия повернула голову в поисках матери и бабушки, кого-нибудь, кто объяснил бы, почему она оказалась здесь, на улице, босая, прижимая к себе бедняжку Элизабет. Это из-за него. Такое всегда случается из-за него.

– Нет! – Вивасия обрела голос и посмотрела на Серафину – самое дружелюбное лицо среди вдруг ставшей враждебной толпы.

– Ребенок в крови! – воскликнула Рут.

Коллективный вздох. Вивасия уставилась на красное пятно на головке Элизабет. Это вино, поняла она, красное, в котором измазалась она сама и ребенка запачкала.

– Это вино, – возразила Вивасия, поздно сообразив, что следы алкоголя на теле ребенка – это почти так же плохо, как если бы то была кровь.

Тут подоспел Чарльз, вынул осколок бутылки из пальцев Вивасии и положил направляющую руку ей на плечи. Стекло спокойно выскользнуло из ее руки. Ощущение было странное. Посмотрев вниз, Вивасия заметила, что Чарльз протянул осколок по ее ладони. Боли не было, только онемение.

– Все в порядке, ребята, – сказал Чарльз. – Мы сожалеем, что потревожили вас.

– Я пойду с вами, – наконец подала голос Серафина.

Она приосанилась, чтобы казаться выше своих пяти футов роста, и встретилась глазами с Чарльзом.

Вивасия улыбнулась сквозь слезы, молчаливо благодаря ее, и решила про себя: «Она все поняла. Она знает».

Дети Слепой Айрис увели Рут. Застройщик Иван хлопнул Чарльза по плечу, отвел глаза и попрощался с ним.

Если Серафина будет рядом, ничего плохого не случится. Вивасия позволила вести себя к дому. Серафина поддерживала ее под руку, сжимала локоть, утешала без слов.

У дверей Чарльз взял Элизабет и стал пропускать Вивасию вперед, заводя в дом. Пальцы Серафины упали с руки Вивасии. Послышалось глухое бормотание, на них упала тень. Вивасия подняла взгляд и увидела совсем рядом мистера Бестилла, мужа Серафины.

– Не встревай, – сказал он своей жене и посмотрел на Чарльза. – Извини, приятель. Увидимся. Спокойной ночи.

Серафина ушла.

Вивасия следом за мужем вошла в дом.

Дверь за ними тихо закрылась.

23. Вивасия – сейчас

– О-о-о! – При первом слове Розы – «мамочка» – Вивасия обхватывает лицо руками и широко, радостно улыбается. – Да, дорогая.

Она разводит руки. Роза приникает к ней. Ее маленькое тельце отяжелело от усталости, которая ясно читается и на ее лице.

Поверх плеча Розы Вивасия украдкой поглядывает на Роба. Тот уже двинулся в обратный путь с Далласом на спине. И он ничего не слышал, с облегчением понимает Вивасия.

Путь вниз неизмеримо легче подъема. Идти все равно далеко, однако теперь, когда с нею снова оба ребенка, Вивасия будто летит по воздуху. У нее внутри все кипит от радости, что Роза совершила прорыв. По мере приближения к Волчьей Яме радость немного угасает, и тут Вивасия видит, что полицейская машина исчезла с дороги.

Она подныривает под изгородь, ждет в саду Роба. Тот мягко спускает Далласа на землю. Мальчик, не обращая внимания на сестру, идет к дому. Роза, опустив глаза, следует за ним. Роб занимается панелью – поднимает ее, приставляет обратно к изгороди.

– Я приделаю ее крепче, – говорит он, внимательно осматривая всю конструкцию. – В сарае у Рут есть дрель. Я прикручу эту штуку на место.

Вивасия подбирает с земли обрезки проволоки, пока Роб не успел проинспектировать их. Сует в карман и заново переживает тот прекрасный момент на холме.

Она подставляет лицо солнцу, наслаждаясь теплом после затяжных дождей. Реальная жизнь снова предстает перед ее мысленным взором. Может, удастся справиться и с другой проблемой?

– Что сказали в полиции? – прочистив горло, спрашивает Вивасия.

– Ну… – Роб отворачивается от изгороди и смотрит на Вивасию. – Обычное: интересовались, знал ли я Чарльза, встречал ли его, когда сюда приехал. – Он издает неловкий смешок. – Нравился ли