Рукопись, найденная в Выдропужске - Анна Викторовна Дашевская

Джип стал уходить вправо, и я увидела указатель на село Ключики.

Вот интересно, а почему я еду, как приклеенная, за Кузнецовым, вместо того чтобы завести в навигатор координаты? Затмение нашло, не иначе.

Странно вы на меня действуете, Сергей Михайлович, а ещё «голос разума»…

***

Никакая то была не дача, просто большой дом в деревне, с большим участком – сад и огород, детская площадка, перед домом – цветник и гараж на две машины. Наши крупногабаритные авто всё равно туда бы не влезли, даже если бы гараж был пуст, так что мы поставили их у въезда на улицу, так, чтобы никому не загородить дорогу.

Жена майора Алябьева звалась Ириной. Была она худенькой и большеглазой, казалась совсем уж тихой девочкой, пока в ответ на какую-то шуточку мужа не пошутила в ответ. Да так, что майор только откашлялся и перевёл разговор на другую тему.

«Есть у этой тихони и зубки, и когти, чувствуется, – думала я, вежливо улыбаясь. – Интересно, где она работает? И куда делись дети? Что они у этой пары есть, было бы понятно даже и без детской площадки за домом, у таких людей просто не может не быть парочки отъявленных хулиганов». Ирина тем временем вела меня по участку, с энтузиазмом показывая парники с помидорами, перцем и ещё какой-то ботвой, грядки с эстрагоном, базиликом и тимьяном, потрясающее дерево сливы, на котором уже в следующем году появятся плоды в кулак размером… Тайком я сжала кулак и покосилась на него. Н-да, если тут растут такие сливы, то, может быть, они называются арбузы?

Остановившись на полуфразе, хозяйка дома посмотрела на меня и вздохнула.

– Алёна, вам ведь всё это совсем не интересно?

– Понимаете, я ведь в всём этом разбираюсь… примерно как этруск в химии. Ну, то есть, знаю, что яблоки растут на дереве, а помидоры на травянистых кустиках, но это всё. И то, с тех пор как мне попалась статья о новом достижении селекционеров, помидорном дереве, я даже в этих сведениях не уверена.

К концу тирады Ирина искренне смеялась, даже глаза вытерла. Потом спросила:

– А этруски разбирались в химии?

– Ну-у… примерно на уровне настаивания на масле цветочных лепестков, чтобы получить духи. Кажется, это самое крупное их достижение в этой области. А, ещё пигменты для живописи!

– Вы историк?

– Нет, увы, просто нахваталась по верхам. У меня тётя археолог и специализируется как раз на этрусках. А я букинист. Разыскиваю, покупаю и продаю старые книги.

– Какие у вас в семье необычные профессии! – сказала она с долей зависти.

Даже если эта зависть была хорошо сыграна, всё равно, приятно.

– А вы? – спросила я.

Ирина пожала плечами.

– Я как раз химик по образованию, а работаю криминалистом. Специализируюсь на тканях и волокнах в первую очередь.

Тут, скажу честно, глаза у меня загорелись.

– Где ж вы были полгода назад! – воскликнула я с неподдельным огорчением. – Вы ж и к бумаге, наверное, можете применить ваши магические таланты?

– Подделка попалась? – спросила она с пониманием.

– Да вот так мы и не поняли, отказались от покупки, потому что были сомнения. Старые книги ведь подделывают редко, это, пожалуй, сложнее, чем подделать картину. Ну, так же сложно. Бумага, шрифт, клей, ткань, кожа переплёта, поля, следы времени вроде «лисьих пятен» или следов от влаги… Возни много, а деньги не такие и большие. Так что походили мы вокруг, посомневались, а потом уступили право первой руки одному… конкуренту.

– И что он, купил?

– Купил и продал. Говорил, что хорошо заработал, – я пожала плечами. – Но мне репутация дороже.

– Понимаю, – кивнула она.

Кажется, и в самом деле понимала.

Мужчины тем временем разожгли мангал и что-то над ним колдовали: то сбрызгивали водой, то раздували пламя большим веером. Я засмотрелась на огонь, но Ирина потянула меня в дом.

– Пошли, салат нарежем, пока они там колдуют.

Я последовала за хозяйкой, получила в своё распоряжение доску, ножик и миску с овощами, и села к столу, резать. Она доставала из холодильника какие-то банки, выкладывала в салатники солёные грибы и огурцы, ещё какие-то овощи. Наконец угомонилась, села напротив – тоже с ножом и доской – и спросила:

– А сейчас что у тебя за поиски? Серёжа говорил, что вы заехали по дороге из Выдропужска, я даже и не слышала такое название!

Подавив вздох, я рассказала о своих раскопках – об архитекторе Чевакинском, его постройках, неизвестно, существующем ли последнем проекте и о том, что удалось узнать. В общем, это полезно, проговаривать, что делаешь, непременно вылезет что-то незамеченное. Вот и тут, я договорила и задумалась, что одной вещи мы не проверили, а она может быть важной. Елизаветинское барокко – стиль непростой, он парадно-торжественный, для дворцов и соборов. Мог ли архитектор с хорошим вкусом спроектировать в этом стиле простой деревенский дом для себя, не слишком богатого чиновника в отставке?

А если нет, то что тогда мы ищем?

Вчерашний день? Мыльный пузырь? Новое платье короля?

Я ведь спрашивала Кузнецова, в чём интерес его хозяина, но ответа не получила…

Мы сидели на веранде, обращённой в сад. Окна по случаю хорошей погоды были открыты, и я опасалась нашествия комаров: в любой компании, если есть я, все остальные комарам неинтересны, они едят меня. Но добрый хозяева поставили повсюду какие-то курильницы, и летающие кровососы в гости не наведывались. Спиной я привалилась к Кузнецову, живот был набит салатами и шашлыком, красное вино примиряло с действительностью, и мне почти не хотелось расспрашивать майора Алябьева – то есть, сейчас, конечно, Константина! – о деталях расследования.

Только я ведь себя знаю: даже до завтра не дотерплю, проснусь среди ночи и стану себя ругать, что не воспользовалась случаем. Ладно, дождусь удобного момента и спрошу. А пока надо придумать, на какой кривой козе подъехать, чтобы не испортить окончательно очарование вечера.

Удобный момент наступил довольно скоро: Ирине позвонили, судя по разговору – мама; она извинилась и ушла в дом. Я с трудом отлепилась от удобного и мягкого Кузнецова, села прямо и спросила:

– Костя, а можно вопрос?

Он заржал и кивнул Сергею.

– Я же говорил, что она не дотерпит до конца ужина!

– Думаешь, что-то ещё возможно съесть? – спросил тот с сомнением?

– У Ирины запланированы ещё ягоды, а раз запланированы, то съесть придётся. Но ты вопрос не замыливай, спор ты проиграл. С тебя армянский коньяк, и чтобы розлив был ереванский.

– Это вы что, на меня спорили? – спросила я лениво,