Человек без тени - Кеннет Дун

– Вы беседовали с самим владельцем?

– Нет, с его адвокатом. Но он все знал о моем прошлом, да я его и не скрывал. Как я понял, владелец живет за границей, это лишь один из его активов.

– Тут должен был быть какой-то подвох. От вас потребовали каких-то дополнительных обязанностей… или услуг во время работы?

– Нет, – удивленно покачал головой Шимански. – Мне объяснили круг моих обязанностей, и до сегодняшнего дня я прекрасно с ним справлялся. Никаких жалоб от гостей, никакой полиции, шныряющей по кладовкам, никаких таинственных убийц.

– И больше ничего?

– Ну временами ко мне поступала просьба от адвокатов предоставить право проживание в отеле кому-то из постояльцев и не пропускать их платежи через нашу обычную бухгалтерию. По личной просьбе владельца.

– Как, например, в случае с Парсонсом?

– Я не должен вам об этом рассказывать, Стин.

Незаметно Шимански допил свой кофе и стал постепенно приходить в себя.

– Пожалуй, вам лучше уйти, – сухо продолжил он уже не заплетающимся языком. – А я приму аспирин и лягу спать. Очень надеюсь, что сегодняшней ночью ничего не произойдет.

– И я надеюсь, сэр.

– Спокойной ночи, Стин.

– Спокойной ночи, сэр. Можно последний вопрос?

– Не уверен, что мне нужно на него отвечать.

– Это по поводу ваших волос. Вы их красите?

– Я поседел в восемнадцать лет, – вспыхнул Шимански. – Это у нас семейное. Моя мать и сестра постоянно красили волосы. А я решил, что наоборот буду подчеркивать седину, поэтому уже в колледже начал отпускать бороду, чтобы выглядеть старше. Поначалу в финансовом мире меня это даже выручало, там никто не хотел доверять юнцам. Соль и перец, так это называется. Но в тюрьме мои волосы окончательно превратились в соль.

Когда я покидал номер управляющего, он тщательно тер поверхность журнального столика носовым платком, удаляя пятна от виски и кофе.

Глава 29

– Вы опоздали, Стин, – заявил мне Финчер, когда я три раза постучал в дверь его апартаментов.

– Извините, были некоторые дела с администрацией отеля.

– Проходите. Выпьете чего-нибудь? У меня есть бурбон, скотч, немного вермута. Херес я выбросил. В рот его теперь не возьму.

– Вы считаете, что отравить пытались именно вас? А мистер Доббинз был, так сказать, побочным эффектом?

– Я точно знаю, что Пеш собирается меня убить, – мрачно заявил Финчер. – Поэтому я хочу предложить вам работу. Сегодня ночью вы будете охранять меня. А завтра утром я уеду из «Гарнета». Временно, пока Пеша не поймают. Не может же он скрываться вечно.

– Почему вы уверены, что Пеш все еще в отеле? Полиция же вчера все прочесала, ему негде спрятаться.

– Но я-то еще здесь, – веско заявил Финчер. – И он должен был понять, что не сумел меня достать с помощью отравленного хереса. Так что наверняка он предпримет еще одну попытку. Пеш парень упорный и злопамятный. Если он задался целью расквитаться со всеми, то ни перед чем не остановится. Так как насчет работы? Вы останетесь здесь, в моем номере, до утра и будете следить, чтобы со мной ничего не случилось. Плачу двести долларов наличными. Утром, когда соберу вещи.

Я хотел было возразить, что такое поведение идет вразрез с остальными моими рабочими обязанностями, а потом подумал, какого черта. Шимански сам наверняка проспит до утра, а если Финчер говорит правду, охранять именно его и есть моя прямая обязанность.

– Так не пойдет, сэр, – сказал я. – Вы хотите, чтобы я охранял вас от мстительного уголовника, настоящего головореза. Всего за каких-то то двести долларов. Давайте пятьсот и прямо сейчас.

– А если меня убьют, и вы не сможете ему помешать?

Тогда Финчеру деньги точно не понадобятся, подумал я, но не произнес этого вслух.

– Мне будет как-то надежнее вас охранять, зная, что в кармане у меня лежат пять сотенных. К тому же, если меня уволят утром, это будет хорошей компенсацией за потерянную работу.

– У меня нет столько наличных, – признался Финчер. – Только две сотни. Остальное могу заплатить чеком.

Мы ударили по рукам. Две сотни перекочевали в мой бумажник, потом я дождался, пока Финчер выпишет чек на остальные три.

– Будет честно, если вы ответите на пару моих вопросов, сэр. Поскольку вы уверены, что Пеш придет именно по вашу душу, могу предположить, что вы имеете отношение к ограблению «Лейкшор Траст» в Миннесоте. Это так?

Несколько минут Финчер просто смотрел в стену, потом подошел к бару и налил себе виски.

– У нас же контракт, Стин? Если я вам кое-что расскажу, вы не побежите сдавать меня полиции?

Ну вот, снова-здорово. Еще один клиент, который перепутал частного детектива со священником и адвокатом. Но оказалось, что Финчер был не так прост.

– На самом деле, я знаю, что вы не обязаны хранить конфиденциальность. Все-таки я и правда учился на юриста. Речь идет о простой человеческой порядочности. Срок давности за ограбления банка давно вышел. Не знаю, каким образом власти Миннесоты смогут добиться экстрадиции из Калифорнии.

– Но ведь речь идет еще и об убийстве.

– Убийство совершил Пеш, он и был за него осужден. Меня могут обвинить лишь в пособничестве, но и на это есть срок давности. Да, пострадает моя репутация, полицейские также могут причинить мне много беспокойства, может, и адвокаты «Кинтантэйр», хотя, насколько я знаю, сама компания разорилась и была выкуплена более крупным концерном. Ну и опять же будет только ваше слово против моего. Я буду отрицать, что вообще вам хоть что-то рассказывал.

– Если Пеша возьмут живым, он заговорит.

– Почему? Он молчал на суде, молчал в тюрьме, почему он должен сейчас распеться соловьем? Это бандит старой закалки из семьи бандитов, они на животном уровне ненавидят полицейских. Его отец и братья были грабителями с самого парижского дна, его деды с обеих сторон грабили и убивали, а мать держала притон.

– Интересные у вас знакомые.

– Я был бы счастлив никогда не встречаться с Франсуа Пешем, – горько сказал Финчер.

– Расскажите мне, что произошло. Обещаю, я не буду передавать эту информацию полицейским или другим людям, если этого не потребуют интересы текущего расследования.

– Клянусь, я не имею отношения к убийству охранника. Я вообще за всю жизнь не убил ни единого человека.

Он плеснул себе еще виски и снова погрузился в молчание.

– Четырнадцать лет назад мы впятером ограбили банк в Миннесоте, – наконец решился Финчер. – Унесли чуть более миллиона долларов. В