Пропавшая в сумерках - Анна Аксинина

– Да, сессию сдал. Поздравь, я теперь второкурсник.

– Слушай, это дело надо отметить. Пойдем к Игорехе, он классную кассету достал, «Греческая смоковница» называется. Возьмем пивка и посидим в приятной компании, видик посмотрим. Люблю эротику смотреть.

Мне не хотелось идти с Колькой, от него уже изрядно пахло спиртным, но Карина меня достала. Я извинился перед ней, мол, хочу ненадолго ее оставить, с другом поговорить на улице, чтобы шум не мешал. Карина надулась, у нее даже глаза заблестели. А я разозлился, чего она ко мне пристала? Неинтересно мне с ней, детский сад, да и только.

Мы пошли в гости к Игорехе. По дороге Николай купил в магазине водки, и банку каких-то консервов. Игоря я, конечно, знал раньше, он был старше меня года на три-четыре. Но мы никогда с ним не общались раньше. Я всегда сторонился местной шпаны. У Игоря нас с Николаем встретили, как родных. Я быстро познакомился с Семеном и Петром, гостями Игоря. Николай шустро разлил по стаканам водку. Я выпил целый стакан. Закуски практически не было. Затем стали смотреть фильм. Парни гоготали над каждой эротической сценой, грубо комментируя происходящее на экране. У меня все плыло перед глазами, но я старался держаться.

Фильм закончился. Парни выпили еще водки.

– Ба-бу бы! – заорал Игореха.

– Пойдем к автобусу, может, кого и найдем, – предложил Николай.

– Я, пожалуй, домой пойду, мне пора, – попытался я уйти из компании.

– Ты что? Нас не уважаешь? – запел Игорь.

– Уважаю, – ответил я. Мне и в самом деле уже нравились друзья Игоря. Они такие заводные и веселые, почему бы ни погулять с ними.

Мы вышли на улицу и пошли на автобусную остановку. После просмотра фильма, я чувствовал сильное возбуждение. И еще – тошноту. Если в доме Игоря я как-то держался, то на свежем воздухе меня сразу же замутило. Я отстал от компании и зашел в кусты. Меня вырвало, и сразу стало легче, но возбуждение не проходило. Эх, я показал бы сейчас своей Нине высший класс! Но в город ехать поздно. Я немного постоял и потащился на автобусную остановку к парням. Последний автобус приходил из города в половине двенадцатого ночи. Приехавших в этот раз было немного, и все быстро разошлись по прилегающим к остановке улицам. Когда я нагнал парней, они подходили к площадке – конечной остановке автобуса. На площадке с большой сумкой одиноко стояла ярко одетая девушка. Она крутила головой по сторонам, похоже, ее не встретили.

– Смотри, Лариска приехала, – указал Николай на девушку.

– Которая Лариска? – спросил Семен. – Это что в городе на улице работала?

– Нет, это она раньше на улице стояла, а сейчас ее один богатенький папик снял.

Я не понял, где работала Лариса, и решил уточнить:

– Кем работала? Продавщицей?

– Ха, мелюзга! Можно сказать, что продавщицей! Проститутка она! – Игорь презрительно сплюнул.

– А разве у нас в стране есть проститутки?

– А куда они денутся! Самая древняя профессия.

В жизни не думал, что проститутка живет совсем близко. Продажная женщина, доступная всем и каждому. И мне?

– Повезло девочке, можно сказать, «из грязи – в князи». Ей, Лариска, привет! Че не здороваешься? – Игорь подошел вплотную к Ларисе.

– Отстань, – огрызнулась Лариса, – без тебя тошно.

– Тошно? А мы развеселим! А давай мы сумку тебе поможем нести.

– Сама донесу, а то еще уронишь в грязь, пьяная рожа.

Лариска свернула на тропинку, чтобы срезать путь к дому.

– Ребята, нас оскорбили! – Петр направился вслед за девушкой.

Я не помнил, кто первым ударил Ларису. Она упала на землю. Семен схватил ее и потащил в кусты. Она царапалась и кричала. Ее ударили снова. Парни сорвали с нее одежду и бросили на траву. Когда дошла моя очередь, она еще шевелилась, слабо постанывая. Ребята пошли по второму разу. И тут Семен закричал:

– Атас! Девка, похоже, копыта отбросила!

– Не дури, она притворяется, – бросил Игорь. – Что она под мужиков не ложилась? Она с пятнадцати лет проституткой работает.

– Да разинь свои зенки! Я говорю, она не шевелится!

– А кто ее по голове так саданул?

Ребята ругались, а мне стало страшно. Я отошел к кусту, и меня снова вырвало. Николай подошел ко мне:

– Аркашка, ты чего?

– Сопляки, – презрительно бросил Семен. – Сейчас в штаны наложат. Шуруйте домой. И ни гу-гу!

– А с ней что делать? – испуганно спросил Николай.

– Без вас разберемся, и смотрите у меня! Пикните – пожалеете, что вас мама родила.

Мы с Николаем побрели домой. Хмель слетел с меня, и я снова и снова с ужасом переживал случившееся. По дороге домой мы догнали Карину.

– Ты где был? – спросила она меня.

– Посидели мы на лавочке с Аркашей, выпили за встречу, хотели за тобой на дискотеку зайти, да закончилось там все. А ты как повеселилась?

– Хорошо. Можно и без парней приятно потанцевать.

– А мы с лавочки видели, как ты танцевала. Классно, где ты так научилась?

– Я в техникуме на танцевальный кружок хожу, вот и научилась.

– А нас с Аркашкой научишь?

Николай болтал с Кариной, а у меня язык онемел. Я не мог вымолвить ни одного слова. Дома я пошел в нетопленную холодную баню. Разделся догола, тер и тер свое тело грубой мочалкой, обливался ледяной водой, понимая, что теперь никогда не сотру с себя это пятно.

Всю ночь я пролежал без сна. Утром мама обеспокоенная моим видом, хлопотала вокруг меня. А у меня не было сил, ее отогнать, как ни хотелось мне побыть одному.

Под предлогом, что простыл, я не выходил из дома. Весь день валялся с книжкой на диване. Но читать не мог, как ни пытался. Снова вставало перед глазами тело Лариски, разметавшееся в траве, раскинутые белые руки, полные груди. «Господи! Если бы можно было повернуть назад! Зачем я пошел с ними! Что же будет со мной?»

Через неделю поздно вечером ко мне в окно осторожно постучали.

– Кто там? – спросил я холодея от страха.

– Это я, Колян.

Я открыл окно. Тенью скользнул в мою комнату мой приятель.

Он курил сигарету.

– Брось курить, мать услышит.

– Да теперь все равно. Ребят вчера взяли, всех: Игоря, Семку и Петьку. Мать Лариски шухер подняла. А ее папик на ноги всех поставил. Кто знал, что он из-за проститутки землю рогом рыть станет. Расколются пацаны. И не таких там обламывали.

– А может, обойдется?

– Нет, заложат они нас по первое число, чтоб не обидно одним на зону идти. Так что, давай, попрощаемся. Чую, завтра придут за нами.