Возвращение Явленной - Евгений Евгеньевич Сухов

глазами. Каждый раз, когда припоминается какой-то грех, пусть даже совершенный в далеком прошлом, полагалось исповедаться Богу. Миновал уже не один десяток лет, как младший брат утоп в трясине, и уже около сорока лет он носил монашеский клобук, но не проходило и дня, чтобы он не вспомнил погибшего брата и не просил у него прощения.

Прочитав молитву, архимандрит распрямился, — следовало идти в храм, где скоро должна начаться служба — утреня и литургия, которая продлится три часа.

Легонько постучавшись в дверь, вошел игумен.

— Что скажешь, владыка? — спросил его архимандрит.

— Мне сообщили, что Малый Собор Епископов обвинил архиепископа Иоанна в халатности. Денег на погашение долга у него нет. Попытались опорочить его как архиерея митрополии, а выкуп Казанской иконы Божьей Матери считать его частной инициативой, о чем сочинили специальное обращение к устроителям ярмарки.

— Вот она, человеческая благодарность. Архиепископ днями и ночами на выставке пропадал, все делал для того, чтобы икону выкупить, собственную гордыню изничтожил. Стоял у входа, как швейцар, каждого благословлял, каждому доброе слово говорил, каждому образ святой дарил. А они его в стяжательстве обвиняют. От недоброжелателей это идет! От зависти! Не отдам я им Иоанна! Поставлю вопрос на Большом архиерейском соборе, а уж он пусть решит по праву.

— Так куда мы сейчас, батюшка?

— В храм молиться, а уж там пойдем к архиерею Иоанну. Кто же его поддержит, если не мы.

Ровно в одиннадцать часов в комнатку при церкви, занимаемую архиепископом Иоанном, вошли восемь священников, все — члены комитета Свято-Богородицкого Успенского монастыря. И без того небольшая комнатка стала и вовсе тесной.

— Чем обязан, братья? — невольно подивился столь неожиданному вторжению архиерей, поднимаясь.

— Знаем мы о твоих заботах, владыка. Пришли помочь тебе. Ты уж прости своих обидчиков, они не ведают, что творят. Гордыня в них возобладала, дьявол искусил. А пришли мы для того, чтобы сказать тебе: не один ты, твоя миссионерская деятельность каждому православному нужна. Теперь в каждом уголке мира знают, что православие есть и в Америке, что оно живет, развивается, мы строим храмы, наша паства расширяется, и не только за счет русских, но и за счет большого притока американцев. И всем мы несем Божье слово. Православный павильон в последние два года стал духовным свидетельством о жизни православия в Америке. Мы поддерживаем тебя во всех твоих начинаниях и сделаем все возможное, чтобы помочь тебе. Вся братия за тебя горой!

— Не ожидал, — растрогался архиерей. — Спасибо за добрые слова, за поддержку. Вы пришли, а мне даже угостить вас нечем.

— До того ли, — отмахнулся архимандрит Ефрем. — Не чай пришли пить с печеньем.

— Помощь мне не нужна, — нахмурился архиепископ Иоанн, — все в руках Божьих.

— Мы рабы Божьи, вот Господь и отправил нас протянуть тебе руку помощи. Выслушай нас.

— Слушаю вас, братия.

— Заложенный дом нужно продать, а что не хватит, мы внесем свои деньги. Что Господь нам послал.

— Мне лично и моим людям ничего не нужно, за свою работу мы деньги не берем, но рабочих и охрану, что трудятся здесь каждый день, обижать бы не хотелось. У них семьи, дети…

— Хватит денег и на них. Обижать никого не станем. Как сказано в Писании: «Помоги ближнему». Вот мы и помогаем.

— Даже не знаю, как вас и благодарить, — растрогался архиерей Иоанн.

— Бога благодари, он поможет. Пойдемте, братия, нам еще помолиться нужно…

А еще через неделю Большой архиерейский собор отменил неправомерное решение Малого собора епископов.

Глава 5

1965–1967 года

Желаете продать чудотворную?

За прошедшие два сезона Православный павильон сделался духовным центром православия. Вместе с завершением выставки заканчивалась и сказка под названием «Казанская икона Божьей Матери». Собрать нужную сумму для выкупа иконы не удалось и в этот раз. Следовало расстаться с мечтой, с иконой, и это было особенно трудно.

Стоя в сторонке, архиепископ Иоанн наблюдал за тем, как рабочие разбирают павильон, аккуратно складывая в сторону доски. То, что еще вчера называлось павильоном-храмом, теперь превращалось в гору струганых досок. Вряд ли из них возможно воздвигнуть новый храм. Скорее всего, эти крепкие доски используют для очередного строительства. И то, что недавно называлось алтарем[89] и поминальным столом[90], превратится в опоры, балки, полы; пойдет на сараи да курятники…

В углу помещения в бронированном сейфе находилась всеми забытая Казанская икона Божьей Матери. Сейчас было как бы не до нее.

Смотреть на этот процесс разрушения архиепископу Иоанну Сан-Францисскому было невыносимо. Немного постояв печально, словно у свежего погоста, он быстрым шагом направился к выходу.

Вернувшись в свою крохотную комнатенку, долго не мог сосредоточиться. Все валилось из рук и складывалось не так, как он представлял. Хуже всего было то, что он остался непонятым братьями. Выслушал немало необоснованных упреков, от которых разрывалось сердце. Казалось, что несправедливости не будет конца.

Успокоение пришло после того, как он прочитал молебен сердцем[91]. Камни, тяготившие душу, словно раскрошились и исчезли. Стало легко и светло. Самое время, чтобы приступить к главному.

Благостной вестью упал на чистый лист бумаги солнечный луч. Архиепископ Иоанн некоторое время сидел в глубокой задумчивости, а потом шариковая ручка уверенно заскользила по бумаге.

«Уважаемая мисс Анна Митчелл-Хеджес.

К сожалению, несмотря на все предпринятые усилия, нам не удалось набрать за два прошедших года необходимой суммы для выкупа Чудотворной Казанской иконы Божьей Матери… — Подробно, не жалея бумаги, архиепископ Иоанн на шести страницах расписал все перипетия и усилия, приложенные для сбора денег, где было немало, как печальных, так и трогательных моментов. Он как будто бы заново переживал то состояние, в котором жил прошедших два года. Но больше всего было светлых и радостных мгновений, потому что все это время нелегкий путь освещало присутствие Чудотворной Казанской иконы Божьей Матери. — Нам известно, что Вы христианка и всегда хотели, чтобы икона вернулась в церковь, этого хотел и Ваш покойный отец, о чем он написал в своем завещании. Может, Вы сочтете уместным передать Казанскую икону Божьей Матери в дар Русской православной церкви заграницей?.. Со своей стороны иерархи Православной церкви в Америке гарантируют Вам, что Святыня, Чудотворная Казанская икона Божьей Матери вернется в Россию, как только в стране прекратятся гонения на Христову веру и Православную церковь. Россия будет иметь право владеть своим священным имуществом, по воле лихолетья оказавшимся на чужбине.

Мы понимаем, что с Вашей стороны принятие такого предложения будет большой жертвой. Мы предлагаем Вам посильную компенсацию, а именно то, что собрали на Всемирной выставке за прошедшие два года.

Надеюсь, что в нашем лице вы отыщете добрых друзей, которые