Проклятие Желтого императора - Юнь Хуянь

Дуань Шибэй. – А теперь заключение. – Он снова сдвинул пальцами фрагмент страницы. – В нем говорится о времени, месте и виде смерти: «Не пройдет и месяца, в забытьи в постели испустит дух в третью ночную стражу». Итак, если мы имеем болезнь, описанную выше, и соответствующую обстановку, то можем заключить, что больной непременно умрет в ближайший месяц, во сне, где-то около полуночи.

Блоки с отдельными фразами точно сходились друг с другом, словно в результате сложения кусков расчлененных трупов возникло новое человеческое тело. Хуан Цзинфэн еще раз пробормотал себе под нос получившийся текст:

– Уши и нос разрастаются, подбородок выступает; губы и язык увеличены, надбровные дуги выпячиваются. Волосы грубые, жесткие, колючие, кожа лица морщинистая, угреватая. Спина выгнута вперед, грудная клетка широкая, на шее поперечные складки. Подушечки пальцев грубые, будто отечные; ладони постоянно потеют. Даже когда человек говорит медленно, часто отдает в позвоночник, вплоть до одышки и боли. Заливать печаль вином – приближать конец. Не пройдет и месяца, в забытьи в постели испустит дух в третью ночную стражу.

– Первые пять предложений касаются болезни, шестое оценивает обстановку, последнее – это вывод. В этом правиле и заключается тайна нашего мастерства, – подытожил Дуань Шибэй. – Запомнить пару фраз – проще простого; сложно выучить наизусть всю книгу, придется держать в уме симптомы всех болезней и все ключевые детали для оценки обстановки, очень быстро их припоминать и применять на практике.

Если ты видишь человека, кожа лица у которого темная, и понимаешь, что у него могут быть проблемы с почками, то следует обратить внимание на его волосы (тусклые и редкие они или нет), слезятся ли у него глаза от ветра, не голубоватые ли основания ногтей… Если ты видишь человека с паукообразной ангиомой и понимаешь, что у него тяжелое заболевание печени, то проверяешь, нет ли желтого оттенка у белков глаз, не выпадают ли волосы, нет ли выпуклостей на ногтях… Сопоставив все признаки, можно определить болезнь с вероятностью 80–90 %. Затем стоит обратить внимание на обстановку, в которой находится человек, определить, может ли ситуация выправиться сама собой, и уже исходя из этого делать вывод и точно предсказывать смерть.

Это было странное утро, все вокруг станции метро Хуамао будто бы слегка увеличилось: Солнце стало еще больше и ярче; трасса, полностью забитая машинами, напоминала кровеносный сосуд, который вот-вот лопнет; солнечный свет, отраженный от разноцветных стеклянных стен, падал маслянистыми несмываемыми пятнами на все живые и неживые тела. Хуан Цзинфэн держал в руках книгу и, щуря глаза, смотрел на хаос из нервно снующих туда-сюда машин и пешеходов, в солнечных бликах напоминавших засахаренные жареные каштаны. В голове у него безостановочно крутились предсказания из «Тайного наставления в мастерстве смерти», а в душе нарастало чувство собственной исключительности и превосходства над другими людьми.

– Пора. – Дуань Шибэй посмотрел на часы и медленно направился к входу на эскалатор. Указывая вниз, в сумрак метро, он произнес: – Вот-вот прибудет первая волна пассажиров, спешащих на работу. Я хочу, чтобы ты среди всех выбрал одного, абсолютно любого, на твое усмотрение, и за те двадцать секунд, которые эскалатор движется снизу вверх, определил, от какой болезни и когда примерно он умрет.

«Что? – невольно воскликнул про себя Хуан Цзинфэн. – Я только взял в руки “Тайное наставление в мастерстве смерти”, даже не пролистал до конца, как мне начинать практику…» – Взглянув на абсолютно спокойное лицо Дуань Шибэя, он поплелся к входу на эскалатор. Когда Хуан Цзинфэн в совершенной растерянности смотрел вниз, его взгляд долго не мог ни за что зацепиться, и поэтому ему понадобилось много времени, чтобы наконец сфокусироваться. Тогда он увидел огромного червя, медленно ползущего наверх. Да, это и правда был червяк, темный и с неясными очертаниями; он состоял из бесчисленного количества понуро склоненных голов. Сначала они обреченно толпились внизу у входа на эскалатор, потом, после этой беспорядочной толкотни, выстраивались в ровные ряды, несущиеся вверх, вверх, вверх, вверх… Без всякой причины жуткая паника охватила Хуан Цзинфэна, он не выдержал и отступил на полшага назад.

Ему в поясницу уперлась рука и слегка подтолкнула его вперед. Над ухом прозвучал голос Дуань Шибэя:

– Не бойся.

Голос был тихим, но твердым и энергичным, и в тот же момент Хуан Цзинфэн ощутил прилив смелости: «Действительно, я дежурю в одиночестве по ночам в морге, абсолютно не боюсь мертвых, с чего вдруг я должен бояться живых?»

Он выпрямился, сосредоточился, снова взглянул вниз и снова ощутил страх: «Их так много, этих одутловатых лиц, бледных почти до синевы. Вокруг их глаз темные круги, губы сухие и растрескавшиеся. Они похожи на толпу вампиров, лезущих наверх. Что же делать? Неужели они так и будут болтаться между миром мертвых и миром живых, тащить из подземелья ядовитые испарения и заразу, чтобы распространять их по свету, пока в мире не останется ни одного живого человека?!»

– Ты чем там занимаешься?! – услышал он окрик Дуань Шибэя. – Отвлекаться во время работы – все равно что подшучивать над богом смерти! Это может очень плохо закончиться!

Хуан Цзинфэна словно хлестнули плетью. Он вытянул шею и во все глаза стал смотреть вниз. Люди, тянущиеся бесконечной вереницей, ничем не отличались друг от друга.

«Выбрать одного и проклясть его, как того таксиста, или предугадать его смерть, как в тот раз в вагоне с орущим младенцем, разве это трудная задача? Почему же сейчас так тяжело, словно мне дали пистолет с одним патроном и велели застрелить любого по моему выбору? Ты должен умереть! Как я могу решиться на такое… Хорошо, хорошо, если этого, черт побери, никак нельзя избежать, тогда я выберу самого уродливого! Это будешь ты, тип в костюме! Взрослый мужчина, а лицо толстое, как женская задница, волосы лоснятся, будто он каждую волосинку отдельно протер маслом из сточных труб[70], на такого взглянешь, и сразу стошнит!»

– Кого ты выбрал? – нагнулся к нему Дуань Шибэй.

– Вон того толстяка, который сейчас вошел на эскалатор.

– С розовым воротником на рубашке?

– Угу.

– Что тебя в нем привлекло?

– Что?

– Почему среди такого количества людей ты выбрал его?

– Потому что он такой противный, аж воротит…

– Это не обоснование – по крайней мере, не для мастера смерти!

– Я думаю… э-э-э… наверное, из-за его волос…

– Волос? А что с волосами?

– Они слишком черные, прямо-таки неестественно черные.

– А?

– Похоже, они у него крашеные, а на вид ему не больше тридцати. Раз он их красит, значит, у него уже есть седина, а седина в молодом возрасте в