«Морской чёрт» выходит на берег - Владимир Васильевич Каржавин

Прошел час, другой, ожидание было томительным. Вдруг раздался телефонный звонок! На столе у Бородецкого стояло два телефона: один красного цвета, новый, был внешним. Другой, черный — внутренний. Услышав звонок, Игорь схватил красный, которым пользовался гораздо чаще. Но, услышав в трубке длинные гудки, понял, что ошибся. Чертыхнулся и снял трубку черного. Звонил вахтер:

— К вам, Игорь Петрович, человек…

— Кто такой?

— Говорит, ваш коллега, корреспондент бакинской "Зари Востока". Удостоверение показал.

— Пропусти, пусть заходит, — с волнением в голосе ответил Бородецкий.

Как только он положил трубку, стоявший рядом и слышавший разговор Дружинин произнёс:

— Это он! Будь спокоен и внимателен. Мы рядом.

Сам Сергей присел за столик с пишущей машинкой, за которым вчера сидела Таня.

…Когда дверь кабинета открылась и на пороге появился Исмаилов, Бородецкий неожиданно почувствовал облегчение. Оказалось правдой: страх перед опасностью сильнее самой опасности. Вошедший выглядел вполне обычно для летнего времени: светлые пиджак, брюки и кепка; в одной руке он держал свернутый плащ-болонья, в другой газету — очевидно, свежую "Балтийскую правду". Лишь черные глаза выражали решимость и настороженность.

— Простите, я могу видеть репортера Бородецкого? — спросил вошедший.

Игорь Петрович поднялся:

— Бородецкий это я. Чем могу служить?

Вошедший протянул руку, в которой была зажата газета:

— Я прочитал вашу статью…

Но договорить он не успел. Сидевший за пишущей машинкой человек резко поднялся. В это время в кабинет вошли еще двое: лейтенант Малышкин и оперативник.

— Гражданин Исмаилов Альберт Джавадович, вы арестованы по обвинению в незаконном пересечении границы Союза Советских Социалистических Республик, — четким официальным голосом объявил капитан Дружинин — так, как когда-то, служа на границе, объявлял при задержании нарушителя.

Полковник Костров внимательно рассматривал сидевшего напротив Исмаилова. В камере предварительного заключения, кроме них, находились еще Дружинин и Малышкин. Последний сидел за небольшим столиком, готовый включить магнитофон для записи и вести протокол.

За время службы Костров немало повидал таких вот допрашиваемых. И если допрос вел сам, начинал с молчания, ждал, когда первым заговорит сидящий перед ним человек. А среди тех, кто подлежал допросу, были всякие: одни начинали с того, что чуть ли не падали в ноги, прося снисхождения; другие наоборот — посылали проклятия Советской власти; третьи молчали, дрожа от страха. Сидящий на прикрепленном к полу табурете Исмаилов также молчал, но страха в его глазах Костров не заметил.

Молчание длилось минуту, две, три… Наконец, Исмаилов подал голос:

— Это правда?

Костров понял. Он достал со стола свежий номер "Балтийской правды":

— Вы её имеете в виду?

— Да, её.

Едва заметная улыбка появилась на лице начальника Управления:

— Почти правда, — Костров отложил в сторону газету и взял другую, которая именовалась как "Заря Востока". — А вот здесь точно, правда. Читайте, вы же, вроде как, корреспондент этой газеты.

Костров, Дружинин и Малышкин внимательно наблюдали за тем, как Исмаилов читал материал о своем брате, как задумался, как вторично, словно не доверял написанному, прочитал и, отложив газету, склонился, закрыв лицо руками. Снова наступило молчание. И снова Костров ждал, когда сидящий перед ним заговорит. И Гюрза-Исмаилов заговорил:

— Я согласен на любые условия, отвечу на все ваши вопросы, только прошу одно: перед тем как расстрелять, дайте мне увидеться с братом, — глухим голосом произнес он, не отрывая рук от лица.

— Может, не будем начинать разговор с мрачных мыслей, — сказал Костров.

— А что, есть другие варианты? Вы обо мне, наверное, все знаете, Мастер все вам выложил.

— Вы имеете в виду Дронова?

— А кого же еще? Правда, у него фамилий много.

— Как и у вас, Исмаилов.

И опять молчание. На этот раз его нарушил начальник Управления:

— Мы приветствуем ваше желание сотрудничать с нами. И, думаю, суд это учтет. Поступим так. Ваше довоенное и военное прошлое нам в основном известно, его вы подробно изложите на бумаге. Нас в большей степени интересует настоящее. Готовы отвечать?

— Спрашивайте.

Протокол допроса гр. Исмаилова

Исмаилов Альберт Джавадович (он же Авилов, он же Баркая), 1918 года рождения, беспартийный, не женатый, судим в 1938 году за грабеж (срок 2,5 года); последнее место проживания г. Калининград.

Вопрос: Как вы очутились на территории СССР?

Ответ: Меня доставили на мини-подводной лодке "Зеетойфель".

Вопрос: Что это означает?

Ответ: Морской черт.

Вопрос: Где проходила посадка в лодку?

Ответ: На борту судна "Мария Магдалена".

Вопрос: Как далеко это от нашего берега?

Ответ: Не могу сказать. Знаю только, что добирались почти 2 часа.

Вопрос: Кто вас готовил? Кто ваш наставник?

Ответ: Его зовут Пауль Ройтман.

Вопрос: К Борисовской разведшколе он имел отношение?

Ответ: Имел. Там он тоже был моим наставником.

Вопрос: И для Мастера, то есть для Дронова тоже?

Ответ: И для него.

Вопрос: Где вы проходили подготовку, перед тем как отправиться к нам?

Ответ: Сначала в Гамбурге в специальном центре, потом на острове Феморн, на военно-морской базе. Там проходили испытания "Морского чёрта".

Вопрос: Подготовкой руководил Ройтман?

Ответ: Да, он.

Вопрос: Только он?

Ответ: Был еще Лемке, врач, он же инструктор по физической подготовке, точнее — по выживанию. Еще назову рулевого лодки Вальтера. Он учил, как вести себя в лодке.

Вопрос: А что, есть особенности?

Ответ: Есть и немало. Например, шаг в сторону, и лодка может дать крен. И вообще, если честно, находиться в лодке страшно.

Вопрос: Лодка рассчитана на экипаж из двух человек?

Ответ: Думаю, что больше.

Вопрос: Почему?

Ответ: Я хорошо владею немецким и однажды случайно услышал разговор Ройтмана с одним человеком. Они вспоминали военное время, когда "Зеетойфель" мог нести на борту две мини-торпеды, помимо двух человек экипажа. Сейчас торпеды не нужны, и вместо них один человек небольшого веса мог бы уместиться. Но это только мои домыслы.

Вопрос: А с кем тогда говорил Ройтман?

Ответ: Не знаю. Этот человек часто посещал нас. Ройтман по отношению к нему выглядел подчиненным, хотя и называл его Эвальд.

Вопрос: Цель заброски вас на нашу территорию?

Ответ: Установить, цел ли тайник в районе дачи Бисмарка.

Вопрос: Что в тайнике?

Ответ: Не знаю. Мне Ройтман не докладывал.

Вопрос: А если предположить?

Ответ: Возможно, картотека агентуры или какие-нибудь ценности. Меня это не касается.

Вопрос: Итак, вы очутились на берегу, на территории Советского Союза. Место высадки было вам знакомо?

Ответ: Нет, но мне было указано, что в 3 километрах на юг от места высадки находится охотничья сторожка. Там меня должны были встретить.

Вопрос: Встретили?

Ответ: Встретил один человек. Я его не знаю.

Вопрос: Лицо запомнили?