Бесплодные земли (автоперевод) - Дуглас Престон

Нора с благодарностью согласилась и подвезла женщину обратно к её дому. Они проехали через маленький пыльный городок и выехали на его окраину, где женщина указала на дом из белёных бревен с глубоким и тенистым порталом.

При приближении машины, казалось, все обитатели дома вышли им навстречу: старик в соломенной ковбойской шляпе и два застенчивых мальчика лет восьми и десяти. Мария вышла из джипа и заговорила на языке индейцев с мужчиной, опиравшимся на трость. Это был, очевидно, отец семейства, и она представила его Норе как дона Альваро. Он снял шляпу, беззубо улыбнулся и слегка поклонился ей, прижав шляпу к груди, не протягивая руки.

«Он не говорит по-испански», — объяснила Мария.

Внутри дома было милосердно прохладно. «Позволь мне показать тебе, где ты можешь спать», — сказала Мария. Она отвела Нору к банко в её комнате, застеленному тонким соломенным матрасом, подушкой и яркой тканью, а затем быстро показала ей дом, прежде чем вернуть её в гостиную.

«Я сейчас приготовлю ужин», — сказала она.

Мария приготовила еду из тортильи, чичарроне, нопалитос и фасоли на углях в камине-киве в углу. Нора помогала, благодарная за возможность освежить свой испанский, в то время как Дон Альваро сидел в большом кресле у огня, опираясь руками на трость, широко улыбаясь и куря трубку из кукурузного початка, наблюдая за работой двух женщин. Двое застенчивых мальчиков сидели неподалёку на банко, также с явным интересом наблюдая за Норой. Закончив готовить, они сели ужинать, когда свет исчез за горами, наполняя дом пурпурными сумерками. На крючке над столом горел единственный керосиновый фонарь.

Дон Альваро, до сих пор молчавший, обратился к Марии на их индейском языке. Мария повернулась к Норе: «Мой отец хочет узнать, понравился ли ужин».

Нора заверила его, что все очень хорошо, и еще раз поблагодарила за гостеприимство.

Последовали ещё несколько поверхностных вопросов, а затем старик спросил – Мария переводила – зачем она идёт к Бенисио. По-видимому, старик довольно много о нём знал – или, по крайней мере, делал вид, что знает.

Нора уже придумала ответ на этот вопрос. Хотя она ненавидела лгать, она не могла рассказать правду о расследовании: странные смерти и другие подробности, вероятно, отпугнули бы людей. Она сказала им, что она антрополог, что читала о доне Бенисио в знаменитой книге профессора Оскарби и поэтому хочет с ним лично познакомиться.

Услышав это, дон Альваро нахмурился, и его лицо исказилось от недовольства и неодобрения. Он ответил так пространно, что Марии стало не по себе.

Когда он закончил, Нора сказала Марии: «Пожалуйста, переводи прямо — не бойся меня обидеть. Я хочу знать, что сказал твой отец».

Мария поерзала на стуле. «Мой отец говорит, что Бенисио — плохой человек. Он следует старым, дьявольским обычаям. Он считает, что вам не следует обращаться к нему за духовным советом».

«Почему твой отец так думает?»

Мария перевела. «Он жуёт корень дьявола, и его пути не христианские. И, по его словам, он живёт так высоко в горах, что вы никогда его не найдёте, разве что упадёте со скалы на машине. К тому же, его уже несколько лет никто не видел и о нём не слышал. Мой отец считает, что он, вероятно, мёртв».

Нора нахмурилась, затем наклонилась вперёд. «Это тебе Оскарби сказал?»

Мария перевела, и они обе посмотрели на Нору с непонимающими лицами. «Кто?»

«Карлос Оскарби. Одним из последователей Бенисио был человек по имени Карлос Оскарби. Вы знаете о нём?»

Мария перевела, и старик посмотрел на него с недоумением. «Мы никогда о нём не слышали».

«Что?» Должно быть, произошла какая-то ошибка. «Но он приехал сюда больше десяти лет назад. Чтобы присоединиться к дону Бенисио и продолжить его… его ученичество. Возможно, вы знаете его под другим именем?» Оскарби был харизматичной фигурой, которую, она знала, не забудут ближайшие односельчане.

Старик покачал головой. «Я не знаю ни одного белого человека, который бы жил там, – ни с ним, ни с кем-то ещё».

Это было более чем странно. «Но это же ближайшая деревня к резиденции дона Бенисио, верно? Ему нужно было приезжать сюда за припасами».

Дон Бенисио очень редко выходил из дома. В прежние времена его последователи приносили ему всё необходимое.

«Последователи?»

«Давно их было много. Недавно осталось всего несколько. Но сейчас к нему никто не ходит».

«Знаете ли вы, что о нем была опубликована книга, написанная профессором Оскарби?»

«Я не знаю ни одной книги». Старик помедлил, затем снова заговорил, Мария перевела: «Вы, очевидно, добрая женщина, поэтому я хочу вам кое-что сказать. Пожалуйста, будьте осторожны. Если он жив, и вы найдёте дорогу к нему: не верьте тому, что он вам скажет. Будьте неуверенны, не давайте ему денег, а потом идите в церковь и исповедуйтесь священнику».

Она заверила старика, что будет осторожна, и на этом ужин подошёл к концу. Семья, явно встававшая рано, начала готовиться ко сну, но перед этим старик добился от Норы обещания, что она позволит старшему сыну провести её часть пути к дону Бенисио.

Лежа в темноте на узком, жестком банко, Нора чувствовала, как сон ускользает от нее. Ничто из того, что рассказали ей Мария или старик, не соответствовало ее ожиданиям или тому, что она понимала. Оскарби, как ученик, должно быть, перенял затворнический, отшельнический образ жизни своего учителя. Она задавалась вопросом об этом учителе: если, если предположить, что Бенисио все еще жив, он тот мудрый, подобный Йоде персонаж, изображенный в книге Оскарби... или же он практиковал «дьявольские пути», как сказал старик. Завтра, если все пойдет по плану, она наконец встретится с ним, вместе с неуловимым профессором Оскарби, — и тогда она узнает правду.

34

ГРУНТОВАЯ ДОРОГА, ПО КОТОРОЙ ОНИ ЕХАЛИ, резко обрывалась. Никаких знаков не указывало на начало дикой местности, но Скип, тем не менее, видел её на GPS. Впереди земля продолжала подниматься через уступы жёлтого песчаника к краю каньона Галлина, расположенного в нескольких милях отсюда.

Скип не ждал похода с нетерпением. Эдисон настоял на том, чтобы взять с собой в рюкзаки всякую ненужную ерунду, включая револьвер размером с пушку, мачете, мастерок и гораздо больше алкоголя, чем они могли когда-либо выпить. Но Скип промолчал и, в награду за свою осмотрительность, теперь был с двадцатикилограммовым рюкзаком, включающим в себя укулеле,