Бесплодные земли (автоперевод) - Дуглас Престон

Становилось холодно. Скип отчаянно хотел спать, но каждый раз, когда он закрывал глаза, всё начинало кружиться, его начинало тошнить, и ему приходилось снова открывать глаза, чтобы сдержать тошноту. Господи, надо было сдержаться — эта текила была ужасной штукой.

Который час? Они говорили и говорили – вернее, Эдисон говорил – казалось, часами. Скип слушал, и его мысли были заняты артефактами, которые Эдисон забрал – забрал, несмотря на все его предостережения. И эти камни-молнии: откуда, чёрт возьми, они взялись? Скип знал, что подобные церемониальные предметы якобы можно найти только в кивах. Удалось ли Эдисону найти киву в один из тех промежутков, когда он исчезал?

Скип снова закрыл глаза, но тут же, точно по расписанию, началось вращение. Можно было просто блевать и покончить с этим: какое-нибудь пустынное существо могло бы насладиться тем, что когда-то было восхитительным стрипсом.

Он с трудом поднялся на колени и безуспешно искал налобный фонарь. Что за чёрт? Он вышел из палатки. Угли в костре рушились, открывая красные раны. Луны не было, а земля была такой тёмной, словно он стоял в омуте ночи. Он не видел своих ног, но всё равно побрел вперёд, вытянув перед собой руки. Тёмный силуэт дерева желтая едва различим, может быть, в пятидесяти футах впереди. Этого будет достаточно.

Шаркая и шаркая в темноте, он добрался до неё как раз вовремя, чтобы его вырвало один раз, потом второй. Он оставался там, сгорбившись, ещё около минуты. Затем он наконец выпрямился, несколько раз сплюнул и вытер рот банданой. Боже, ему стало лучше. Удивительно, на что способна хорошая рвота.

Ветерок доносил прохладный, сосновый воздух, и он сделал долгий, глубокий вдох. Голова немного прояснилась. Он замер, вдыхая ночной воздух, ощущая его целительное воздействие на своё опьяняющее состояние. Ему не хотелось снова ложиться и кружиться. Нет, он останется здесь ещё на мгновение, просто постоит, просто подышит. Он видел слабое свечение догорающих углей, красноватый след в море чёрного. Всё выглядело заманчиво, и он слегка поежился, чувствуя лёгкий холодок. Было бы неплохо забраться в спальный мешок, но прежде чем снова лечь, нужно было прочистить голову.

Оглядевшись, он увидел нечто: красноватое пятнышко костра померкло, а затем снова появилось через секунду. Скип моргнул. Казалось, перед ним двигалась какая-то тёмная тень. Он прищурился, глядя на слабое, далёкое свечение. Ничего. Пока он смотрел, небольшая крошка пепла прорезала трещину в куче углей, и пламя немного засияло.

Но затем, беззвучно, свечение снова померкло, и снова появились тени – тёмные тени, на этот раз двигавшиеся медленнее. Скип смотрел, сердце колотилось. Это не было плодом его пьяного воображения; он был в этом уверен. Несколько фигур прошли мимо костра, заслонив его собой. Были ли животные, кружившие вокруг костра?

Он едва смел дышать, напряженно прислушиваясь. Единственным звуком был далёкий рокот реки Галлина, невидимой позади него. Ему хотелось кричать, звать, что-то делать – и всё же невыносимый страх, казалось, парализовал его. Он мог лишь смотреть.

Но свечение оставалось ровным. Он снова прислушался, не шевелясь. Ничего.

Ладно, это было просто его воображение, или, скорее, галлюцинация, вызванная дорогой текилой. Скип не знал, что именно было в этом репосадо, что делало его таким дорогим, но он молча пообещал себе и Норе больше его не пить.

Но он не мог вернуться в лагерь. Он всё ещё боялся.

И тут он услышал звук: крадущиеся шаги. Потом ещё один. И сквозь шум реки он различил шёпот, который мог быть ветром, а мог и не быть.

Еще один шепот.

И теперь он знал, что там были люди. Люди подкрадывались ближе, тихо собираясь в темноте. Он тут же вспомнил историю, рассказанную ему Эдисоном: об изуродованном теле, плывшем по реке Галлина много лет назад, – об убийстве, которое так и не было раскрыто.

Сильный страх начал прояснять его мысли. Ему нужно было найти налобный фонарь. Возможно, он оставил его на краю брезента рядом с палаткой. Фонарь должен был быть справа.

Но нет, это было бы огромной ошибкой. Ему нужно было как-то обойти их, подобраться к ранцу Эдисона и выхватить этот чертов пистолет.

Он сделал шаг вперёд, затем ещё один. Мягкая трава заглушала любой звук. Внезапно он без всяких сомнений ощутил присутствие людей – это могли быть только люди – собирающихся и кружащих вокруг палатки.

План провалился, и Скип на секунду замер. Затем очень медленно опустился на четвереньки. Его налобный фонарь теперь был совсем рядом. Но его интересовала не она, а нож EDC, который он держал для быстрого доступа в переднем кармане рюкзака на липучке.

Внезапно он услышал громкий треск разрывающейся ткани палатки и звук «Бум!», за которым последовал ужасный стон. Ещё один удар!

Какого черта?

Бух! И тут раздался приглушённый голос, искажённое, хриплое «Бляяяяяя» — голос, без сомнения принадлежавший Эдисону.

Скип мгновенно вышел из оцепенения. Боже, они бьют Эдисона! Его пальцы нащупали край брезента, и он лихорадочно схватил его, быстро нащупывая свой рюкзак. Он вцепился в него, в панике шаря, пытаясь выхватить нож. Раздался приглушенный крик. Он услышал, как Эдисон пьяно дерётся, как он в палатке бьётся, хрипит, а затем наносит ещё более страшные удары.

«Эй! Эй, ты!» — закричал он, вскакивая на ноги и, спотыкаясь, двинулся вперёд, направив нож онемевшими пальцами, а затем резко раскрыл его лезвие — и почувствовал, как оно снова выскользнуло из руки. «Какого чёрта…»

Скип слепо присел, лихорадочно шаря по траве. Он услышал, как кто-то бежит к нему, и инстинктивно начал подниматься, чтобы встретить его. Секунду спустя он почувствовал сильный удар по рёбрам, от которого с хрипом упал на колени, а затем второй удар в голову, от которого он упал на землю и канул в небытие.

36

НА РАССВЕТЕ ВЕРТОЛЁТ ФБР «Белл-407» поднялся в воздух с площадки на авиабазе Киртланд, где Бюро хранило свои воздушные силы. В нём была Корри, Шарп и четыре наблюдателя из группы реагирования на улики. Корри нервничала: её запрос на осмотр остальных пяти доисторических маяков, отмеченных на карте Драйвера, был встречен без энтузиазма и одобрен лишь после множества вопросов. Время вертолёта было дорогим, требовало много персонала и создавало тонну бумажной волокиты. Они уже потратили много времени на вертолёте, блуждая по пустошам, прежде чем нашли вторую жертву. Предположение Норы, поддержанное