Искатель, 1995 №4 - Юджин Фрэнклин

субботу разгорелась решающая битва. То было настоящее Ватерлоо. Утром я нашел кошечку полумертвой, всю в своей крови и крови своих врагов. Я немедленно пригласил ветеринара, но все меры, принятые для спасения животного, оказались напрасными. После трехдневных страданий у кошки-героини началась агония. Дело шло к вечеру. Бедная кошка лежала в большой корзине. Она дышала с трудом, и я думал, что она вот-вот умрет.

Вдруг внизу коридора, ведущего на кухню, послышался характерный хруст. Кошка привстала на лапы, в ее огромных желтых глазах сверкнул лихорадочный блеск. Одним прыжком она достигла лестницы, скатилась по ней, и я увидел, как отважное умирающее животное вступило в схватку с огромной крысой… Все это длилось недолго. Несмотря на слабость, кошка убила своего противника, а затем геройски умерла на своем последнем поле битвы.

Другой пример еще более типичен. В то время я жил в районе (Зол они. Мне подарили двух сравнительно небольших псов — двух братьев, родившихся в один и тот же день. Тем не менее характеры у них оказались различными. Брискар был проворной, ласковой и эгоистичной собакой, Мюффа же напротив — серьезна и настороженна, но удивительно преданна своему хозяину и его имению. Я любил их обоих.

Мы вместе совершали длительные прогулки по старейшему Фонтаргскому лесу. В нем укрывалось не одно поколение бандитов. Но в тот период, когда я по нему бродил, эта местность опасной не считалась.

Однажды ранним утром мы как обычно гуляли по лесу. Навстречу нам попались два мужчины. Никаких опасений эта встреча мне не внушала.

Мюффа и Брискар держались настороже. Увидев меня, шедшего по узкой тропинке, мужчины, чтоб усыпить мою бдительность, сделали вид, что сворачивают налево. Тут же последовало неожиданное нападение. Оно было настолько внезапным, что я не успел среагировать на него и был схвачен за горло и руку. Я понял: меня вот-вот задушат. Правда, я отбивался от бандитов изо всех сил, но это сопротивление могло лишь несколько отсрочить роковой результат.

В какой-то степени я рассчитывал на помощь своих собак. Как же они себя повели при нападении на их хозяина? Брискар принялся лаять, но к бандитам не приближался. Что касается Мюффы, то она быстро подбежала ко мне. Мне показалось, она не знает, как ей поступить, но я ошибся — Мюффа, как и всякая умная собака, просто примерялась к нападению. Вдруг этот пес, почти совсем не приспособленный к настоящей борьбе и не имевший в ней никакого опыта, прыгнул на одного из бандитов и прокусил ему артерию в двух местах. Брызнула кровь, и Мюффа, подчиняясь высшему инстинкту, оставила свою первую жертву и накинулась на второго врага, того самого, что схватил меня за горло. В его тело впились собачьи клыки, и ему не оставалось ничего иного, как оставить меня и позаботиться о собственной защите…

Пошатываясь, я сделал несколько шагов, чуть отдышался, а потом, выхватив из кармана револьвер, бросился на помощь собаке.

Минуту спустя бандит корчился в предсмертной агонии — ему в голову попали три пули, другой бандит, ослабевший от потери крови, лежал без сознания на земле.

Мюффа не получила в схватке ни царапины, она лизала мне руки с такой естественностью и скромностью, словно только что вернулась с прогулки по саду. Брискар же не переставал лаять.

МАРСЕЛЬ

— Я предчувствую что-то неприятное! — произнесла мадам Алоиз де Куртамберг, перечитав телеграмму, полученную во второй половине дня. — Что могло задержать Шарля? Он вернется только завтра утром.

Шарлем звали лакея.

— Это храбрый и надежный человек. И надо же случиться, что его не оказалось дома как раз во время отпуска садовника. Мы остались одни со старой Аннет и маленькой Луизой… Что с нами станет, если сегодня вечером сюда заявится банда Мазарга?

— У нас есть оружие? — спросила Марсель, молодая девушка-студентка из бедной семьи, проводившая каникулы у мадам Алоиз.

— Увы! Охотничье оружие и два револьвера.

— Значит, мы сможем себя защитить.

— Это мы-то, слабые женщины?

— Но пуля поражает врага даже в том случае, если из ружья или револьвера стреляет женщина.

— И вы не побоялись бы стрелять? — воскликнула изумленная мадам де Куртамберг.

— Нет, конечно.

Алоиз вздохнула, затем вызвала звонком горничную. Появилась небольшого роста молоденькая блондинка, почти дитя.

— Нужно как следует закрыть окна и двери, малышка.

— Я все проверю, — пообещала Марсель.

— Железные ставни надежно защищают окна. Я боюсь за двери, — продолжала старая дама. — Но пусть все эти приготовления не помешают нашему ужину.

— Сначала, если позволите, я все проверю.

— Буду вам признательна. Какая же вы смелая!

— Надеюсь, что это так, — улыбнувшись, сказала Марсель.

Она не верила в существование опасности.

У дома, низкого строения, напоминающего куб, было много окон, выходивших на все четыре стороны, а также две двери. Одна из них вела в сад и на дорогу, другая — во двор и парк. Решетка огораживала двор, где бегала собака по кличке Мюффа.

Марсель удостоверилась, что железные ставни на первом этаже заперты. Темнело, на востоке всходила огромная луна. Хозяйка и гостья поужинали при свете трех электрических лампочек. Луиза только что принесла кофе, и в этот момент залаяла Мюффа. На лай откликнулись собаки с соседних, довольно отдаленных ферм.

Мадам де Куртамберг с беспокойством прислушалась. Мюффа залаяла еще яростней и вдруг, что свидетельствовало о близкой опасности, по-волчьи завыла.

— Там кто-то есть! — тихо проговорила Алоиз, бледнея.

Она залпом выпила кофе. Тем временем Мюффа снова залаяла.

— Уверяю вас, они бродят вокруг дома! Боже мой! Они нас всех растерзают!

Марсель почувствовала, как бешено забилось сердце. «Только не надо бояться?» — убеждала она себя.

— Запоры очень надежные, мадам, — ничуть не дрогнувшим голосом сказала она.

Девушка зарядила ружье и пистолет. Алоиз смотрела на этот арсенал с явным страхом.

Лай Мюффы становился все яростней. Ухнули два выстрела. Собака взвизгнула и как-то странно зарычала.

Очевидно, стреляли в нее, и, увы, не промахнулись. Стало тихо.

— Мюффу убили. Теперь наша очередь, — в отчаянии простонала Алоиз.

В гостиную вбежала пожилая кухарка и малышка Луиза. В дверь, которая вела во двор, с силой стукнули — должно быть, какой-то дубиной. Раздался грубый голос:

— Мы знаем, что в доме только женщины. Откройте, и мы ничего с вами не сделаем. Иначе берегитесь!

— Служанка, что работала у старушек из Френеза и уцелела лишь чудом, рассказывала, что бандиты пообещали сохранить им жизнь, но слова не сдержали, — проговорила мадам Куртамберг и горестно вздохнула.

Снова раздался стук в дверь, Алоиз слабо вскрикнула и упала в обморок.

— Позаботьтесь о мадам, — велела