Забыть о девочках - Жаклин Баблиц

Фокусник, явившийся наконец выпустить ее из ящика.

Глава 27

Утомленная, Рут сидит у выхода на посадку в небольшом и аккуратном международном терминале Осло в ожидании своего рейса. Когда она приземлится в аэропорту имени Кеннеди, время ее странствий по земному шару составит около двух недель. Глядя, как самолеты отправляются в Лондон, Париж и Рим, она то испытывает острое чувство стыда за вчерашний побег из квартиры Хелен, то дивится собственной смелости.

Чтобы решиться на это путешествие, потребовалась изрядная доля мужества, напоминает она себе. И возвращение в Нью-Йорк не означает, что все закончено. Вчерашняя бурная реакция в квартире Хелен объясняется исключительно тем, что она устала. Была на взводе. И без подготовки завела речь об Итане, даже не зная, что надеется услышать от этой женщины. От Хелен, которая хотя бы откровенно призналась, насколько Итан был ей когда-то дорог. Даже если она не была честна во многом другом.

Рут запускает руку в сумку и нащупывает томик «Nydelig». Наверное, способность рассуждать к ней мало-помалу возвращается, ведь сегодня утром она нашла в Сети владеющего норвежским внештатного преподавателя из Нью-Йоркского университета, который выразил готовность написать для нее реферат по книге. Выдать сжатый конспект на английском за кругленькую сумму в две тысячи долларов, плюс еще пятьсот, если уложится в две недели.

Письма Итана Освальда, возможно, утеряны, однако, судя по обложке и названию, эта книжица все-таки содержит кое-какие из его секретов.

Вчера отчаявшаяся Рут решила: истина не имеет значения. Теперь, когда вновь появился шанс до нее докопаться, она понимает, что просто жалела себя. Замечала лишь неудачи прошедших двух недель, вместо того чтобы вести счет достижениям, видеть в них кирпичики для собственного фундамента, на который в кои-то веки можно опереться.

И вновь выстраивается план.

Объявляют долгожданную посадку на рейс. Пора домой, где ждут сон, безопасность и душевное равновесие. Ее личная святая троица, при воспоминании о которой в голове немедленно всплывает мысль о пропавшем трискелионе, подарке Гидеона. Из оклендской гостиницы сообщили, что в номере его не нашли. Наверное, еще стоит спросить у Розы. Может, Рут забыла его упаковать, когда собирала вещи в Марама-Ривер. И трискелион так и лежит на тумбочке в спальне Юноны, ведь та укатила обратно в интернат.

Словно по заказу звучит сигнал телефона – пришло сообщение не от кого иного, как от мисс Юноны Малвэйни.

«Вы это видели???»

К слову «это» Юнона прицепила ссылку на пост в социальной сети под набранной заглавными буквами шапкой:

ВОЗМОЖНЫЙ ПРОРЫВ В ДЕЛЕ О ТАИНСТВЕННОМ ИСЧЕЗНОВЕНИИ КОКО УИЛСОН!

Читая публикацию, Рут хватается рукой за горло.

По неподтвержденным данным, на автозаправке близ Гантерсвилла, штат Алабама, замечен ребенок, подходящий под описание семилетней Коко Уилсон, пропавшей 25 мая из дома в Хобене, штат Коннектикут, где она проживала со своей семьей. Очевидец сообщил, что девочку в бейсболке «Рейнджерс» держал за руку мужчина, после чего она забралась на заднее сиденье автомобиля с кузовом седан серебристого цвета. На переднем пассажирском сиденье находилась девушка с маленькой белой собакой. Приметы мужчины: европейской внешности, высокого роста, на вид тридцать пять лет. Приметы девушки: европейской внешности, волосы светлые. Всем обладающим дополнительной информацией звонить по указанному телефону горячей линии ФБР.

Рут не успевает осмыслить, что все это может значить, когда приходит еще одно сообщение от Юноны:

«Я же говорила, это ненормальный город!»

И еще одна ссылка – в этот раз на запись в каком-то блоге.

Когда статья загружается, Рут видит на экране снятую крупным планом девочку. У малышки еще на месте большинство молочных зубов, а улыбка на ее лице совершенно не вяжется с заголовком текста.

УБИЙСТВО, КОТОРОЕ НЕОТСТУПНО ПРЕСЛЕДОВАЛО ХОБЕН

Через минуту попутчики начинают выстраиваться в очередь на посадку. Рут позволяет им подхватить и вести себя, неожиданно поняв, что не в состоянии идти сама. Ноги будто подгибаются, и на мгновение кажется, что она того и гляди упадет без сознания.

Все потому, что где-то в середине статьи о похищении и убийстве Бет Лавли обнаруживается зернистая фотография еще одной девочки.

Эта девочка прижимается к мужчине в форме, заслоняющему от яркого света рядом с одним из домов на Лонгвью-роуд. Тот самый проклятый дом с заклеенными бумагой окнами. В нем синий восковой мелок, и цепи, и зловонная кровать, и на стене три нацарапанных не тем цветом солнца.

Это был не фокусник.

И не тот человек с мятным запахом изо рта, который грубо оттолкнул ее руку в машине и запер ее в этой комнате. Когда дверь открылась, вошел некто с добрым лицом и большими мягкими руками. Человек, который спросил, как ее зовут, и назвал свое имя.

– Теперь все будет хорошо, – сказал он.

За его спиной были еще люди. Они казались гигантскими игрушечными солдатиками, но она сосредоточилась на этом добром лице и на этих мягких руках и хотела верить этому незнакомцу. Когда он разорвал цепи. Когда поднял ее на руки из этой вонючей кровати и понес, будто она совсем маленькая. Когда настоящее солнце ударило в глаза и она уткнулась лицом в его твердое, теплое плечо, а он называл ее по имени, успокаивая:

– Теперь все будет хорошо, Рути.

И в тот миг она ему поверила.

Рути

Глава 28

Коннектикут, май 1996 года

Бет Лавли пропала.

В хобенскую полицию об ее исчезновении сообщили лишь спустя несколько часов. Важных часов. Часов тревоги и сомнений. Часов ожидания у двери и блуждания по улицам. Часов тяжелого камня на сердце; часов безотчетной надежды, что ничего не случилось.

Только бы ничего не случилось. Не может быть, чтобы случилось. Что, если все же случилось… И так часами по кругу.

Она возвращалась домой с тремя одноклассниками. Как всегда, зашли на игровую площадку напротив школы.

– Когда вы в последний раз ее видели?

– Не знаю, – твердят они.

Не знаю, не знаю, не знаю…

Это другие дети – те, что сегодня вечером будут лежать в своих кроватках, те, чьи родители будут спать на полу рядом с этими кроватками, пока не установят дополнительные засовы на окна и цепочки на двери.

Это другие дети – те, что вернулись домой.

Они не знают, что случилось с Бет Лавли.

Она была на