Забыть о девочках - Жаклин Баблиц

назначенной встречи еще больше часа. Не зная, как убить время, Рут вспоминает, что в «Суини» редко бывает слишком жарко: жару Оуэн ненавидит. Попытавшись вернуть к жизни капризный спатифиллум и непослушную орхидею, Рут прикрывает себя абсолютным минимумом материи, который все же позволяет остаться в рамках приличия, и отправляется в бар.

– Нэнси Дрю! – увидев ее, восклицает Оуэн.

Сверху гудит такое множество переносных вентиляторов, что Рут почти его не слышит.

– Мы скучали, детка. Только не надо меня целовать – ты вся потная. Сейчас налью тебе чего-нибудь холодненького.

– Я что-то пропустила? – спрашивает Рут, когда Оуэн направляется за барную стойку, чтобы смешать два джин-тоника.

Ей хочется потянуть время, прежде чем начнутся неизбежные вопросы о поездке.

Плеснув в бокалы больше джина, чем тоника, Оуэн указывает на две фигурки Кена, одна из которых в свадебном платье.

– Три предложения, пока тебя тут не было, Рут. Три! Недавно тут устроили натуральный Файер-Айленд. Институт брака спасут геи, точно тебе говорю.

– Будем надеяться. – Рут улыбается.

Оуэн кивает в сторону банки-морилки:

– Убийц в твое отсутствие было не так уж много. Наверное, твой мальчик их распугал.

– Мой мальчик?

Рут притворяется, что ничего не понимает, только Оуэна не проведешь.

– Не скромничайте, мисс Марпл! Я знаю, что вы переписывались.

– Оуэн, ты хоть знаешь, кто такая мисс Марпл?

– Нет. Не пытайся уйти от разговора. В первую неделю после твоего отъезда этот парняга, Гейб, заходил каждый день.

У Рут не получается сдержать улыбку. Оуэн, замечательный, любопытный оптимист Оуэн, настолько далек от сложностей ее жизни, что она и сама почти забывает об их существовании.

Почти.

Только больше она не станет отталкивать от себя то, чего ей никогда не суждено забыть.

Во время перелета домой из Осло Рут испытала чувство, что лучше всего описывается словом «прозрение». Тектонический сдвиг, от которого ее подкинуло в кресле, и она впервые четко поняла причину коллизии. Тяжелое испытание, выпавшее на долю маленькой Рути Нельсон, всегда было той линией разлома, на которой она жила, но игнорирование этой линии, этой девочки привело к тому, что две версии Рут столкнулись друг с другом, мешали друг другу. Неудивительно, что почва у нее под ногами всегда казалась такой зыбкой.

Только познакомившись с этими тремя женщинами – Эмити, Розой и Хелен – и узнав, как они подчищали и корректировали свою жизнь, Рут полностью осознала, что обманывала себя. Присланная Юноной вторая ссылка на статью в блоге ее потрясла, но, едва самолет взлетел, ее внезапно охватила эйфория. Потому что она вовсе не коварная лгунья, как ей показалось в Осло. И вовсе это не очередной ее «эпизод». Рут-Энн Бейкер – всего лишь женщина, которая никогда по-настоящему не смотрела в лицо своему прошлому.

«Почему-то мы не спросили, куда эти воспоминания денутся», – сказал дядя во время последней встречи.

Теперь она могла бы ему ответить: «Очень много своих воспоминаний я отдала Бет».

Не то чтобы Рут не помнила, через что ей пришлось пройти в семилетнем возрасте. Просто те воспоминания никогда не воспринимались ею как свои собственные. В истории об Итане Освальде ее имя появлялось лишь в подстрочных примечаниях. Чаще всего о ней упоминали как о «еще одной малолетней девочке».

«Итана Освальда задержали, когда он похитил еще одну малолетнюю девочку».

«Еще одна малолетняя девочка найдена живой и невредимой».

Это было своего рода подарком судьбы. Ей пришлось только взять мамину девичью фамилию, Бейкер, а не менять полностью имя. Как сказала Хелен, в те времена было проще сохранить анонимность.

Но когда Коко Уилсон исчезла в тот же день, что и она сама девятнадцать лет назад, Рут почувствовала себя уязвимой, но уязвимой по-другому. Будто вся осадочная порода, под которой она была погребена, неожиданно растрескалась и посыпалась. Четыре страны и три женщины в двух полушариях – столько понадобилось Рут-Энн Бейкер, чтобы понять, чего она на самом деле хочет.

Она хочет простить себя за то, что с готовностью села в тот фургон. Потому что все последовавшие за этим события – от вынужденного переезда в Коннектикут до развода родителей – казались результатом той ее ошибки.

Совершить величайшую ошибку своей жизни в семь лет – ужасное бремя, которое приходится нести до конца своих дней.

Все считали, что Освальд похитил ее спонтанно. Но что, если он всего лишь выбрал не тот день? Что, если он охотился на нее задолго до того субботнего утра, а кто-то, с кем она чувствовала себя в безопасности, уговорил ее довериться ему, подготовил ее? Тогда маленькая Рути Нельсон уже не героиня поучительной истории о детях и незнакомцах. Уже не пример того, как нельзя себя вести.

То же самое касается и Коко Уилсон.

«Предупредите своих детей! Родители, ради всего святого! Расскажите им о чудовищах, чтобы они не совершили ужасную ошибку», – очень много людей до сих пор так говорят. Не осознавая, что чудовища – это в основном просто… мужчины.

Отцы, мужья, учителя. У них есть дочери, жены, ученицы.

Если Рут действительно кто-то обманул, то наиболее вероятная подозреваемая среди окружавших Итана женщин – юная Энни Уитакер. Но если Эмити писала ему письма, а жил он в доме Хелен, то знали ли и они тоже, чем он занимается?

Единственную партию в покер, которую Рут выиграла у Юноны в Марама-Ривер, она выиграла только потому, что у нее на руках оказался фулл-хаус. Два короля. Три дамы. Сейчас она думает о тех картах, о той единственной выигрышной комбинации.

Может, смысл появится, только если принять в расчет всех трех сразу – Эмити, Розу и Хелен.

Но каким образом – непонятно.

Усилием воли Рут вновь обращает внимание на происходящее вокруг, в «Суини», и на своего шефа, который так радеет за мальчика. За ее мальчика, Гейба.

– Мне пора, – говорит она, ставит бокал на стойку и целует Оуэна в щеку. – Просто зашла сказать, что вернулась.

У внештатного преподавателя только что закончилась пара по норвежскому кинематографу. Кори говорит на семи языках, причем на всех свободно, и уверяет Рут, что читатель он дотошный.

Они встречаются в кафе у Юнион-сквер. Рут не может отделаться от мысли, что ей следовало облачиться в тренч и фетровую шляпу, настолько происходящее напоминает сцену из детективного сериала. Она вручает Кори конверт с наличными и украденный том «Nydelig» в пакете из крафт-бумаги. Повторяет инструкции, которые уже отправляла ему, когда была в Норвегии.

– Нужен анализ произведения, приблизительно такой, как пишут в школе, – напоминает она. – Когда после текста идут вопросы. Например: что