Детектив Киёси Митараи - Содзи Симада

не слишком-то походило на акт справедливости. Оно стало не более чем уродливым компромиссом между дворянами, для которых собственная безопасность была превыше всего. Убийство графини могло ударить по ним же самим, но и отпускать ее с миром было опасно. В этом случае пожар народного гнева мог перекинуться на власти предержащие. Так что они попросту уклонились от ответственности, спрятав ее с глаз долой и не приговорив ни к жизни, ни к смерти. Однако заранее не продумали, как быть после ее отхода в мир иной.

К их облегчению, страшной злодейки наконец-то не стало, и теперь им предстояло как-то похоронить ее. Дьёрдь Турзо велел разломать стену, вынести тело Эржебет и предать ее земле на кладбище. Он не хотел делать это при скоплении свидетелей и провоцировать слухи, поэтому поручил щекотливую задачу двум солдатам, умевшим держать рот на замке. Кроме них, о своем плане Турзо больше никому не рассказывал. Он приказал им дождаться, когда ночью весь замок погрузится в сон, и только затем приниматься за дело. Гроб для Эржебет был заготовлен еще три года назад. Сам Турзо не пришел, поскольку его появление привлекло бы всеобщее внимание.

Оттащив гроб в подземелье, солдаты зажгли несколько факелов и начали ломать стену. Как они ни пытались работать тише, вокруг стоял грохот. Время от времени они делали перерывы и слушали, как каменная кладка в подземелье буквально содрогается от завываний метели. Зато снаружи их было практически не слышно, так что сегодняшняя ночь как нельзя кстати подходила для такой работы.

Солдаты ломали стену над окошечком для еды. За четыре года раствор между камнями основательно затвердел. Потребовалось гораздо больше времени, чем они рассчитывали. Однако наконец им удалось проделать дыру, через которую внутрь мог пробраться крупный мужчина. Если б они ломали всю конструкцию, то провозились бы до рассвета. К счастью, им было сказано, что в эту ночь достаточно положить труп в гроб. Хотелось поскорее закончить работу и отправиться спать.

С факелами над головой солдаты некоторое время ждали, пока осядут облака пыли вокруг разрушенной стены. Тогда они еще не подозревали, что увидят внутри темной дыры, из которой шел странный запах гниения. Со двора доносились приглушенные порывы метели. Один из солдат решил, что уже можно входить, и, пригнувшись, медленно протиснулся через зияющую в стене дыру. Второй тут же последовал за ним.

Когда они встали в полный рост внутри, их глазам предстало зрелище, которого они совершенно не ожидали. Казалось, они очутились посреди змеиного гнезда в расщелине голого утеса. Солдаты провели факелами вдоль стен, которые приобрели ржавую окраску и поблескивали от влаги. Изнутри они были волнистыми, словно кишка какого-то зверя. Стоял неописуемый запах, как будто стенки этой кишки покрывал сок. Но откуда он шел?

Нахмурившись, солдаты недоуменно переглянулись. Откуда на стенах взялась влага? Неужели грунтовые воды? Пол тоже блестел от сырости, словно весь воздух, застоявшийся здесь за четыре года, скопился внизу.

– Ого… – удивленно прошептали они в унисон.

Весь пол был испещрен мелкими буквами. Посветив факелами, солдаты попытались их прочесть, однако, похоже, это были какие-то бессмысленные надписи. Как будто кто-то самозабвенно писал здесь заклинания. Кое-где буквы налезали одна на другую – возможно, из-за того, что их писали в отсутствие света. Поверх надписей лежало что-то черное – кажется, волосы. Солдаты брезгливо поморщились.

– А где графиня?.. – прошептал один из них. Здесь тоже была слышна метель, однако внутри оказалось теплее, чем они думали.

Вместо ответа второй солдат начал суетливо светить по углам. От факелов исходил легкий запах масла и сажи. В обычной ситуации они вряд ли бы назвали его приятным, однако сейчас он немного спасал от мерзкой вони.

В комнате не было ни туалетного столика, ни комода. Все четыре года, проведенные в этой комнате, Эржебет Батори ни разу не меняла одежду.

– А это что? – сказал один из солдат, приподняв факел. К стене было прислонено что-то большое и угловатое. Подойдя поближе, они увидели разломанную кровать, стоящую на боку дном наружу. Потрогали ее – абсолютно мокрая. Вряд ли графиня стала бы спать на ней. Она сама ее, что ли, так поставила?

Солдаты обыскали каждый уголок крохотной комнатки, намеренно построенной на месте темницы. Даже в отхожее место заглянули. Однако тело графини, за которым они пришли, словно растворилось во влаге на стенах.

Они переглянулись. Изо рта шел пар, хотя всего минуту назад тут было довольно тепло. Оттого что во время работы они вспотели, сейчас было особенно зябко.

Солдаты взглянули даже на потолок. Кроме капавшей сверху воды, на нем ничего не было. Вдруг один из них ахнул, разглядев на нем каких-то странных жучков. Откуда тут взялись насекомые посреди зимы?..

Одно дело, если бы внутри было несколько комнат или стояла мебель, но здесь было просто негде спрятаться. Один из солдат рассудил, что в любом случае лучше известить об этом Турзо. Сами они не могли сообразить, как им поступить, но оставить все как есть тоже не могли. Наверняка он уже спал, но вряд ли возмутится, если они потревожат его…

Один солдат повернулся спиной к товарищу и направился к пролому в стене. Второй еще раз обошел влажную комнату. Он взглянул даже в тоненький зазор между кроватью и стеной. Но, конечно, человеку было невозможно протиснуться через него.

Тут его внимание привлекло кое-что странное. В матрасе кровати была прореха, чем-то напоминавшая змеиное гнездо – по виду ее прогрызли насекомые. Но только он приблизил к ней факел, как из прорехи что-то выпрыгнуло и ударило его по запястью.

– Ай! – вскрикнул солдат. Факел упал на каменный пол, но не погас. Запястье болело. Он перепугался, что в него вцепилась змея, и попытался ее стряхнуть. Если она ядовитая, то надо торопиться!

Солдат хотел было позвать напарника, но только лишь повернулся в его сторону, как вокруг его шеи что-то крепко свернулось. Пытаясь стряхнуть змею, он перевел взгляд на кровать. Из прорехи медленно выбиралось наружу нечто огромное.

– Господи боже! Эй, эй! Помоги…

Не успел он закричать, как в его шею что-то вонзилось со страшной силой.

Уже выбравшийся наружу солдат услышал в коридоре крик своего товарища и вновь приподнял факел. Смекнув, что в комнатке что-то происходит, он спешно протиснулся верхней частью тела внутрь влажной комнаты, ударяясь спиной о камни. Его напарник корчился в предсмертных муках на полу, из его шеи хлестала кровь. А возле него стояла мумия в черных лохмотьях. Под тряпками виднелись руки, больше похожие на кости, обернутые черной морщинистой кожей.

– Графиня?.. Вы живы?.. – испуганно пролепетал солдат, не веря собственным глазам. Неужели она не умерла?..

Самым причудливым во всей фигуре было лицо – вернее, голова, напоминавшая черный расплющенный мяч. На ней не было ни единого волоска. Невозможно было различить, мужская она или женская, – да что там, голова ли это человека или другого живого существа.

Набравшись духу, солдат приблизил факел к лицу твари – хотел удостовериться, принадлежит ли оно Эржебет Батори. И тут наконец громко закричал. Облик существа уже ничем не напоминал человеческий. Было непонятно, где у него находятся нос, глаза и губы. Все выступающие части раздулись либо, напротив, скрылись под прилипшей к черепу кожей. Однако больше всего солдата напугало то, что лицо существа было ярко-красным от крови, сочившейся из язв такого же ржавого цвета, как стены.

С проворностью хищника странная тварь в лохмотьях бросилась на застывшего от страха солдата и впилась ему в горло.

«Она-таки жива!» – пронеслось у него в голове.

* * *

Метель улеглась. Казалось, все звуки потонули в пушистом снеге, выпавшем в эту ночь. За окном лишь изредка слышался собачий вой.

После свадьбы Флоранс и Руди поселились в домике на окраине деревни. Общими усилиями соседи построили им хижину с очагом, двумя спальнями и общей комнатой. Вот уже четыре года, как они были женаты. У них родились двое детей, мальчик и девочка. Сыну исполнилось два года,