Детектив Киёси Митараи - Содзи Симада

Пригнувшись, он пробежал по лужайке мимо бассейна и пальм, поднялся по белым ступенькам и удостоверился, что входная дверь заперта. Пройдя вдоль стены, проверил рукой все окна возле входа и наконец нашел одно незапертое.

Стараясь не шуметь, незнакомец очень медленно приподнял окно вверх. Через пару минут зазор был уже достаточно широким, чтобы в него удалось проскользнуть. В этот раз человек сначала просунул внутрь ноги. Закрывать окно за собой он не стал.

По каменному полу в клетку пробежал свет фонарика. Место, где он очутился, оказалось круглым вестибюлем. Здесь было несколько дорогих диванов необычной формы, а в центре зала стоял рояль. В таком пространстве вполне можно было устраивать вечеринки.

Человек открыл одну из ближайших дверей и зашел в темный коридор. Хорошо, что пол здесь также был каменным – если ступать осторожно, то никаких звуков не будет. Леона должна была уехать за границу на съемки, однако кто-то мог присматривать за домом, так что быть слишком оптимистичным не следовало.

Открывая одну дверь за другой, человек проверял, нет ли внутри чего-нибудь странного. Кажется, здесь гостевые спальни… Все комнаты были роскошно обставлены, в каждой имелись ванная и туалет. Если б Леона выставила дом на продажу, то в нем вполне можно было открыть отель практически без ремонта. На первом этаже личной комнаты хозяйки не обнаружилось. Зато, помимо кухни и столовой, здесь имелся домашний театр с большим зрительным залом. Дивясь, как это актриса жила в таком громадном доме одна, человек поднялся по лестнице в конце коридора. И снова необычная комната – на этот раз библиотека с деревянным полом, до отказа забитая книгами. Внизу стояла передвижная лестница для книг на верхних полках. В эркере разместился полукруглый диван, на котором можно было уютно устроиться, так чтобы свет падал на книжку сзади. Помимо него, здесь имелось еще несколько кресел. Через щелочку между занавесками виднелась пышная зелень снаружи.

Светя фонариком из стороны в сторону, человек пересек библиотеку и прошел вглубь этажа. Здесь он снова принялся открывать двери в коридоре и заглядывать внутрь. Огромная гардеробная, обувная комната, кладовка с плакатами… Медленно продвигаясь по коридору, он наконец открыл дверь самой последней комнаты и приглушенно вскрикнул – слишком уж необычно она была оформлена.

Во всех предыдущих комнатах стоял идеальный порядок – здесь же был полный бардак и повсюду скопилась пыль, словно в реквизиторской или мастерской неорганизованного художника.

Комната была заполнена куклами. Среди них были и старинные куклы с облупленной краской, и совсем новенькие. Маленькие куклы плотными рядами стояли на полках, прикрученных к стенам, крупные же разместились внизу. Были здесь и куклы в человеческий рост, стоявшие прямо на полу. Человек крадучись пробрался в комнату и затворил за собой дверь, стараясь не шуметь.

Посреди комнаты расположился огромный стол, который также был завален куклами. Непрошеный гость изо всех сил старался двигаться беззвучно, однако, увидев эту армию кукол, не сдержал удивленного вскрика. Но поразило его не только их количество.

Похоже, стол в центре комнаты использовали и как рабочую поверхность. Лежащие на нем куклы выглядели крайне странно – у всех них головы были отделены от туловища, а лица закрашены красной краской. Кто-то знатно поиздевался над ними.

Человек оторопело застыл на месте. Немного погодя, словно что-то вспомнив, он развернулся и перевел фонарик на кукол позади. Нерешительно подойдя к полкам, начал медленно перемещаться вдоль них.

Из-за темноты он вначале не заметил, что у кукол на полках лица были точно так же вымазаны красной краской. У их владелицы с головой явно не всё в порядке… При более детальном изучении человек понял, что с ними поступали по определенному принципу. Краской вымазали кукол с поврежденными лицами – и старых, и новых, причем новым кто-то специально исцарапал лицо острым предметом. Если же это была новая кукла без единой царапинки на лице, то и красной краски на ней не было. Но зачем такое делать?..

Полки в комнате Леоны представляли собой причудливый музей жестокости, окутанный темнотой. В кружочке света поочередно появлялись самые разные экземпляры. Одни куклы были подвешены к полке за ручки, связанные ниткой над головой. У других руки просто были связаны за спиной. В одном из углов стояли в ряд куклы, подвергаемые различным пыткам, – на них краски отчего-то не было. Созерцая эти порождения извращенной психики Леоны, незнакомец почувствовал, как внутри у него все похолодело.

В углу одной из полок были игрушечные младенцы. Здесь тоже были как старые, так и новые куклы. Жуткие почерневшие младенцы в старой одежде, новые куколки с блестящим лбом… Над ними Леона также поиздевалась. Одним разукрасила лицо красной краской, другим оторвала голову, третьим изрезала туловище чем-то острым. Казалось, в этой пыточной произошло гротескное массовое убийство. Человек со здоровым рассудком не мог такого устроить.

Человек взял в руки одного из уцелевших младенцев.

– Ма-ма! – надрывно запищала кукла.

Незнакомец перепугался. Дом Леоны располагался чуть поодаль от Беверли-Хиллз, и машины тут особо не проезжали, поэтому вокруг стояла полнейшая тишина. И хотя голос у куклы был совсем негромким, он все равно казался ему оглушительным плачем.

Спустя несколько секунд младенец еще раз позвал маму. А затем снова и снова. «Да когда ты уже замолчишь!» – нервно думал человек про себя. Он попробовал нажать на куклу в нескольких местах, однако голос не утихал. Рассердившись, он ударил по ней кулаком.

Из-за того что движение вышло размашистым, он задел локтем полку. С нее на пол свалился еще один младенец и тоже начал звать маму. Теперь уже две куклы кричали по очереди. В комнате Леоны стало шумно.

Вдруг совсем рядом раздался громкий звук, похожий на взрыв. Полыхнуло пламя, и на миг в комнате стало светло как днем. Словно от сильного порыва ветра, с полок с грохотом попадали несколько кукол. Мгновение спустя вокруг снова стало темно и воцарилась тишина – ее нарушали лишь два младенца, которые, словно соревнуясь друг с другом, продолжали кричать. В ушах звенело.

В комнате появилась темная стройная фигура. Перед собой она двумя руками сжимала серебристый механизм, который только что произвел этот страшный звук. От неожиданности человек упал на пол.

– Ни с места! – Голос принадлежал женщине.

– Стой! Не стреляй! Я не преступник! – Он пошарил в заднем кармане брюк. – Я из полиции… – И высоко поднял жетон на кожаной подкладке.

Не прошло и секунды, как револьвер сверкнул, и жетон отлетел куда-то в темный угол. Словно смакуя каждое слово, женский голос медленно произнес:

– Я. Сказала. Ни с места!

Подняв руки вверх, человек воскликнул:

– Эй, да мы же уже знакомы! Я Энтони Льюис, детектив! Забыла, что ли? Я ведь на днях разговаривал с тобой из-за ворот. И жетон я тебе только что показал…

– Единственное, что я вижу, – это бандита, незаконно проникшего в мой дом.

– Виноват. Прошу меня извинить, мисс Мацудзаки. Подумал, что ты уже точно в Израиле… Твой агент сказал то же самое.

– Планы изменились. Я почувствовала, что ко мне заберется вор.

– По виду у тебя «Магнум» сорок четвертого калибра. Под женскую руку он не заточен. Попадешь в него из человека – он неминуемо погибнет. Очень опасная пушка.

– Ты прав. Даже после двух выстрелов болит большой палец и трясется рука. Я так люблю стрельбу и езду на машине, что даже после двухдневного перерыва становлюсь раздражительной. Правда, к этой пушке я никак не привыкну… Впрочем, где это вы видели безопасный огнестрел, господин вор? Считайте, вам повезло, что можете погибнуть всего от одного выстрела.

Усмехнувшись, Льюис сказал:

– Но ты ведь не собираешься меня убивать?

– Поднимайся. – Не сводя с него глаз, Леона вскинула револьвер стволом вверх.

– Аккуратно! Если убьешь следователя, у тебя будут неприятности.

– В этой стране дозволено застрелить человека, ступившего на лужайку перед домом. А ты вообще сейчас находишься в…

– Говорю же, виноват, – серьезно сказал Льюис. – Ты уже знаешь, кто я такой; мы всё друг другу рассказали…

– У тебя что там, магнитофон