Любовь по контракту, или Игра ума - Карина Тихонова

совершенно определенно: девушка качалась в спортзале на тренажерах. Мускулатура на руках и ногах барышни была рельефной и сильно развитой. Юля по своему сложению напоминала отечественного цыпленка, павшего голодной смертью на просторах родины.

Но в одном Юрик прав. Общий знаменатель во всех этих историях есть. И я сильно подозреваю, что это Левицкий. Только он сам афер не проворачивал. Скорее всего, это делали люди, крутившиеся вокруг него. А вот знал ли он об этом бизнесе – большой вопрос.

И еще больший вопрос: знала ли об этом его жена?

Я бросил окурок в реку и несколько минут бездумно наблюдал за течением воды. На душе было пусто и горько, как в желудке. Я немного подумал и решил съездить пообедать в знакомое местечко, которое мне показал Криштопа. Совместить, так сказать, приятное с полезным.

В маленьком ресторанчике на сей раз было людно. Знакомая официантка сегодня не работала, и я решил провести эксперимент. Полистал меню и мимоходом спросил у девушки.

– А Роман Петрович сегодня не появлялся?

– Нет, – совершенно спокойно ответила официантка. – Он обычно бывает вечером, попозже.

– Спасибо, – поблагодарил я и сделал заказ.

Девушка удалилась. А я еще раз оглядел заведение. Что ж, вполне вероятно, это и есть штаб-квартира преступного сообщества. Славное местечко, ничего не скажешь. И уютно, и спокойно, и кормят вкусно, и платить не надо. Интересно, кто хозяин? Или хозяин тут только числится?

Я быстро съел предложенный обед и, расплатившись с официанткой, вышел на улицу. В первый раз я не обратил внимания на название заведения.

Я задрал голову и внимательно осмотрел нарядную электрическую вывеску. Ресторан «Ассоль». Очень романтично.

Было всего шесть часов, домой ехать не хотелось. Я немного поколебался и достал из бумажника смятую салфетку, на которой Криштопа написал свои телефоны. Не было никакого определенного плана, меня вел по следу неразумный охотничий инстинкт.

Прежде чем набрать номер, я бегло просмотрел входящие звонки. Два часа назад я бы улетел на небеса от радости, обнаружив, что Марина звонила целых три раза. С интервалом в полчаса. Но сейчас я был собран и недоверчив, как ревизор при исполнении служебных обязанностей. И даже решил не перезванивать. Пока, во всяком случае.

Я набрал номер мобильника Криштопы. Абонент был временно недоступен. Я проявил настойчивость и набрал домашний номер. Сработал определитель, и Криштопа снял трубку:

– Алло?

В голосе не было ни удивления, ни любопытства, только вежливое равнодушие. Но я не поверил, что он не узнал номера моего телефона.

– Роман Петрович? – сказал я обычным приветливым тоном.

– Никита!

Он так искренне обрадовался, что я почти купился.

– Как я рад, что ты позвонил! Что нового?

– Есть кое-какие новости, но мне не хочется их обсуждать по телефону. Вы позволите мне заехать к вам?

– Конечно! – сказал он твердо. – Мог бы и не спрашивать. Приезжай, я дома. Квартира сто седьмая.

– Еду.

До знакомого дома на Ленинском проспекте я доехал за полчаса. Перед подъездом припарковался знакомый «Фольксваген» Криштопы. Я еще раз осмотрел автомобиль. Новый, сверкающий, нарядный. На зарплату университетского преподавателя, к тому же не берущего взяток, такой не купить. Да и новая квартира по стоимости сильно превышает «распашонку» в Медведково, где Криштопа жил раньше. Уверен, что и ремонт в новой квартире сделан на уровне «евро».

Я поднялся пешком на четвертый этаж, замедлив шаги на третьем у знакомой двери. Остановился возле нее и прислушался. Никакого движения, Марина, скорее всего, на работе. Звонила она со своего мобильника.

Квартира Криштопы находилась этажом выше. На лестничной клетке расположились четыре одинаковые сейфовые двери без указаний номеров квартир. Прежде чем позвонить в крайнюю левую, которая по моим расчетам и была мне нужна, я вытащил телефон и просмотрел входящие звонки. Нет, после разговора с Криштопой, мне никто не звонил. Странно. Я был уверен, что если между Криштопой и Мариной есть какая-то связь, он сообщит ей о моем визите. А она захочет узнать его причину.

Не успел я спрятать мобильник в карман, как дверь, которую я облюбовал, распахнулась. Роман Петрович стоял на пороге и дружелюбно протягивал мне руку:

– Проходи, Никита. Я вспомнил, что у нас все двери без указателей.

– Ничего, я вычислил, – ответил я и шагнул в прихожую.

Пока Криштопа закрывал за мной дверь, я беглым взглядом окинул видимую часть квартиры. Хоть в одном интуиция не обманула.

Судя по прихожей, квартира была большой и прекрасно отремонтированной. Из небольшого коридорчика, где, очевидно, полагалось разуваться и вешать в шкаф верхнюю одежду, сквозь арку виднелась овальная комната, выдержанная в нежных пастельных тонах. Два изящных полукресла, маленький диванчик, толстый китайский ковер на полу и телефон на маленьком столике в стиле ретро. Помнится, старая квартира в Медведково выглядела отнюдь не так презентабельно.

– Давай пальто...

Роман Петрович забрал мою одежду, повесил ее на плечики в шкафу и лукаво посмотрел мне в глаза:

– А где же вчерашняя неотразимость?

– Дома забыл, – неловко отшутился я.

– Одевай тапочки.

– Спасибо. Мне удобней без них.

Мы прошли овальную комнату и повернули направо. Я заметил, что дверей в прихожей было несколько. Ну да, Марина говорила, что у них трехкомнатная квартира. Плюс кухня и санузел. Цена метра в каменном сталинском доме, построенном в таком престижном месте, начиналась от трех тысяч долларов.

– Посидим у меня в кабинете, – сказал Криштопа и сделал знак рукой, указывая на глубокое кресло. Сам сел напротив меня и закинул ногу на ногу. – Располагайся. Ты не голоден?

– Благодарю. Только что из того ресторанчика, который вы мне показали.

– Из «Ассоли»? Приятное место.

– Очень, – согласился я. – Не знаете, кто там хозяин?

– Ну, откуда же мне это знать?

– Просто у меня сложилось такое ощущение, что вы постоянный посетитель и вас там все прекрасно знают.

Минуту Криштопа продолжал смотреть на меня, сохраняя на лице все то же удивленное выражение. Потом стер гримасу, покачал ногой и спросил:

– Так ты поэтому пришел?

Я промолчал, пытаясь выглядеть непроницаемым и осведомленным.

– Он только оформлен на меня, – спокойно казал Роман Петрович. – Меня попросил об этом один очень близкий человек. Я не мог отказать.

Я кивнул. Что-то прояснилось, но светлее все равно не стало.

– Это все ерунда, – продолжал мой педагог. – Ты мне про другое расскажи.