Возвращение Явленной - Евгений Евгеньевич Сухов

и подошел к окну, выходящему на широкий внутренний двор, образованный тремя соединенными между собой зданиями. Все время, пока он был здесь, на небольшой территории двора постоянно находились люди, старавшиеся первыми узнать благие новости о здоровье понтифика. От них вести мгновенно разбегались по всему Риму, а далее уже по всем уголкам католического мира.

Понтифик, не любивший прямых солнечных лучей, слегка отодвинул занавеску и посмотрел на разбитые в центре двора ярко-оранжевые палатки, в которых паломники несли свое круглосуточное дежурство. В импровизированном лагере, несмотря на многолюдье, всегда соблюдалась тишина. Каждый из проживающих понимал, что для выздоравливающего понтифика важен покой. Даже когда верующим удавалось увидеть Иоанна Павла II, стоящего возле окна, они воздерживались от громогласного ликования, а лишь радостно махали ему рукой.

На флагштоках перед палатками на слабом ветру колыхались флажки стран, откуда прибыли верующие. Сейчас среди них красовался и бело-красный флаг родной Польши, размещавшийся в самом центре лагеря. Проживание в лагере было организовано в вахтовой форме: каждую неделю состав дежурящих во дворе больницы сменялся. Менялись флаги на флагштоках, а вот улыбки из разных стран мира были одинаковыми — добрыми и теплыми.

Стоявшего у окна папу заприметили. В лагере возникло заметное оживление, из палаток стали выбираться люди и приветливо замахали ему. Иоанн Павел II поднял ладонь, благословляя, и улыбнулся своей детской улыбкой, которую знал весь мир.

В дверь постучали, вошла медсестра, за ней доктор Кручитти.

— Вы очень долго стоите у окна, — сказала медсестра, — давайте я вам закрою шею. — И, не дожидаясь согласия понтифика, она ловко повязала ему на шею платок.

— Мы пробовали уговорить их покинуть территорию больницы, но они отказываются уходить. Они считают, что их присутствие придаст вам сил и поможет быстрее поправиться, — сказал доктор.

— Кто знает, возможно, они правы, — улыбнулся Иоанн Павел II.

— Вам нужно набираться сил, — строго настоял доктор Франческа Кручитти. — Знаете ли вы, что находились на волосок от смерти?

— Мне сказали об этом.

— Ваше Святейшество, это просто чудо, что с вами не случилось худшего. Полиция провела тщательное расследование и установила очередность выпущенных пуль. Первая пуля, что была направлена вам в голову, угодила в указательный палец левой руки, а вторая, которая должна была пробить сердце, попала в локоть и отклонилась в брюшную полость, пробив на своем пути тонкую и сигмовидную кишку. Пуля прошла насквозь… Потом полиция обнаружила эту пулю на полу машины. Второе ранение было особенно тяжелым, нам пришлось удалить часть кишки… Следующие четыре пули ранили двух женщин. Седьмая пуля, которая должна была прострелить вам голову, застряла в стволе пистолета. Полиция расценивает это как чудо, судя по экспертизе, пистолет был совершенно исправен. Вы очень везучий человек!

— Соглашусь с вами, все могло быть куда хуже. Это наказание за мои грехи… Знаю, что одна рука в меня стреляла, а другая пыталась помешать выстрелу. И эта вторая рука принадлежала Деве Марии. Она оказалась сильнее, поэтому мне удалось выжить.

Невысокого роста, с крепкими руками, в очках с тяжелой роговой оправой на горбоносом носу, Франческо Кручитти напоминал подросшего хулиганистого мальчишку, по какой-то нелепой прихоти судьбы облачившегося в медицинский халат.

Первое впечатление было обманчивым, в действительности Франческо Кручитти был из потомственных врачей, и с юных лет мечтал лишь о медицинском скальпеле. Наделенный талантом и практическим умом, он относился к Его Святейшеству как к обычному больному, которого можно отчитать за нарушение режима. Если бы случилось так, что сам Господь угодил бы на больничную койку, Франческо и с ним был бы столь же строг. Что уж там говорить о понтифике — всего лишь наместнике Бога на земле.

— Вам следует лечь в постель и немного отдохнуть. И не перечьте!

— Я и не собираюсь, доктор, — улыбнулся папа.

— Сейчас принесут обед. Я сказал сестрам, чтобы они внесли в меню немного мяса, оно укрепит ваш организм. — Зная слабость Иоанна Павла II к сладкому, добавил: — Я попрошу, чтобы они непременно принесли ваши любимые кремовки.

— Вот за это спасибо, доктор, — серьезно ответил понтифик.

Папа Иоанн Павел II был неприхотлив в еде. Трудно было назвать его любимое блюдо, он любил все! Но все-таки предпочтение отдавал итальянской кухне. Особенно ему нравились макароны. Приготовлением пищи занимались польские монахини, которым он доверял, но, несмотря на славянское происхождение, они отменно готовили все итальянские блюда. В больнице составлением меню для папы занимались медсестры вместе с диетологами, стараясь по возможности максимально его разнообразить.

У постели Иоанна Павла II стоял телефон, по которому он продолжал управлять Ватиканом, а если была нужда, прямо в больничной палате проводил непродолжительные совещания.

…Сев на краешек постели, понтифик поднял телефонную трубку и замер словно бы в нерешительности. Секретарь и врач, не желая мешать важному разговору, деликатно покинули помещение. Немного подумав, Иоанн Павел II набрал телефонный номер монастыря Санта-Тереза в Коимбре[116], где проживала Лусия де Жезуш Роза[117], — последняя из живых свидетелей откровений Девы Марии. Ее двоюродная сестра Жасинта Марту умерла в 1920 году от гнойного плеврита, немного не дожив до десяти лет. Годом ранее от испанского гриппа умер ее брат, просивший Деву Марию забрать его на небо.

Лусия, не отличавшаяся особо крепким здоровьем, решила стать монахиней с твердым намерением прожить как можно дольше — за сестру и брата, столь рано почивших. Ей шел уже семьдесят пятый год, но она по-прежнему оставалась крепкой и бодрой, и умирать не собиралась, во всяком случае — не в этом тысячелетии.

С сестрой Лусией папа Иоанн Павел II встречался дважды. Первая встреча состоялась три года назад, через месяц после того, как он был избран папой римским, и Лусия, прибывшая в Ватикан в составе многочисленной делегации из Португалии, была одной из тех, кому оказали честь быть представленным новоизбранному папе.

Вторая их встреча состоялась около года назад, когда папа отправился с пасторским визитом в Кассию, расположенную в итальянской провинции Перуджа. В это самое время Лусия совершала паломничество по местам Святой Риты из Кассии[118] и была приглашена понтификом на обед. Во время трапезы сестра Лусия немало рассказала о своих рано ушедших сестре и брате, о пророческих предсказаниях Девы Марии. Напомнила понтифику о том, что ему следовало бы поберечься от возможного покушения, и что три откровения посвящены именно его правлению.

Понтифик, разъезжая по паломническим местам и пребывая в благодушном настроении, внимательно выслушал ее рассказы, согласно кивал, и ему тогда даже в голову не могло прийти, что он беседует со судьбой, которая передает ему свои послания через старую монахиню.

Он тогда недооценил сказанное Лусией. Он многого не учел. Отсюда и неприятности.

Телефонная трубка отозвалась после первого же гудка глуховатым