Возвращение Явленной - Евгений Евгеньевич Сухов

Я это знаю, — едва слышно отвечал папа.

Губы понтифика шевелились, он продолжал оставаться в сознании и молился про себя. «Скорая» стремительно въехала во двор университетской клиники «Агостино Джемелли» и подкатила к приемной. Понтифика бережно погрузили на каталку и спешно повезли в операционную. Вдруг губы Иоанна Павла II окаменели, и он потерял сознание. Бежавшая рядом медсестра громко всхлипнула. Состояние главы католической церкви становилось критическим, его сердце едва билось. Надежда, что понтифик сумеет выжить, становилась все призрачнее. Глядя на обескровленное лицо папы, в голос зарыдала молодая ассистентка.

— Без паники! Он выкарабкается! — крикнул дежурный хирург. — В операционную! Подготовить все для витальных параметров[112].

Доктор Франческо Кручитги склонился над пациенткой — худощавой женщиной лет сорока пяти и чуткими пальцами ощупал на ее животе зарубцевавшийся шов.

— Так… Заживает очень хорошо. Операция прошла успешно. Можете одеваться.

Женщина поднялась с кушетки, поправила нижнее белье.

— Доктор, но у меня болезненные ощущения в месте шва.

— Ничего страшного, так бывает всякий раз после бариатрической операции[113]. Для уменьшения негативных последствий оперативного вмешательства я бы вам рекомендовал носить послеоперационный бандаж для брюшной полости. Он ускорит заживление и будет удерживать кишечник в правильном положении. И, что важно, исключит всякое смещение.

Прозвеневший телефонный звонок прервал их разговор.

— Извините, мне нужно ответить. — Доктор поднял трубку: — Это доктор Кручитти, слушаю вас.

— Доктор Кручитти, вам звонит личный телохранитель Его Святейшества Камилло Чибин, — услышал Франческо взволнованный голос. — Только что на площади Святого Петра совершено покушение на папу, у него серьезное ранение в живот!

— Что?! — невольно выдохнул Кручитти. — Как это произошло?

— У нас нет времени на разговоры! Его состояние критическое. Мне сказали, что только вы можете его спасти. Бросайте все и немедленно выезжайте в клинику «Агостино Джемелли», мы везем папу туда.

— Ждите! Выезжаю немедленно! — выкрикнул доктор Кручитти и бросил телефонную трубку. Глянув на встревоженную пациентку, пояснил: — Мне нужно срочно выезжать на операцию, ранен понтифик.

— Боже мой! — всплеснула руками женщина. — Какой ужас! Как это случилось?

— Не могу ничего сказать, — доктор подхватил с вешалки легкий плащ. — Встретимся через неделю.

Кручитти выскочил во двор больницы и запрыгнул в «Рено». Надавив на газ, выехал на многолюдную улицу. Громко и длинно просигналив, он, пренебрегая красным светом светофора, пересек улицу и выехал на магистраль. Тотчас с пронзительным звуком сирены дорогу перегородила полицейская машина. Двери распахнулись и из салона неспешно вышли двое полицейских.

— Этого еще не хватало! — в отчаянии проговорил доктор и, выскочив из машины, скорым шагом направился к насторожившимся полицейским, один из которых предупреждающе положил ладонь на кобуру пистолета. Подняв вверх руки, Франческо Кручитти громко сказал: — Я хирург Кручитти! Спешу в клинику Джемелли, куда сейчас должны доставить тяжелораненого папу. У меня нет времени для объяснений. Все очень серьезно!

В глазах полицейских он увидел озадаченность и тревогу. Они уже слышали о покушении на папу.

— Езжайте быстрее, — сказал один из них, очевидно, старший по званию. — Мы передадим всем постам, чтобы вас не тормозили!

— Спасибо, — с облегчением выдохнул Франческо Кручитти и побежал к своей машине.

Никогда прежде он не ездил по городу с такой скоростью, напрочь отринув все правила дорожного движения. На проспекте Понтино он едва не столкнулся с большегрузом (удалось увернуться в самый последний момент, а водитель грузовика долго выкрикивал ему проклятия вслед), а на улице Христофора Колумба, стараясь обойти пробку, некоторое время ехал прямиком по тротуару. А когда он проезжал мимо здания Регионального совета Лацио, то его ярко-красный «Рено» все-таки остановила полиция. Не выходя из салона, доктор принялся сбивчиво объяснять угрюмому полицейскому, кто он и куда так торопится. Страж порядка, поначалу намеревавшийся наказать нарушителя, как-то вдруг размяк, его лицо подобрело и он, не дослушав до конца сбивчивые объяснения доктора, понимающе кивнул и дал знак ехать дальше. На бульваре Марко Поло, вжав педаль газа в пол, Франческо Кручитги устремился по скоростной полосе. Перед площадью Остьенсе доктора Кручитги опять настигла полицейская машина и, включив сирену, заставила прижаться к обочине.

— Да что же это такое! — в сердцах воскликнул доктор и, открыв окно, попытался объяснить полицейскому: — Послушайте, мне нужно срочно в клинику Джемелли…

— Мы уже в курсе, — прервал полицейский. — Будем сопровождать, езжайте за нами. Нам сообщили, что понтифику стало хуже. В госпитале настоящая паника, вы должны успеть спасти его! Не отставайте!

Под звуками полицейской сирены автомобили прижимались к обочине, пропуская полицейскую машину и ярко-красный «Рено».

В операционное отделение, где хирурга Кручитги в большой тревоге ожидал медицинский персонал, он ворвался вихрем. Пока ассистенты стягивали с него верхнюю одежду и надевали на него халат, Кручитги задавал вопросы:

— Характер ранений?

— Два ранения. Пуля задела руку, большого вреда не причинила. Вторая пуля пробила брюшную полость навылет. Оно серьезное.

— Что именно задела пуля? — ассистенты уже натягивали на руки доктора перчатки.

— Поврежден кишечник, жизненно важные органы не задеты.

— Это уже лучше…

— Понтифик сейчас без сознания.

— Когда давно он потерял сознание?

— Около двадцати минут назад.

— Давление?

— Стабильное. Но он потерял много крови.

Открыв дверь операционной, доктор вошел внутрь. Простыня, прикрывавшая понтифика, была пропитана пятнами крови. Лицо папы выглядело безжизненным. Франческо почувствовал, как у него внутри все сжалось, словно невидимые руки со всей силы стиснули его грудь.

— Останавливаем кровь, — уверенным голосом произнес он, — сейчас это главное. Да поможет нам Дева Мария!

Глава 9

Непростая судьба

После покушения на понтифика огромная площадь Святого Петра еще долгое время оставалась заполненной молчаливой и скорбящей толпой. На кресло, сидя в котором папа Иоанн Павел II должен был выступить с проповедью, польские паломники водрузили список Казанской иконы Божьей Матери. Прошло уже несколько часов, и все с нетерпением ждали из госпиталя вестей о состоянии понтифика, неожиданный порыв ветра опрокинул икону на землю. Верующие, бросившиеся к иконе, содрогнулись, прочитав написанное на ее оборотной стороне. Это были поистине пророческие слова, которые местный ксендз[114] написал за неделю до этого: «Да спасет наша Мадонна Святого Отца от вездесущего зла». По толпе паломников прокатилась волна мистического трепета.

Пять часов шла тяжелейшая операция, в которой участвовало около ста врачей. Все это время паломники не покидали площадь Святого Петра, несмотря на все уговоры священников и полиции, они усердно молились и надеялись на чудо. И оно случилось: по завершении операции папа очнулся, о чем тотчас была дана весть собравшимся на площади: «Кризис преодолен, и жизни папы Иоанна Павла II ничего более не угрожает».

Очнувшись после медикаментозного сна, Папа Иоанн Павел II долго смотрел в потолок, потом