Девушка из спасательной шлюпки - Эйлин Энрайт Ходжеттс

горящего угля. Руки Салливана были в бинтах, но на лице совсем не было шрамов, если не считать одного рубца на щеке. Такую отметину кочегар не мог получить на «Титанике». Наметанный глаз Гарри сразу определил, что это след от сабельного удара. Если бы он вел следствие по делу о гибели «Титаника», то отметил бы Салливана как человека, которого следовало бы получше расспросить. Впрочем, это было не его дело.

Гарри почти не удивился, увидев Бена Тиллета в первых рядах толпы встречающих. Разумеется, на своей машине профсоюзный лидер легко смог прибыть сюда раньше поезда. Гарри наблюдал, как Тиллет безуспешно пытался как-то упорядочить движение выходящих, когда распахнулись двери вагонов, но даже его авторитет был бессилен против живых эмоций моряцких семей.

Дейзи начала вставать, но Поппи удержала ее.

– Мы подождем, – твердо сказала она. – Дай им немного времени. Мы никого не потеряли, а некоторые из них потеряли все.

Даже Дейзи притихла, глядя на разворачивающиеся перед ней сцены воссоединения семей – на мужей, целующих своих жен, детей, обнимающих отцов. Но рука об руку с радостью неизбежно шла и печаль.

– Твой отец погиб, когда упала труба.

– Больше я твоего брата не видел.

– Я видел, как ваш сын упал в воду.

Салливан вдруг подошел и опустился на сиденье рядом с Дейзи. Гарри решил, что тот слишком уж запросто ведет себя с дочерью графа Риддлсдауна. С другой стороны, Салливан не мог знать положения Дейзи в обществе – он просто пользовался возможностью пообщаться с красивой молодой горничной.

Здоровяк-австралиец улыбнулся Дейзи, что ее неожиданно испугало. Гарри подумал, не стоит ли ему вмешаться. Время для драки едва ли было подходящее, а Салливан явно походил на человека, который не станет избегать возможности помахать кулаками.

Гарри решил проявить терпение. Через несколько минут они сойдут с поезда, и любые проблемы между Салливаном и Дейзи перестанут иметь значение. Они никогда больше не увидятся.

Поппи, наоборот, посмотрела на Салливана с удивительной доброжелательностью. Гарри невольно подумал, что Салливану было бы разумнее сесть рядом с ней и оставить Дейзи в покое.

– Как ваши ожоги, мистер Салливан? – спросила Поппи.

Салливан осторожно пошевелил пальцами.

– Намного лучше. Вы с мисс Джессоп отлично поработали. Возможно, вам стоило бы стать медсестрой.

– Боюсь, это невозможно, – покачала головой Поппи.

– Все возможно, если очень захотеть и быть готовым заплатить нужную цену, – пожал плечами Салливан. – Уж ваша сестра это точно знает, – добавил он, поглядев на Дейзи.

Гарри насторожился. Что тут происходит? Напряжение в воздухе вдруг стало почти осязаемым. Он понимал, что бросить вызов Салливану значило потерпеть поражение, но не мог позволить этому продолжаться. Эти девушки были аристократками, а австралиец… Гарри не знал, что это за человек.

Гарри проклинал травмированное колено, пытаясь найти способ выставить кочегара из вагона не доходя до рукоприкладства. Он оценил шрам на щеке Салливана и задумался на секунду, кто вышел победителем в той схватке. Затем бросил взгляд на Дейзи, и та ответила ему улыбкой. Ему показалось, что за этой улыбкой таится вызов. Вот же маленькая… Он остановился на слове «бестия». Маленькая бестия явно была не прочь посмотреть, как двое мужчин сцепятся из-за нее.

Дверь вагона резко отворилась, и по ступенькам поднялся Бен Тиллет.

– Как же это все печально! – произнес он, садясь рядом с Поппи.

Гарри кивнул.

– Полагаю, не было никаких внезапных сюрпризов?

– Нет, – покачал головой Тиллет. – Список погибших был точен. Если не считать оставшихся в Штатах, все уцелевшие члены экипажа здесь. Сто шестьдесят пять мужчин и женщин.

– Как жаль, – прошептала Поппи. – Было бы замечательно, если бы хоть одна женщина узнала, что ее муж все-таки выжил.

Тиллет кивнул.

– Флаги в Саутгемптоне останутся приспущенными, пока «Уайт стар лайн» не понесет наказание.

– Вы вините компанию, а не Бога? – спросила Поппи.

– Я не знаю, кто виноват, – пожал плечами Тиллет. – Но одно могу сказать точно.

– Что? – лаконично спросил Салливан.

– Мы не позволим американцам принимать окончательное решение, – ответил Тиллет. – Я никогда не был и не буду на стороне руководства, но в одном я с ними согласен: американцы сами не ведают, что творят. Они задают глупые вопросы и ворошат осиное гнездо по обе стороны Атлантики. Я бы не хотел, чтобы «Уайт стар» разорилась и все эти люди лишились работы только для того, чтобы какой-то американский сенатор мог сделать себе на этом имя.

– Такое возможно? – просил Гарри.

– Времена тяжелые, конкуренция высокая, а сейчас еще и шахтеры бастуют, – пожал плечами Тиллет. – Если забастовка затянется, наши суда столкнутся с нехваткой угля, не смогут соблюдать расписание, и тогда маршруты через Атлантику достанутся немцам.

Хоть у него и не было ни малейшего желания провоцировать спор, Гарри хотел до конца разобраться в вопросе.

– Мистер Тиллет, вы – профсоюзный вожак. Разве вы не поддерживаете забастовку шахтеров?

– Я поддерживаю организованные профсоюзы, а не спонтанные несанкционированные забастовки, – ответил Тиллет. – Наши профсоюзы должны научиться работать сообща, а не друг против друга. Забастовка шахтеров – катастрофа для судоходства.

Их дискуссию вдруг прервала Поппи, смотревшая в окно.

– Мистер Салливан, а не пора ли нам сойти с поезда, чтобы получить жалованье? Разве не здесь это должно произойти?

– Она права, – подтвердил Тиллет. – Чтобы избежать недоразумений и не создавать толпу в конторе, казначея прислали прямо на станцию. Вы получите деньги у казначея здесь, если уже дали письменные показания.

– Я не понимаю, почему мы должны выполнять это условие, чтобы получить свои деньги, – фыркнула Поппи. – Мы их заработали. Более того, мы из-за них чуть не погибли.

Гарри заметил, что язвительность Поппи достигла цели и профсоюзный лидер смешался.

– Нас нельзя держать в заложниках ради показаний, – с жаром продолжала Поппи. – «Уайт стар лайн» пользуется тем, что членам команды нужны деньги, чтобы кормить семьи. Почему ваш профсоюз не вмешается и не сделает что-нибудь?

Поппи вскинула голову, встретившись взглядами с Тиллетом, и Гарри неожиданно обрадовался, увидев такой ее пыл за внешним спокойствием.

– Это неправильно, – заявила Поппи. – Они знают, что нищему не приходится выбирать, поэтому и пользуются положением.

– Выбор есть, – ответил Тиллет. – Если кто-то отважится его сделать. Профсоюз бессилен, если его члены не готовы на жертвы.

– Примерно семьсот членов профсоюза принесли в жертву свою жизнь, – возразила Поппи.

– Прошу прощения, – качнул головой Тиллет. – Я не совсем верно выразился. Я хотел сказать, что работники должны быть готовы к риску потерять жалованье, если они выступят против работодателя, а на это готовы далеко не все. Например, полагаю, вы хотели бы получить свои деньги и поэтому дали показания.

Когда Поппи не ответила, Салливан откинулся на спинку сиденья с