Лёгкое Топливо - Anita Oni

— Тогда уж взглянуть воочию, — со смехом уточнила она. — Как говорится, лучше один раз увидеть…

— …Чем сто раз выслушать ложь. Справедливо. Тогда мы поступим так: завтра после твоих лекций идём в Tate Modern. Невинное культурное мероприятие: прошвырнёмся по залам как приличные люди, а потом я покажу тебе одно местечко в закрытом крыле. Только действуй в точности как я скажу: это очень эксклюзивное место, и я буду нести за тебя ответственность.

— Очередной тир? — спросила Нала, вспомнив о том, как ранее в середине дня он наставлял её подобным образом (не говоря уж о том, что Алан нарушил протокол, приведя в частный стрелковый клуб посетительницу, не значившуюся в списках — жест, который сошёл ему с рук лишь потому, что он Алан Блэк).

Алан провёл по её щеке волнистую линию.

— Лучше. Приватное заведение. Пристанище лондонской богемы и знатоков искусства. Завтрашний вечер планируется с элементами маскарада, так что приготовь соответствующий костюм в любом стиле на выбор и представься у входа как гостья мадемуазель Фонтен. Я принесу тебе карточку и назову пароль.

— Как всё секретно… — прошептала она, запрокинув голову.

— Именно так.

— Госпожа Фонтен не обидится, что её именем так вероломно воспользовались?

— Не должна. Она сейчас в Марселе, но будет рада посодействовать старому приятелю в том, чтобы провести даму на творческую встречу. Ну так что? Дерзнёшь?

— Я — за спонтанность, — осторожно ответила Нала, — но в данном случае мне требуется время на размышления.

— Разумеется. Мы можем просто сходить в галерею, а уже на месте решить, как провести вечер. Никто ни к чему не принуждает. Как бы то ни было, час уже поздний, а у таких людей, как я, утро начинается очень рано. Если желаешь, я готов подбросить тебя до дома, но, честно говоря, мне было бы удобнее, чтобы ты осталась. Знаешь, гостевая спальня в мансарде, с личной ванной — и никто тебя не потревожит. Хрустящие простыни, тихий вид из окна, кофе и апельсиновый сок поутру. Как в пятизвёздочном отеле.

— Звучит заманчиво. С минуты на минуту жду прайса.

— О, поверь мне, — сказал Блэк, поднимаясь с дивана, — цены за ночь заоблачные. Это ведь Белгравия. Но сегодня действует специальное предложение: всего лишь немного доверия к незнакомцу с сомнительными хобби, попадающему с двадцати пяти метров в глаз из «Беретты». Дорого? Есть более бюджетный вариант: подвал. Но там, как ты знаешь, сейчас прозябает стажёр.

Он говорил, напустив на себя серьёзный вид, а сам протянул руку. Нала приняла её, встала. Молча последовала за ним.

По лицу было видно, что она хотела отпустить ещё какую-нибудь шутку, но устала за день.

— Отдыхай. Я передам экономке, чтобы погладила твои вещи. Обращайся к ней поутру, если что-то понадобится. Или заходи ко мне в кабинет: второй этаж, левая арка.

Блэк прикрыл дверь, бесшумно спустился по лестнице. И, укладываясь в постель, не мог не думать о том, как всё сложилось бы, предложи он сегодня разделить её с ним. Пробовал сфокусироваться на технических недостатках: осквернение супружеского ложа, (малый, но всё же) риск, что проницательная фройляйн Шпигель проболтается Элли, необходимость контрацепции… И злился, что ни одна из отговорок не умаляла привлекательности этих фантазий.

Усилием воли он заставил себя сконцентрироваться на завтрашнем вечере: там ведь складывался любопытный альянс. Блэк умудрился назначить встречу в Atelier Row аж трём дамам: виконтессе, с которой он славно развлёкся в тех же стенах в начале месяца, женщине, которую намеревался уничтожить, и этой самой девчонке… которая никак не шла из головы…

Конец третьей части

Часть 4. The long performance. Сцена 38. Чёрные утра, чёрные дни

Среда, 19 октября 2016 года

Если бы Алан Блэк отмечал чёрным маркером в календаре каждый день, который свернул не туда, он бы обвёл девятнадцатое октября двумя кружками.

Он проснулся раньше всех в доме и, не тратя время на кофе, принялся за работу. Увлёкся ею настолько, что лишь посторонние звуки, доносящиеся снизу, через этаж, отвлекли его от бумаг.

В кухне спорили — громогласно, ожесточённо.

— Это неправда! — кипятился Ривз. — Можешь передать своим Ницше и Макиавелли, что они все лгут! А Платон, знаешь ли, тоже предполагал, что мы живём в иллюзии — в пещере теней! За нами следят. Особенно за Белгравией — мы ж в трёх кварталах от Букингемского дворца! Так откуда мне знать, что тебя не прислали они?

От этого последнего «они» веяло таким флёром всемирного заговора, что если бы Блэк успел позавтракать, его бы несомненно стошнило.

Он быстро, но не теряя достоинства, спустился и грозно застыл в дверном проёме.

— Ривз, какого дьявола?!

Тот скуксился, замолк на полуслове.

— Я, кажется, ясно распорядился… — но Томми прервал его и замямлил что-то про «пить захотелось» и «не намерен был никого потревожить».

— У тебя есть своя раковина, — напомнил Блэк.

Нала откусила кусочек французского тоста и обескураженно призналась, что не ожидала, что шутка про стажёра в подвале вовсе таковой не являлась.

— Да какой он стажёр, — махнул рукой Алан. — Техперсонал с параноидальными наклонностями. Ошивается тут пока не прогонят. Томми, возьми пиво из холодильника и проваливай.

— Зачем же так грубо? — возразила Нала. — Пусть останется. Мы ещё не закончили разговор о свободе воли.

— В этом доме свобода воли только у меня, — самодовольно заявил Блэк, надеясь покончить с малолюбопытной ему темой.

Из столовой показалась фройляйн Шпигель в своём неизменном переднике. Она парой взмахов протёрла столешницу и поставила перед собравшимися блюдо со свежими тостами, графин с апельсиновым соком, кофейник и сахарницу. Молча — но её взгляд свидетельствовал о том, что она категорически не согласна с хозяином. Чиркнула походя открывашкой, и бутылка, которую Томми до этого выудил из холодильника и безуспешно охаживал, издала «чпок», вызывающий у всякого, знакомого с этим звуком, трепетное предвкушение.

Которому не суждено было оправдаться.

Алан выхватил Marston's из пухленьких ручек и водрузил на дальний конец столешницы.

— Это не было приглашением вкусить, — заявил он, явно довольный архаичным выбором слова. — Это было распоряжение на вынос.

Томми смотрел на него с выражением, достойным поминальной службы.

— Но… ты же сказал…

— Я дал тебе пиво, — хладнокровно подтвердил Блэк. — А не разрешение наслаждаться им.

— То есть… — Томми запнулся, потеряв нить, — я… могу иметь пиво, но не пить его?

— Именно. Вопрос обладания не тождествен вопросу употребления. Это, к слову, базовая логика римского права. Ты ведь хотел философии?

Нала, не отрываясь от тоста, фыркнула:

— Какой же