Современный зарубежный детектив-15. Книги 1-16 - Рада Джонс

Доктор Скотт Хэмптон работал в просторной ванной комнате. Из окна, завешенного жалюзи, в комнату лился дробленый свет, лучи предзакатного солнца отбрасывали яркие, слепящие блики на гладкую поверхность воды в заполненной почти до краев ванне. Светлый потолок контрастировал с панелями из темного дерева на стенах и с белым кафелем на полу. В ванной не было декора, бесчисленных флаконов с шампунями и кремами, фена, полотенец и мелочей, которыми женщины обычно наполняют свои жилища, создавая уют. В открытом шкафу над каменной раковиной Грейс заметила несколько полупустых оранжевых блистеров с легальными стимуляторами, выданными по рецепту, и бритвенные принадлежности. Жена Голдберга либо не знала об этой квартире, либо никогда здесь не была. Но тогда откуда в спальне за тумбочкой взялась упаковка от презерватива? Любовница – какая-то неизвестная женщина или его помощница? Грейс решила, что Тереза не до конца честна с ними, она обратила внимание, как мисс Прайс мгновенно собралась и взяла себя в руки, услышав вопрос Джеймса, словно не в первый раз на него отвечала и была готова к тому, что детективы обязательно спросят о характере ее отношений с начальником.

Голдберг лежал на боку в скрюченной позе с руками, связанными за спиной. В положении его тела было что-то противоестественное, он напоминал сломанную механическую игрушку или деревянную шарнирную куклу. Пижамный костюм синего цвета из хлопка прилип к его сморщенной, бледной, с лилово-голубым оттенком коже.

Место преступления было на удивление чистым, если не считать воду на полу и сброшенный с бортика ванной гель для душа. Лейтенант предупредил, что картина будет отличаться от той, что она увидела, прибыв на место убийства Джейми Брюэра, но Грейс уже давно не видела таких «чистых» убийств: ни крови, ни запаха. Вообще ничего, что могло бы натолкнуть на мысли о насильственной смерти. Казалось, что у Голдберга случился инфаркт, когда он решил принять ванну, если бы не связанные руки. И включенный в розетку утюг, стоявший на полке, вмонтированной в стену.

– Что у нас, Скотт? – Грейс подошла ближе и наклонилась к телу.

– Классическое, истинное утопление, – сообщил он. – Что, кстати, большая редкость. – Он слегка надавил на грудь Малкольма Голдберга, и вокруг его приоткрытого рта и ноздрей запузырилась жидкость. – Женщина, которая обнаружила тело, вытащила его из воды, чем, конечно, слегка усложнила мне работу, но мне все равно есть что сказать прямо сейчас. Судя по мацерации[183] кожи, смерть наступила не более двенадцати часов назад, вода была теплой, когда его убили, иначе мы бы не наблюдали такое явление, как «руки прачки»[184]. В височной области травма. Она не критичная, бескровная. Она могла дезориентировать на время, но не убить. Я убежден, что смерть наступила в результате аспирации легких водой.

– Чем нанесли травму?

Джеймс убрал отросшие волосы Малкольма с виска и нахмурился.

– Если смотреть на размытые очертания гематомы, могу предположить, что рукой, но точнее скажу после вскрытия.

– А утюг? – Грейс перевела взгляд с Хэмптона на утюг и обратно и вздрогнула, когда за ее спиной раздался голос Арчи Моргана.

– А утюг мы забираем. – В ванную зашел криминалист и упаковал улику сначала в пакет, а затем в коробку. Когда он поднял утюг с места, с него закапала вода.

– На теле нашли повреждения от электрического тока? – Джеймс отогнул ворот рубашки Малкольма и осмотрел его кожу.

– Внешних и видимых повреждений нет, скорее всего, мощность была недостаточной.

– Но ему бы все равно пришлось использовать толстые резиновые перчатки. Твои парни ничего такого не находили? – Джеймс развернулся и взглянул на Арчи снизу вверх.

– Нет, но мы еще исследуем внутренний двор и придомовую территорию.

– Если вопросов больше нет, нам пора. Лучше не затягивать с экспертизой утопленников. Они очень быстро начинают гнить. – Скотт снял маску и перчатки и попросил Эмму убрать в чемодан его инструменты.

Грейс кивнула Скотту и беспомощно посмотрела на Джеймса. Их с доктором Хэмптоном диалог заставил Келлер ужаснуться: во рту пересохло, сердце забилось чаще.

– О чем вы? – Она предполагала, что утюг здесь не для того, чтобы рубашки гладить, но пытки? Ей бы и в голову не пришло. Даже несмотря на то что Джейми Брюэра тоже пытали. Тогда Джеймс первым обратил внимание на его ногти, с загнанными под них тонкими щепками.

– Пытки. – Джеймс поднялся на ноги и отряхнул колени от воды. Он внезапно стал казаться Грейс выше и шире в плечах, она почувствовала в нем угрозу, ту неуловимую и почти неосязаемую опасность, которую источали люди в военной форме, люди, которые могли с легкостью определить следы пыток на мертвом теле. – Обычные приемчики, которые используют на войне. Джейми Брюэр, Малкольм Голдберг – их обоих пытали перед смертью.

– Зачем? – Из полицейского Грейс внезапно превратилась в маленькую девочку, которая только узнала, что такое война на самом деле.

– Я не знаю, Грейс. Но вполне вероятно, что тот, кого мы ищем, – военный.

– Когда ты сможешь прислать отчет по аутопсии? – Грейс перевела взгляд на Скотта.

– Не знаю, в течение пары дней. Когда придут результаты исследований. Фотографии будут раньше.

* * *

Возле лифта к ним подошел офицер Нейт Портман. Позади него плелся консьерж, позеленевший, сутулый мужчина лет шестидесяти в костюме тройке и с проседью в темных волосах.

– Детектив Нортвуд, я нашел консьержа.

– Отлично, Нейт. – Двери лифта разъехались, Грейс проскользнула внутрь, а Джеймс, ногой придерживая металлическую дверь, оглянулся на Портмана. – Опроси его и сделай официальный запрос в охранную службу на получение видеозаписей. Отчитаешься завтра утром. – Не дожидаясь ответа, он зашел в кабину, нажал кнопку первого этажа и прислонился к стене. – Нам стоит разыскать его жену, поговорить с ней.

– Стоит, – отозвалась Грейс, не в силах оторвать взгляд от его осунувшегося, уставшего лица. – Ты делал это с людьми или люди делали это с тобой?

Джеймс прикрыл глаза, усмехнулся и лениво повернул голову в ее сторону, разглядывая застывшее выражение ужаса и тревоги на ее лице.

– Ты правда хочешь знать? Как бы я ни ответил, это изменит все. Если отвечу, что я пытал людей, – ты решишь, что я злобный ублюдок, почти маньяк, один из тех парней, на кого ты привыкла охотиться. Если отвечу, что пытали меня, – станешь меня жалеть. Меня не устраивают оба варианта.

– Я хочу услышать правду, Джей. И разберусь, что с ней делать.

– Во время одной из командировок я попал в