Неугомонная покойница - Кемпер Донован

– Вы были близки к цели, миссис Гибсон. Но вам не удалось провернуть вашу сделку.

Глава 39

Следователь Локуст жестом пригласил Дороти идти вперед, в Комнату отдыха, наперерез цепочке технических сотрудников, подобно муравьям снующим из одного конца Большого зала в другой. Дороти зашагала в указанном направлении своей фирменной вальяжной походкой, и я последовала за ней, пока кто-то не тронул меня за локоть.

Я обернулась.

– Вообще-то, мы идем в этот… кажется, она называется Приемной? – Детектив Брукс одарил меня глуповатой улыбкой. – Мне кажется, любую из этих комнат можно было бы назвать Приемной.

Он верно подметил, но для меня важнее оказались два чувства, в равной силой нахлынувшие на меня после его слов – облегчение и ужас: облегчение от того, что мне не придется сидеть в одной комнате со следователем Локустом сколько-то ближайших минут, и ужас от того, что это ждет Дороти. И она будет там одна.

Осознав это, я невольно взглянула на Дороти.

– Да, мы разбиваем ваш неутомимый дуэт. – Следователь Локуст, казалось, вот-вот клюнет меня своим огромным носом. – Не волнуйтесь, это ненадолго. Я думаю, вы как-нибудь переживете.

– Конечно, – холодно ответила я.

Я даже не кривила душой – с большой вероятностью мне удастся выудить у Брукса гораздо больше информации, чем Дороти – у Локуста (то есть ничего). Я поняла, что Дороти уловила мое намерение, судя по ее бойкому кивку и короткому взмаху рукой на прощание. Правда, взглядами мы с ней не встретились, потому что в этот миг я поймала взгляд Телохранителя, и в нем читалось – я, конечно, льстила себе? – что лучше бы он пошел за мной, а не за Дороти. Естественно, у него не было выбора.

* * *

Мы расположились на металлических скамейках, на которых я сидела с Шахами во время поминок по Вивиан. Поскольку в зале находились только мы двое, Приемная походила на пещеру больше, чем когда-либо. Я почувствовала детское желание крикнуть «Ку-ку!» и посмотреть, сколько раз отзовется эхо.

– Ладно, стоит просто прямо признаться. – Детектив Брукс наклонился вперед, упершись локтями в колени и подперев рукой подбородок. Сегодня на нем были плотные брюки со множеством карманов (вы вот помните, когда такие брюки были в моде? Детектив Брукс явно застал эту моду). – Мы понятия не имеем, что тут происходит.

Беседа Локуста с Дороти в Комнате отдыха почти наверняка началась иначе.

– А давайте я расскажу вам все, что нам удалось узнать? Не для протокола, – добавила я, вспомнив Пола Рестона и его проблемы с опекой. – И мы отсюда уйдем.

– Супер.

К моей радости, на этот раз детектив Брукс ничего не записывал. В любом случае, к концу моего рассказа он почти впал в прострацию от полученной информации.

– Ух ты. Просто с ума сойти. – Он выгнул спину, как кот, и несколько раз покрутил шеей. – Думаю, будет честно, если я расскажу, что узнали мы, но не знаете вы. Хотя там негусто. – Он хихикнул. – Вы показали свои карты, и я открою наши.

Мне захотелось фыркнуть в ответ на его несерьезность, но мне слишком не терпелось услышать, что он скажет.

– Вальтер Фогель и Вивиан Дэвис действительно висели на краю пропасти – в смысле, финансовой. По сути, они всю жизнь жили в долгах и с каждым годом погрязали в них все глубже. Ничего необычно в этом нет – вы удивитесь, узнав, сколько людей живет таким манером, даже богатых. Кроме того, в последнее время на них навалились проблемы с инвестициями. Они действительно исчерпали все свои кредитные карты – как и многие из им подобных. Сняв этот дом, – он обвел вокруг рукой, – они потратили фактически последние сбережения, так что не думаю, что будет большой натяжкой сказать, что они лезли из кожи вон, чтобы получить финансирование под изобретение Вальтера. Насколько мы можем судить, это законно, хотя я понятия не имею, в какой степени.

– Так значит, он был на грани краха?

Брукс кивнул.

– Наверняка. Мы узнали еще кое-что интересное – супруги несколько раз оформляли ВЗСП на Минну Хоули.

– ВЗСП?

– О, простите – временные запретительные судебные приказы.

– Вот как.

Где я недавно слышала об этих приказах? Я не могла вспомнить, но что-то, какой-то инстинкт подсказывал мне, что это важно.

– Проще говоря, Минна Хоули определенно подлавливала Вальтера и Вивиан раньше – в их постоянном доме здесь, в городе, в клинике Вальтера в Портленде, в нескольких ресторанах, даже в театре. То есть часто. Так что я не удивлен, что и сюда она тоже наезжала, – я бы поразился, если бы она этого не делала. В том числе и поэтому мы сами просмотрели записи наружных камер наблюдения на этом доме. Мы искали Минну Хоули и любые другие подозрительные детали.

Он сделал паузу, как обычно поступают, прежде чем сообщить важную информацию.

– И что же?

– Она так и не появилась. Мы часто видели Вальтера, Вивиан и других гостей, которые останавливались здесь. Но ничего подозрительного. Он снова сделал паузу. – За одним исключением.

– Каким? – нетерпеливо спросила я.

– Камера на юго-западной стороне дома перестала работать.

– Та, что выходит в сад? Со стороны кухни?

Он кивнул.

– Она самая. Поздним утром в воскресенье, двадцать седьмого ноября, – в воскресенье, предшествовавшее той среде, когда была убита Вивиан, – камера отключилась. Экран просто стал черным. Мы проверили, и оказалось, что провод перерезан. Так что несчастный случай исключается.

– Хм. Интересно. Это также означает, что это не мог сделать случайный человек.

– Бинго. Может, у Минны Хоули имелся напарник в доме? – В его голосе послышалось сомнение. – Когда они приезжали в поместье в среду, она могла прошмыгнуть внутрь через эту дверь, а потом уйти через лес, где сын поджидал ее, чтобы забрать. Он ведь сделает все, что она скажет, не задавая вопросов. Парень же полное ничтожество.

– Но все же почему? Я имею в виду, очевидно, по какой причине Минна Хоули хотела убить их обоих, но кто согласился бы ей помочь? У нее ведь не так много денег, верно?

– А вот и нет! – торжествующе заявил Брукс. – В отличие от своего бывшего мужа, она сделала несколько довольно разумных вложений, вернее, одно – она вложила практически все, что могла, в «Амазон»[45]. В самом его начале. – Он приподнял брови. – Умный ход. Так что теперь она весьма обеспечена.

Я воскресила перед мысленным взором