Неупокоенные кости - Лорет Энн Уайт

они вели на лыжной базе летом и осенью семьдесят шестого. В первую очередь меня интересует, кто из строителей и специалистов непосредственно осуществлял работы по бетонированию подвала. Кроме того, я хотела бы поговорить с патрульными, ездившими третьего сентября на вызов в дом Розы Таттл – если, конечно, они еще живы. И, наконец, необходимо разыскать Рокко Джонса и провести полную проверку остальных членов «шестерки из Шорвью».

Шестерка из Шорвью

Мэри

Мэри ждала, пока Боб ответит на ее вопрос. Спал ли он когда-нибудь с Аннелизой? В гостиной повисла такая тишина, что можно было услышать тиканье часов в прихожей. Напряжение нарастало.

Внезапно Джилл визгливо рассмеялась, но тут же оборвала смех. Эхо его, однако, несколько мгновений бродило под потолком, заставляя всех еще сильнее нервничать.

– Конечно, он спал с Аннелизой, – проговорил наконец Клод. – Он сам много раз нам об этом рассказывал…

– Меня не интересует, что он вам рассказывал. Я хочу знать, спал он с ней или нет. Ну, Боб, как было на самом деле? Ты ее все-таки трахнул или только болтал, потому что хотел выглядеть не хуже других мальчишек, похвалявшихся своим подвигами?

Боб пристально смотрел на Мэри, стараясь прочесть ее мысли, угадать намерения и конечную цель. Он был совершенно неподвижен, потом вдруг резко подался вперед, словно пронзая ее взглядом. В этом движении проглядывало что-то хищное, и Мэри крепче стиснула зубы. Больше всего ей сейчас хотелось послать все к черту и удрать. Просто удрать.

– Тут вот какая штука, Мэри… – негромко процедил Боб сквозь стиснутые зубы. – На самом деле это не важно, понимаешь? Может быть, я с ней спал. Может быть, нет. Но если я откажусь предоставить полиции свой образец ДНК, я в любом случае буду выглядеть виновным. И полиция, и журналисты решат, что я что-то скрываю. А дальше… Можно не сомневаться, что журналюги, эти рыцари кликов и лайков, налетят на нас как стая бешеных собак. Они готовы наизнанку вывернуться, только бы втоптать в грязь тех, кого считают «привилегированным классом», только бы позлорадствовать по поводу чужой беды и заодно поздравить самих себя с тем, что на этот раз они оказались ни при чем. – Он снова откинулся назад. – И, кстати, если моя ДНК вдруг не совпадет с ДНК отца этого несчастного ребенка, тогда каждый из нас будет вынужден спросить себя: если отец не Боб, то кто? Мне, например, было бы весьма любопытно это узнать.

– У меня есть еще вопрос, – сказала Мэри.

– Один ты уже задала, – пробормотал Рокко. – Ну почему она все спрашивает и спрашивает, а?..

– Да ладно, пусть спросит, – разрешила Джилл. По какой-то причине она успокоилась и выглядела почти благодушно.

– Пресса назвала нас «шестеркой из Шорвью», – сказала Мэри. – Но, по-моему, правильнее было бы говорить о «пятерке». Ведь я-то никогда не принадлежала к вашей тесной компании. С самого начала вы видели во мне некий довесок – всего лишь подругу Аннелизы, не более того. Я не знаю, что случилось той ночью, но мне кажется, вам это известно. Всем. И единственная причина, по которой вы потребовали, чтобы я присутствовала на сегодняшней встрече, такова: Клоду по-прежнему необходимо алиби. Без этого вся состряпанная вами история развалится как карточный домик. Но… с меня хватит. Я не собираюсь и дальше вам подыгрывать, пока вы не скажете мне, в чем заключается игра и каковы правила. Итак, что произошло после вечеринки?

И снова в гостиной установилась тяжелая, давящая тишина. И снова обострившийся слух Мэри уловил мерное «тик-так» часов в прихожей.

– Скажи, Кара, ты действительно видела, как Дэррил трахался с Аннелизой? – спросила она.

– Конечно, видела.

– Когда это было? Где? Как?

Кара не ответила, и Мэри повернулась к Джилл:

– А ты, Джилл? Ты сказала полиции, что Дэррил и Аннелиза встречались, целовались, вступали в интимные отношения. Ты видела это своими собственными глазами или?..

Джилл побагровела, ее взгляд метнулся к Каре. Мэри не составило труда прочитать эти знаки.

– Это Кара велела тебе солгать, не так ли, Джилл? – сказала она. – Да она и сама никогда не видела их вместе, правда, Кара? И тем не менее вы все, каждый из вас, лгали об отношениях Дэррила и Аннелизы. Почему? Наверное, потому, что в произошедшем с моей подругой вы решили обвинить Дэррила. Ну как, правильно я догадалась?.. Тогда встает закономерный вопрос: где же Дэррил? Что случилось с ним?

– Заткнись, Мэри! Лучше заткнись! – выпалила Кара. Она не на шутку разозлилась, и Боб смерил жену недовольным взглядом.

– А то что?..

Мэри ответила с вызовом, хотя ее сердце отчаянно стучало, а страх грозил парализовать и мышцы, и мозг. Она определенно перегнула палку, разворошила осиное гнездо. Разозлила и напугала этих людей – могущественных людей. И одному богу известно, на что они способны. Но остановиться Мэри не могла. Не могла не дойти до конца, потому что…

– Не имеет никакого значения, что на самом деле случилось той гребаной ночью. – Кара снова схватила бутылку просекко. – Наши показания должны согласоваться, только это здесь по-настоящему важно. Тебе, Мэри, я могу сказать лишь одно: мы все лгали. – Она быстро взглянула на Боба. – Лгали в том числе и друг другу, но… Препятствование правосудию, введение следствия в заблуждение и дача ложных показаний – все это серьезные преступления. Уголовные преступления… – Она наполнила свой бокал золотистым пузырящимся вином почти до краев. – За них можно получить вполне реальные сроки заключения. И даже если нет, последствия будут ужасными. Многие жизни будут сломаны, и не только наши. Нашим родным и близким, нашим детям и внукам тоже достанется… – Держа бокал в руке, она откинулась на спинку дивана. – Так как насчет того, чтобы просто придерживаться первоначальной договоренности? Если мы разыграем нашу партию как по нотам, все, быть может, обойдется. Вот смотрите – мы все присутсвовали на вечеринке. Все вместе. Брат Рокко Зан проболтался своим приятелям с Эмблсайд, что в доме Розы Таттл идет веселье, и эта банда хулиганов ввалилась к нам. Роза испугалась, что они разнесут дом, и позвонила в полицию. Копы приехали и всех разогнали, но нам хотелось еще повеселиться, и мы…

– Ради бога!

Рокко неожиданно вскочил. Он был буквально пропитан по́том и страхом. Мэри ясно ощущала исходящий от него острый, едкий, кисловато-горький запах.

– Я больше не могу! Скажи мне, Мэри… – Он вытянул в ее сторону палец. – Скажи мне!.. Я должен узнать, что я натворил той ночью! Я должен наконец узнать то, что забыл