Кража Казанской - Евгений Евгеньевич Сухов

армии Петра Краснова, чтобы, соединившись с ними, общими силами освобождать юг России. Другая часть предлагала идти на Казань, где к приходу белых уже подготовили восстание. Взяв город, можно было пополнить боевые части мобилизованными из числа горожан, запастись боеприпасами и продовольствием, а дальше двигаться на Москву через Нижний Новгород.

Зная строптивый характер Владимира Оскаровича, командующий Народный армией полковник Чечек[100], запретил подполковнику Каппелю идти на Казань, самое большее, что он может предпринять, так это выйти к устью Камы, продемонстрировать свои силы и вернуться в Самару, откуда следовало идти на Саратов.

Права на ошибку у Владимира Оскаровича не было, а потому он вновь и вновь расспрашивал перебежчиков и разведчиков о позициях красных, об их оборонительных рубежах, наносил полученные данные на карту и пытался выявить наиболее слабое место в их порядках.

Была еще одна причина, почему подполковник Каппель решил идти именно на Казань, – в Казани находился золотой запас Российской империи. Его следовало взять и переправить в безопасное место, где он послужит дальнейшему финансированию Белого движения и значительно обескровит красных, а это может поспособствовать их поражению.

Большевики тоже не дремлют. Подполковник Каппель уже знал, что по распоряжению Владимира Ленина главный комиссар Народного банка республики Тихон Попов предписал Казанскому отделению Госбанка готовиться к эвакуации. А неделю назад в Казань из Нижнего Новгорода подъехала группа во главе с Андрушкевичем, у которой в распоряжении было несколько снаряженных барж и пароходов. Предстояло вывезти восемьдесят тысяч пудов золота, а также всевозможные ювелирные ценности, кредитные знаки, золото, платину, серебро, бриллианты и изумруды. Владимиру Оскаровичу уже доложили, что большевики в срочном порядке прокладывают трамвайные пути от банка до пристани для перевозки золотого запаса. Готовился гужевой и автомобильный транспорт. Для охраны золота в пути сформировали специально подготовленный отряд. А в самом Государственном банке уже укладывали слитки золота в укрепленные ящики и упаковки. Работа шла день и ночь, большевикам нужно было каких-то полтора дня, чтобы загрузить золото и вывезти его из Казани. Допустить этого нельзя, а, следовательно, наступать на Казань нужно уже завтра и взять ее предстояло как можно скорее. Хорошо, что его собственные интересы всецело соответствовали взглядам чехов, стремившихся через волжское направление как можно быстрее выбраться на запад. По общему плану, наступать на Казань они должны были с Любимовской пристани, куда уже подошли Самарские отряды Народной армии.

– Как только мы подойдем к городу, батальон майора Благотича должен ударить в тыл латышам и смешать их боевые порядки.

– Передам, – с готовностью отозвался серб. – Разрешите исполнять.

– Ступай. Очень на тебя рассчитываю.

НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ ПОД ПРИКРЫТИЕМ ТЯЖЕЛЫХ ОРУДИЙ, расстреливавших с высокого берега Волги военный гарнизон Казанского кремля, подполковник Каппель форсировал на кораблях Волгу и стал спешно продвигаться к Казани.

Одновременно с первыми артиллерийскими залпами город принялись штурмовать белочехи. Самарская пароходная флотилия, выгрузившись у стен Кремля при поддержке корабельных орудий, устремилась на приступ крепости.

ДЕСАНТ ПОДПОЛКОВНИКА ВЛАДИМИРА КАППЕЛЯ, НАТОЛКНУВШИСЬ НА ПЛОТНЫЙ ВСТРЕЧНЫЙ ОГОНЬ, ВЫНУЖДЕН БЫЛ ОТСТУПИТЬ. На какое-то время в Казани установилась гнетущая тишина, какая нередко бывает перед грядущим сражением. Обоим противоборствующим сторонам было ясно: безмолвие не затянется.

У здания Губернского комитета, где расположился штаб Красной Армии чехословацкого фронта, собирались вооруженные рабочие отряды. Получив инструкции, они расходились по своим позициям.

Латышский полк, составляющий сердцевину обороны, занял позиции на пристани, где ожидалась высадка десанта основных сил подполковника Каппеля, а также в районе штаба фронта.

Командующий фронта Иоаким Вацетис, наконец, дозвонился до комиссара Андрушкевича и сообщил, смягчая речь латышским акцентом:

– Я только что подписал Акт, по которому вы получите золото в банке. Курьер вам доставит документ с минуты на минуту. Как обстоят дела с трамвайными путями?

– Трамвайную дорогу мы построили, но все золото вывезти не сумеем, – отвечал комиссар Андрушкевич, – пристань уже под белыми. Попробуем вывезти хотя бы часть.

– Наша агентура у белых сообщает, что штурмовать Казань будут сегодня! Берите все, что у вас есть под рукой: повозки, автомобили… Но постарайтесь вывезти все золото! Сколько у вас грузовиков?

– Четыре грузовика. Загрузим часть золота на них, надеюсь, что нам удастся оттеснить белочехов от города.

– Пусть грузовики уезжают в сторону Нижнего, в этом направлении белочехов, по нашим сведениям, не наблюдается.

В ОКНАХ БАНКА ГОРЕЛ СВЕТ, ОСВЕЩАЯ БЕЛЫЕ КОЛОННЫ ПЕРЕД ГЛАВНЫМ ВХОДОМ. Служащие банка не спали, большая часть из них находилась в хранилище – упаковывали золотые слитки в заготовленную тару.

Четыре грузовика подъехали прямо к центральному входу. Комиссар Андрушкевич выпрыгнул из кабины и зашагал к двери, заставив столпившихся красноармейцев потесниться. Прошел по длинному коридору, спустился в подвал, где сотрудники банка вытряхивали из прохудившихся мешков ювелирные украшения и запаковывали их в пакеты; золотые слитки складывали в крепко сколоченные ящики.

Управляющий банка Марьин находился здесь же, переходил от одной группы служащих к другой, крепко припадая на протез, и беспрестанно повторял:

– Поаккуратнее, пожалуйста, это вам не какие-то там придорожные камни, а золотой запас России! – Заметив вошедшего комиссара, слегка смутился и заковылял на встречу: – Сколько им говоришь, а они все за свое! Поэтому приходиться повышать голос. А так это не в моем характере.

– Сейчас все голос повышают, – успокоил Андрушкевич управляющего, – как говорится, не до сантиментов. У нас есть сведения, что белочехи будут штурмовать город уже сегодня. Мы должны взять столько золота, сколько уместится в наших машинах.

– А что в таком случае делать с остальным? – обескуражено спросил управляющий.

– Даже не знаю… В карманы его не рассуешь. Мы будем делать все возможное, чтобы белочехи не заняли город.

– Товарищ комиссар, – сказал красноармеец, стоявший на страже, – к вам пришел вестовой, просит разрешения войти.

– Пусть заходит.

В помещение хранилища вошел совсем молодой красноармеец и взволнованно проговорил:

– Товарищ комиссар, меня отправили к вам. Белогвардейцы высадились на болотистом берегу Волги. Расстреляли наши отряды, сейчас идут бои за деревни Малые и Большие Отары. Нашим отрядам не устоять, и сейчас они отходят к Казани. Просили вас как можно быстрее загружаться и выезжать из города.

– Вестовой, передайте дружинникам мой приказ: пусть приходят в хранилище и загружают ящики с золотом, – велел комиссар. – У нас людей не хватает!

Красноармеец мгновенно выскочил.

– Сколько килограммов в ящиках?

Управляющий банка неопределенно пожал плечами.

– Видите ли, привезенная тара совершенно разная, есть большие ящики, а есть и маленькие. Вот в этом ящике пятьдесят килограммов золота, – показал он на тару, сколоченную из крепких широких досок. – А вот здесь будет тридцать пять. Количество килограммов золота в ящике мы написали сверху мелом… А также в каждом ящике имеются сопроводительные документы, но мы запаковали еще не