Современный зарубежный детектив-10. Компиляция. Книги 1-18 - Дэн Браун

– Кто это? – волнуюсь я. – На крыльце?

Дилан прищуривается.

– Наверное, мистер Фостер. Он собирался принести мне статью и сверчков для Греты.

Хорошее настроение портится.

– Зачем?

На лице Дилана читается сдержанная досада.

– В смысле? Поделиться хочет. Он мой друг.

Трясу головой.

– Нет, Дил. Не может ненормальный пенсионер быть твоим единственным другом. Тебе нужны друзья среди ровесников.

– Я не люблю ровесников, – Дилан хмурится.

– Здесь, да? – спрашивает водитель.

Такси останавливается, и я распахиваю дверцу.

– Неужели не понимаешь, оттого и началась вся эта… – прерываю себя. – Знаешь, иди-ка ты домой.

– Но мама!

– Иди. Я скоро. И оставь сверчков на крыльце.

Дилан открывает дверь, а я иду за силуэтом в серой парке.

– Стойте! – кричу я, но сосед шагает дальше. – Мистер Фостер!

– А, Флоренс! – робко приветствует он. – Ой, какая вы нарядная! Ходили куда-то?

– На свадьбу к сестре, – бросаю я сквозь зубы. – Что вы делали у меня на крыльце?

– Оставил кое-чего Дилану. Почитать, сверчков для Греты. Она…

Ярость подступает к горлу, охватывает все тело. Это все он виноват, придурочный старый хиппи с банками сверчков, документальными фильмами о переработке отходов и советами по зимней спячке черепах. Из-за него у Дилана нет друзей. Из-за него мой сын и впутался в эту историю. Из-за Фостера я чуть его не потеряла. Сегодня положу этому конец.

– Слушайте, оставьте Дилана в покое, – чуть дрожащим голосом велю я. – Ему нужны друзья его возраста.

Мистер Фостер бледнеет.

– Но наша…

– Я его мать. Вы меня услышали? Это неприемлемо. И никаких больше сверчков.

Помявшись, мистер Фостер кивает и шаркает к дому. Я поднимаюсь по ступенькам и швыряю желтую банку со сверчками в мусорное ведро. Она падает на дно пластикового контейнера с тяжелым металлическим стуком.

Поднимаю голову. Дилан наблюдает за мной из окна. По его лицу пробегает мрачная тень. Он задвигает шторы и исчезает в глубине дома.

30

Шепердс-Буш

Понедельник, 07:20

В понедельник, когда Дилан возвращается в школу, Алфи уже не в главных новостях «Дейли пост» – его сменяет землетрясение в Азии, протесты из-за глобального потепления у штаб-квартиры нефтегазовой компании, а также Маккензи Мэтьюз, двадцативосьмилетняя инфлюэнсерша из «Тик-Тока», которую чуть не задушил незнакомец в маске, когда она возвращалась домой с девичника. Маккензи все утро дает интервью о «смертельно опасной» встрече с Душителем из Шепердс-Буш.

Меня по-своему успокаивает то, как скоро все вернулись к прошлой жизни. Если остальные смогли так быстро забыть историю с Алфи, то и я смогу.

И Дилан тоже.

Сегодня пеку вафли – отпраздновать возвращение Дилана в школу. Это совсем на меня не похоже, он даже пугается.

– Мам, ты как? – встревоженно спрашивает сын, садясь за кухонный стол.

– Прекрасно. Лучше не бывает.

Так и есть. Я проснулась без будильника, как заряженная до предела батарейка. И без «Ред булла» обошлась. Возможно, отныне так и будет. Домашние завтраки. Мама в фартуке. Примерное воспитание.

– Хочется в школу? – шлепаю ложку сырого теста на шипящую плиту вафельницы.

Дилан пожимает плечами.

Уже неплохо. Склонившись над тарелкой, сын поспешно отправляет в рот вафли. На нем вновь форма Сент-Анджелеса. Выглядит хорошо. Здоровый. Теперь все вернется на круги своя.

Дилан хмурится.

– Ты что-то с бровями сделала?

Меня обдает ледяной волной паники. Рука взлетает ко лбу.

– Нет!

– А, ясно, – он дальше жует вафли. – Выглядят по-другому.

Выдавливаю улыбку, не обращая внимания на тяжесть в груди.

– Нет. Все как всегда, – двигаю к нему тарелку. – Возьми еще.

* * *

В кои-то веки мы с Диланом приходим в школу пораньше. Аллегра, Фарзана и Хоуп сбились в стайку и шепчутся. Хоуп ловит мой взгляд и понимающе кудахчет:

– Опять приучаем к школе, да?

– Ты мне? – изумляюсь я.

Хоуп приподнимает голову.

– Я тут как раз говорила Аллегре: хорошо, что вернули занятия. Детям полезно, когда все по распорядку.

– М-м-м, да-да. Это верно.

Аллегра кивает. Я будто прошла маленькое испытание. Похоже, после трагедии и ареста другие матери стали ко мне терпимее. А может, Хоуп чувствует себя виноватой, ведь поначалу она подозревала Дилана.

– Что-нибудь слышали от Клео? – неуверенно спрашивает Хоуп.

В первые дни после ареста мистера Секстона Клео утратила привычную безупречность манер. Сначала спросила в чате насчет записи детей на лыжную поездку в феврале. Потом добавила ссылку на статью с провокационным названием: «Пять пропавших детей, которых нашли живыми». Несколько человек поставили сердечко, но никто не нашелся что сказать.

Затем Хоуп неосмотрительно предложила превратить нынешний БЗВ в сбор средств для создания «стипендии имени Алфи Рисби», и у Клео сорвало крышу.

ХВАТИТ ДЕЛАТЬ ВИД, ЧТО МОЙ СЫН УМЕР!!!

Все так растерялись с непривычки, что чат замолк.

– Боже, помоги ей, – говорит Аллегра, пока ее уродливый пес рвется с поводка. – Представить страшно.

– Да уж, тяжело потерять и мужа, и сына, – соглашается Фарзана.

– Так неудобно проводить БЗВ, раз Клео… не одобряет новый план, – мнется Хоуп.

Решаюсь задать вопрос, которого боятся другие:

– Так давайте отменим?

Фарзана поджимает губы.

– Всего десять дней осталось. За все заплатили…

– Главное другое, – перебивает Хоуп. – Какой вывод сделают из отмены? Традиции очень важны. Для всего сообщества. И для детей. – Она оглядывает очередь из родителей и детей и добавляет заговорщическим шепотом: – Всем сердцем сочувствую Клео, но она разве входит в родительский комитет? Формально, если она уже не мать…

Перевожу взгляд на Аллегру. Неужели не возразит, не встанет на защиту старой подруги? Она лишь слабо улыбается и меняет тему:

– Я уже говорила, что в этом году вошла в комитет аукциона Гоффс? Кто-нибудь подыскивает чистокровную лошадь?

Беседа течет в другом русле; мы шагаем к школьным воротам. Когда-то я бы осудила этих женщин: ребенок пропал, а они не хотят отменять вечеринку! Однако же я невольно понимаю их искреннее желание оставить все как есть. А уж после того, что натворила, я и вовсе не имею права порицать других. И потом, это всего лишь праздничный вечер. Даже если его отменить, Алфи не вернется.

Оглядываю горизонт в поисках знакомого силуэта мисс Шульц, но старой боевой клячи нигде не видно. На ее месте сурового вида лысый мужчина в темно-синем костюме и коричневых мокасинах.

– А кто… – спрашиваю я Хоуп, и тут мужчина тянется пожать мне руку.

– Берт Сандерс, – решительно представляется он. – От имени компании «Омега плюс» хочу поблагодарить вас за неизменное доверие.

– Где мисс Шульц?

Похоже, мой вопрос его удивляет.

– Прошу прощения. Я думал, руководство