Девушка из спасательной шлюпки - Эйлин Энрайт Ходжеттс

Дейзи не сводила глаз с капитана Бигема, который, казалось, был только рад ответить на ее смелый взгляд. Поппи смотрела только на Шеклтона. Она прочитала все газетные статьи, посвященные его экспедициям, и теперь с трудом могла поверить, что встретилась с ним лично. Его внешность не разочаровала. Он не был ни статным и симпатичным брюнетом, как капитан Хейзелтон, ни статным и симпатичным блондином, как капитан Бигем, но это не имело значения. Он притягивал к себе внимание. Она знала только одного человека, излучавшего такую же уверенность. Эрни Салливана, кочегара с «Титаника».

Она снова покраснела. «Хватит, Поппи! Это нелепо!»

Хейзелтон представил их как леди Пенелопу и леди Маргариту. Дейзи заявила, что не хотела бы, чтобы ее называли Маргаритой, а потом добавила, что и Пенелопа предпочла бы имя Поппи.

Джентльмены уселись за стол, и дядюшка Хью беззаботно заметил, что члены клуба редко имеют возможность побывать в дамской гостиной, так что они весьма ценят эти моменты.

Капитан Бигем попытался откинуться на спинку, но его нарочитая небрежность продержалась всего пару секунд, до первого протестующего скрипа маленького позолоченного стула. Он восстановил равновесие и наклонился чуть вперед, глядя на Дейзи.

«Конечно же, Дейзи. Зачем ему еще на кого-то глядеть?»

– Гарри Хейзелтон сообщил мне, что вы обе были на «Титанике», – сказал он.

– Да, были, – ответила Дейзи, захлопав ресницами.

– И что вы служили горничными. Должно быть, неплохая получилась шутка.

Поппи не удержалась от ответа.

– Нет, это была не шутка, капитан Бигем. Даже если я доживу до ста, никогда не забуду ту ночь и тех, кто погиб. Полагаю, солдаты вроде вас с капитаном Хейзелтоном привычны к смерти, но я – нет.

Бигем вскинул руки в знак капитуляции.

– Прошу прощения. Сказал, не подумав. Но я удивился, что вы решили отработать проезд. Ваш отец ведь – граф Риддлсдаун, не так ли?

Поппи отвернулась. Она не обязана ничего объяснять этому человеку. За чайным столом повисло неловкое молчание, и Поппи понимала, что причиной тому стала она сама, встряв не к месту. Разумеется, Бигему стало любопытно. Почему бы и нет? Наверняка всему высшему обществу было бы интересно узнать, почему дочери графа решили поработать прислугой на «Титанике».

Хейзелтон откашлялся.

– Я должен пояснить, что капитан Бигем – секретарь слушаний, которые ведет уполномоченный по кораблекрушениям, – сказал он. – Он отвечает за все организационные вопросы и вызов свидетелей. Он имеет профессиональный интерес к тому, что произошло с вами на «Титанике».

– Понимаю, – кивнула Поппи.

Это было самое близкое к извинению, что она смогла из себя выдавить. Она устала от интереса, который вызвала трагедия. Несмотря на атмосферу национальной скорби, газеты были переполнены ненасытной жаждой сенсаций.

– Если позволите задать вам пару вопросов… – произнес Бигем.

– Разумеется, капитан, – захлопала ресницами Дейзи. – Пожалуйста, задавайте любые вопросы. Мы очень заинтересованы в справедливости ради всех выживших. Верно, Поппи?

Поппи глубоко вдохнула, пытаясь избавиться от отвращения. Бигем высказался неосмотрительно, но, судя по всему, он имел право задавать вопросы.

– Что вы хотите знать? – спросила она.

– Мне кажется, сейчас не время, – вмешался вдруг Хейзелтон. – Слишком рано просить этих юных дам заново пережить произошедшее.

Поппи ответила ему благодарной улыбкой. «А он очень внимателен и довольно мил».

Дейзи затрясла головой и, наклонившись вперед, посмотрела на Бигема широко распахнутыми голубыми глазами.

– А вот я буду рада ответить на ваши вопросы. Это ведь ваш долг, верно?

Бигем примирительно развел руками.

– Я не намерен возвращаться к тем ужасным испытаниям, которые постигли вас в спасательных шлюпках. Я бы хотел вернуться на несколько часов до этого. Когда вы исполняли свои… э… обязанности, никто не упоминал о полученном предупреждении о ледовой опасности?

Дейзи ответила без малейших раздумий.

– Да. Я слышала, как некоторые говорили о холоде и о том, что это может означать близость льда и, возможно, айсбергов.

– Вы говорите о членах экипажа?

– Нет, о пассажирах. Они жаловались на холод. Похолодало довольно неожиданно, – пожала плечами Дейзи. – То есть, когда мы отошли от Ирландии, погода тоже была вовсе не тропическая, но было еще терпимо, и дамы, которых я обслуживала, с удовольствием гуляли по палубе, а в воскресенье вдруг – бац! – и ударил мороз.

Впервые заговорил сэр Эрнест Шеклтон, и Поппи отметила его ирландский акцент.

– Это случилось потому, что вы вышли из Гольфстрима, относительно теплого в любое время года, в Лабрадорское течение, которое несет очень холодную воду. Капитан Смит должен был хорошо знать об изменении температуры воды и что это значит.

Бигем заинтересовался.

– Вы включены в мой список свидетелей.

– Да, я знаю.

– Вы можете поделиться сейчас своим мнением?

Прежде чем Шеклтон успел ответить, Дейзи вставила еще одно наблюдение.

– В Плимуте я давала показания, но не понимала, что от меня хотят услышать, поэтому сказала очень мало.

Бигем виновато улыбнулся Шеклтону и снова повернулся к Дейзи. Поппи терялась в догадках, что собиралась рассказать ее сестра. Она не могла признаться в том, почему опоздала к своей спасательной шлюпке, а упоминать украшения мисс Бонелли было бы очень неосмотрительно.

– Вы знаете миссис Райерсон? – спросила Дейзи.

– Я знаю о ней, разумеется, но никогда с ней не встречался, – покачал головой Бигем.

– Это так печально, – произнесла Дейзи, и ее глаза, казалось, наполнились сочувствием. – Райерсоны возвращались в Нью-Йорк, потому что их сын погиб в аварии, поэтому они почти не выходили из каюты, в отличие от других пассажиров. При ней была служанка, молодая француженка по имени Викторина. Я часто разговаривала с ней, потому что хорошо владею французским и стараюсь практиковаться.

Поппи обратила внимание, что на Бигема не произвело никакого впечатления известие, что Дейзи говорит по-французски, но он явно не мог оторваться от этих голубых глаз и продолжить разговор с Шеклтоном.

– А Викторина говорила что-нибудь о льдах? – уточнил Бигем.

– Да, – ответила Дейзи. – Утром того дня, когда мы столкнулись с айсбергом. Это было в воскресенье, кажется? Впрочем, это неважно.

– Да, было воскресенье, – подтвердил Бигем.

– Так вот, утром в воскресенье Викторина убедила миссис Райерсон выйти на палубу подышать воздухом. Они очень удивились похолоданию и как раз жаловались на это миссис Тэйер, когда мимо проходил мистер Исмей. Поскольку он был практически хозяином судна, они спросили у него, не тревожит ли его возможность встречи с айсбергом. Он сказал, что получил предупреждение и они запускают дополнительные котлы. Викторине показалось, что он имеет в виду, что они собираются увеличить скорость, чтобы поскорее выйти из опасной зоны.

Ее прервал уверенный голос Шеклтона.

– Это было