Танец под золотой вуалью - Юлия Олеговна Чеснокова

притаилась. Помянула нечистую, когда искала информацию о Сунён, и вот он! Всплыл. Бывший скомпрометированный полицейский, которого попросили уйти, потому что он провалил дело века. И, хотя все знали его теперь, как опытного и сильного юриста, какого-то ляда он притусил к уличному мошеннику и практиканту из академии. А ещё его все знали, как невыносимого, наглого и хамоватого персонажа, добивающегося своего любыми путями. Короче говоря, с любой стороны его жизни репутация его была не лучшей, и для меня было жуткой профанацией нахождение Джело в его окружении. Как и Чонопа, который сегодня за меня так доблестно заступался и вот, они собрались тут.

— Что вынюхиваешь? — услышала я за спиной и, едва не запрыгнув на дерево, как обезьяна, резко развернулась и, прижавшись тылом к стволу, испуганными глазами увидела Сунён, стоявшую почти впритык рядом со мной. Как она так бесшумно подкралась? Как нашла меня?

— Я? Я… — не найдясь, что сказать, я осмотрела собеседницу. Всё такая же размеренная и хладнокровная, хотя чем-то выдающая внутренний повышенный нервный фон, с пронзительным черным взглядом, глядящим в упор, она держала подмышкой бутылку воды, насыпая при этом на ладонь какие-то таблетки. — Ты чего это собралась пить?

— Это антигистаминное средство. — я, не очень понимая, свела брови к носу. Девушка культурно сделала сноску для непросвещенной меня. — От аллергии.

— И на что же у тебя аллергия? Вроде бы цветы уже отцвели.

— На это. — Сунён отодвинула пазуху легкой ветровки, и я увидела там маленькое ушастое белое животное.

— Кролик? — удивилась я.

— Шиншилла. — уточнила она.

— Тошнит от крови, аллергия на шерсть… как ты живешь с этим всем?

— Да, я сложный человек. Это семейное. — с чувством превосходства заявила она, будто все её недостатки обратились в достоинства и это я, не имея их, была хуже.

— Не проще ли не таскать её с собой, вместо того, чтобы пить таблетки? — разумно заключила я.

— Нет. Мне Джело оставил её приглядеть. Я же не буду объяснять ему, что у меня аллергия. Мне проще выпить таблетки. — убежденно объяснила она и погладила зверька по голове, спрятав его снова. — Так, за которым из них ты следила? Или за всеми сразу? И зачем, хотела бы я знать?

— Подожди-подожди, ты сказала, что Джело оставил тебе её приглядеть? А куда он сам денется?

— Будет отсутствовать несколько дней. — пожала она плечами, запив таблетки и закрутив крышку на воде. — А ты мне ответишь, или это полицейская тайна? В таком случае, я делаю вывод, что ты тут не с добрыми намерениями, а по заданию.

— Нет-нет! — поспешила реабилитироваться я. — Я тут по личному почину. Я… я переживаю за этих ребят. В полиции понятия не имеют, где я. И я не собираюсь там ничего докладывать. Разве что с удовольствием бы накопала что-нибудь на этого Ёнгука, который, похоже, мутит недоброе.

— Ты так считаешь? — Сунён улыбнулась, как могла бы улыбнуться кукла, резко и тут же застыв. — Что он тебе такого сделал, что вызвал такую неприязнь?

— Я не представляю, как можно испытывать к нему что-то другое.

— А мне он нравится. Хороший малый. — девушка развернулась и направилась к лавочке, устав стоять под деревом. Я последовала за ней, и мы сели, сохраняя дистанцию не сговариваясь.

— Хороший? Не знаю, не знаю. Кто-то из нас точно заблуждается на его счет. Разве он не преступник? Тебе должно быть известно. Не будешь же отрицать, что все вы как-то связанны с «золотыми»?

— Не буду. Но, видимо, ты готова очернить всех, кто не из легавых? У нас такое же отношение к вам. Признаться, я терпеть вас не могу и считаю вас поголовными болванами.

— Да-да, я помню, ты говорила. — я выдохнула. Действительно, она была очень сложный субъект. — А как же Чоноп?

— Он не легавый, не смеши. — Сунён усмехнулась как-то по-дьявольски. В её глазах блеснули огоньки. — В любом случае, он исключение. Он надежный и прекрасный парень. Как и Джело, как и Ёнгук, как и Сольджун.

— Допустим. Но все они, судя по всему, преступники, из банды «золотых», и я никак не пойму, как среди них всех оказалась ты? Разве в «золотых» берут девушек?

— Нет, разумеется. Я и не претендую. Я всего лишь их друг. Помогаю, чем могу.

— И что же ты можешь? — посмотрев на эту хрупкую девчушку ниже меня ростом, хмыкнула я.

— Пристрелить любого, кто обидит одного из моих друзей. — она сказала это таким весомым тоном, что у меня мурашки по коже пробежались. А она опять улыбнулась. — Ты ведь не собираешься пытаться их обидеть?

— В целом, мне нет до них дела, — признала я. — Я волнуюсь только за Джело, и хочу уберечь его от ошибок молодости.

— Каких?

— Грабежей и нарушений закона. Я хочу, чтобы он перестал этим заниматься!

— Но он не крал ничего. — умиляясь моей наивности, приподняла брови Сунён. — Кто тебе сказал, что он вор?

— Как же… но ведь… разве все эти ограбления ювелирных и особняков… разве это не его рук дело?

— Косвенно, возможно.

— Разве человек, которого видела я и второй полицейский ночью за витринами — это не он?

— Он, — согласилась девушка, значительно кивнув. — Но ведь это же запись. Голограмма. Не скажи, что не догадывалась?

— Но… как голограмма могла заставить исчезнуть драгоценности? — недоумевала я. Я предполагала что-то подобное, но сформулировать не могла. Естественно, это объясняло, почему не среагировала собака, почему от смайлика на стекле не осталось и следа, но у меня всё равно ничего в голове не укладывалось. Как? Если это проекция видимости на стекло, то каким образом пропали ювелирные украшения? Сунён не ответила, как ни в чем не бывало повернув лицо в другую сторону и принявшись рассматривать двор. Я вспомнила о том, что свет моего фонарика не прошел сквозь тень за витриной, хотя голограммы должны пропускать его. Я озвучила это вслух, надеясь хоть на какое-то снисхождение.

— Да, обычные голограммы пропускают. — согласилась она. — А эта нет. Новейшая технология.

— Среди вас ещё и отъявленные компьютерщики водятся? — изумилась я, начиная бояться, что в данной схватке государственные органы и стражи порядка могут проиграть. Что за силы стягиваются к этим «золотым»?

— Среди нас есть все. — она поднялась, придерживая животное за пазухой. — «Золотые» везде, и настоящими хозяевами будут они, а не какие-то там копы.

— Почему ты так ратуешь за их дело? — я тоже встала. — Это как-то связанно с твоим отцом?

— Да, — помолчав, ответила Сунён, не став спрашивать, откуда я это знаю. Сейчас она стала совершенно нормальной, и не было той ледяной пустоты в лице, которая