Три пули для копа - Анна Орлова

– Интересная кошка, – Эйлин щедро плеснула мне еще порцию.

Сама она отпивала по крошечному глотку, скорее просто смачивала губы. Хотя в ее положении неудивительно.

– Разве? – усомнилась я.

– У моей подруги похожая, – объяснила Эйлин рассеянно. – Хотя, наверное, показалось…

Я только плечами пожала. Мало ли на свете черных кошек?

Блондинка обнимала пальцами кружку и с интересом оглядывалась по сторонам. Захотелось извиниться – за бардак вокруг, за пыль, за сырость одеял и сквозняки. Ерунда! Главное, тут безопасно. Баркас мы припрятали в надежном месте, в тихой пещере, о которой мало кто знает. А те, кто знает, молчать будут.

– Ты уверена, что сюда никто не придет?

– Не придет, – заверила я, усмехнувшись. – Местные считают это место проклятым. Неприкаянные души и все такое…

И бровями подвигала выразительно.

Эйлин звонко рассмеялась.

– Свет в окнах они тоже на это спишут?

– А как же!

Вторая порция привела меня в благодушно-расслабленное настроение. Чего, по-видимому, Эйлин и добивалась. Начала она издали, с воспоминаний о "Бутылке" в те времена, когда бар еще принадлежал Бишопу. Слово за слово, речь зашла об истории знакомства этой парочки с Эллиотом. Как же я хохотала, когда услышала о том финте, который Эйлин с ним провернула!

А потом напоролась на внимательный взгляд из-под ресниц и невинное:

– У тебя с ним… как?

Умеет она задавать неприятные вопросы. Я опустила глаза в кружку и буркнула, разом протрезвев:

– Никак. Я вообще-то замужем.

– Кхм, – Эйлин почесала нос. – Сдается мне, Эллиота это не остановит.

Я подняла взгляд и сказала резче, чем собиралась:

– Зато это остановит меня!..

Вечерние посиделки с глинтвейном как-то сами собой стали нашей маленькой традицией. Болтали мы обо всем и ни о чем, но больные темы больше не затрагивали…

Минуты и часы вяло бились о камни внизу, плескали волной. И мне уже начинало казаться, что здесь, в старом полуразрушенном маяке, я прожила почти всю жизнь, когда…

Сразу я глазам не поверила. Поморгала, протерла их и поспешно спихнула кошку с колен. Цыц с негодующим: "Мяяяу!" отряхнулась и спряталась за кресло. Надо думать, выманивать ее придется на ветчину. Не удивлюсь, если она после еще и жалобу Эллиоту подаст по всей форме. Дескать, неуважительно относились, должные поклоны не отбивали… Тьфу, о чем я думаю?!

Слетела я вниз, на лестнице едва не переломав ноги.

Блондинка при виде меня застыла с венчиком в руках. Вот кто, скажите мне, станет стряпать в таком месте кексы? Хотя даже из яичного порошка и порошкового же молока получалось у нее на удивление вкусно. Талант, не иначе!

– Что?.. – напряглась она, чуть побледнев. На белой коже проступили бледные крапинки веснушек, похожие на просыпанную корицу.

Я не стала ее мучить:

– Бишоп приехал! Будет ждать сегодня в пять.

Эйлин выдохнула. Не глядя, опустилась на стул и провела свободной рукой по лицу, пачкая лоб мукой. Капнуло на пол тесто с венчика.

Выходит, за мужа она волновалась куда больше, чем позволяла себе показать.

– Пять дней… – пробормотала она не к месту. – Ну я ему!.. Погоди, а откуда ты?.. Ведь никто не приходил, и телефона тут нет?

Я фыркнула. Стал бы кто-то тянуть линию под водой или через пещеры! Тем более что незаметным бы это не осталось. Сколько ни плати рабочим, кто-нибудь да стал бы чесать языком.

– Выдумаешь тоже. Иди сюда. Только не накапай, нам тут еще убирать.

И поманила ее за собой.

Блондинка посмотрела на свои руки так, будто впервые их видела. Тряхнула золотистыми кудрями, спрятанными под косынкой, и отложила наконец венчик.

Вид из окна открывался прекрасный. Вся бухточка как на ладони, а вон за той скалистой грядой прячется столица. Рукой подать, только это впечатление обманчиво. Попасть в Лоуклодж можно морем – не через эту бухту, маленькую и извилистую, а через соседнюю, куда более удобную. А если сушей, то приходится закладывать изрядный крюк. Горы вокруг давно нестабильны, и оползни случаются, и лавины. И деревья тут не зря не растут. Поэтому и народу в поселке совсем мало, и удобной бухтой совсем недалеко от столицы почти никто не интересуется.

– И что? – не утерпела Эйлин, приложив руку к глазам.

Денек выдался погожим на удивление. В Лоуклодж таких хорошо, если два десятка в год наберется. Старое место, недоброе. Слишком много костей лежит под водой, слишком много остовов разбитых кораблей покоится у этих скал.

Я все-таки не удержалась, улыбнулась довольно:

– Что ты видишь?

А ведь картинка почти идиллическая. Солнце вот светит, дети бегают по гальке у самой кромки воды. Совсем маленькая девочка в зеленом платьице плетет венок, вторая перебирает ракушки. Трое мальчишек постарше деловито собирают на берегу принесенные морем ветки. Каждый набрал уже по охапке, скоро пойдут обратно. У старшего на голове зеленое кепи, а шеи у всех детей повязаны зелеными шарфами разных оттенков.

– Знаю! – Эйлин азартно прищелкнула пальцами. – Дети. Их пятеро – то есть пять часов, верно? И зеленый цвет что-то значит? Вряд ли они сами так оделись.

– Именно, – довольно кивнула я. – Зеленый, значит, все в порядке. Желтый – надо быть настороже…

– Красный – не соваться? – блондинка щурилась на ярком солнце и улыбалась. – А если бы встречу назначили на двенадцать?

Я пожала плечами:

– У миссис Тиммонс целый выводок детей и еще десятка два племянников и племянниц. Так что при желании можно и "двадцать три" организовать, хотя такая толпа все-таки будет выглядеть подозрительно. Многовато для сбора дров.

– Кстати, а почему дрова? – спросила она с любопытством, вытирая руки о полотенце, повязанное вместо передника.

Все-таки услышала, что я Бишопу шептала?

– Знаешь историю этого маяка? – ответила я вопросом на вопрос.

Эйлин только головой качнула.

– Говорят, – я пригладила ладонью волосы, присела на подоконник, – после войны тут было много банд, которые зажигали костры и заманивали корабли на скалы. А потом собирали все, что выбросило море.

Я помолчала, перебирая в памяти слова старой легенды, которую мне рассказывала няня, которая была родом из этих мест. Дров здесь, кстати, до сих пор не было. Приходилось собирать "дары моря" или возить уголь издалека.

Эйлин тоже присела на камень.

– Что было дальше? – спросила она тихо.

– Пришли брюнеты и сделали что-то такое… – я неопределенно повела рукой. – Вроде бы они хотели перенаправить течения, чтобы корабли несло не сюда, на скалы, а в соседнюю бухту, удобную и безопасную. И… перестарались.

– Напортачили.

– Можно и так сказать. Короче, та бухта стала втрое меньше, еще и ветра