Современный зарубежный детектив-10. Компиляция. Книги 1-18 - Дэн Браун

половине дня в бар стали подтягиваться люди. Обычная клиентура разбавилась людьми, возвращавшимися с работы, – деловыми, в костюмах. Бентли взял нам еще выпить. Я почувствовала тепло, разливающееся по моим венам вместе с алкоголем.

– Почему ты меня поцеловал? – спросила я Бентли.

Этот вопрос крутился у меня в голове с самого дня поцелуя. Не исключено, что на самом деле именно поэтому я попросила его пойти со мной в бар. Мне, безусловно, хотелось разузнать про спички, но еще мне хотелось остаться наедине с Бентли там, где Уильям не мог нас услышать. Но когда люди говорят «убить двух зайцев одним выстрелом», они часто забывают, что оба зайца должны умереть.

Я знала, что хочу от него услышать. Я хотела, чтобы он назвал меня неотразимой. Сказал, что с ним никогда ничего подобного не было. Что я особенная.

Но вместо этого он просто пожал плечами.

– Иногда человеку надо отвлечься.

Этот ответ обжег, как огонь.

– То есть у тебя такая привычка? Целовать других женщин вместо жены?

– Говорит женщина с привычкой подозревать своего жениха в серийных убийствах.

Я молча взглянула на него.

К счастью, нашу беседу прервал парень в футболке местной пивоварни с тремя шотами какой-то прозрачной жидкости в руках.

– Привет, дружище, – сказал он Бентли. – Давно не виделись. Где ты был?

С этими словами он поставил шоты на стол.

– Для тебя и твоей дамы.

Я решила, что он, должно быть, ошибся. Насколько я знала, Бентли никогда раньше не был в этом баре. По крайней мере, он об этом не упоминал.

– Спасибо, дружище, – ответил Бентли. На его лице возникло выражение, какого я раньше не видела. Он смотрел с хмурым раздражением, которое мужчина, видимо, не смог распознать.

Мы вместе чокнулись за встречу, и я опрокинула всю рюмку целиком. Я закашлялась, когда мне обожгло горло: после тридцати я потеряла способность стремительно поглощать алкоголь.

– Кто это был? – спросила я, когда мужчина вернулся к стойке.

– Понятия не имею.

– Ты бывал здесь раньше?

– Нет. Почему ты спрашиваешь?

– Ну, этот мужчина… Он вел себя так, будто знает тебя.

– Он ошибся. Со мной такое постоянно. Я просто так выгляжу. Как все.

Я вгляделась в лицо Бентли. Я сразу решила, что он пошел в Марка, но от Синди в нем тоже что-то было. Он так же пытался скрыть свои истинные чувства под плотной маской, но при этом пелена лжи была слишком прозрачна. Как сильно он ни пытался отмахнуться от этой встречи со знакомым как от чего-то незначительного, я по лицу видела, что он нервничает. Тут я поняла, что Бентли ни разу не сказал о собственной мотивации пойти в бар вместе со мной. Возможно, это был инстинкт защитника – он хотел убедиться в моей безопасности во время расследования. А еще казалось возможным, что он снова хочет поцеловать меня. Но, кажется, я слишком увлеклась рассуждениями по поводу отношения Бентли ко мне, чтобы остановиться и подумать, зачем ему самому продолжать рыть под своего брата. Может, Бентли так же одержим теми женщинами, как и я? И он уже ходил в этот бар за информацией и поэтому мужчина его узнал?

– Что мы здесь делаем? – спросила я.

С лица Бентли стерлись последние следы игривости.

– Это ты меня спрашиваешь? Ханна, ты сама захотела сюда прийти. Взгляни правде в глаза – ты полюбила моего брата только потому, что он мог быть серийным убийцей, и не знаешь, что делать, если он в итоге им не окажется.

– Это неправда.

– Правда. Поэтому ты к нему и прилипла. Не отрицай. И именно поэтому ты продолжаешь расследование, хоть его и оправдали. Тебя не волнуют эти женщины. Они для тебя просто абстракции. Ты представления не имеешь, что значит вот так потерять кого-то близкого. Ты вообще собираешься выходить за него или надеешься, что он убьет тебя прежде?

Это было так близко к истине, что у меня дух перехватило.

– Я люблю его.

– Ой, перестань. Ты любишь серийных убийц. Ты одна из тех женщин. Их сейчас пруд пруди.

– Но Уильям любит меня.

– Да, ему нравится, как твои хипповские замашки бесят нашу мать. Ему нравится, что у тебя ничего нет – ни карьеры, ни денег – и он может полностью тебя обеспечивать. Он не понимает, что этого всегда будет недостаточно, потому что на самом деле ты не этого хочешь.

Бентли рассмеялся и покачал головой:

– Только такую, как ты, мой брат и заслуживает.

– Да пошел ты! – сказала я и вскочила с места. Пол подо мной накренился.

– Черт. Я ухожу, – объявила я.

Отповедь Бентли послужила напоминанием, почему я не встречаюсь с такими, как он. Они могут быть привлекательными и очаровательными, но в итоге всегда срываются, когда женщина ведет себя не так, как им хочется.

– И куда ты пойдешь, Ханна? Я твой водитель.

– Разберусь, – сказала я и вылетела за дверь.

На улице было темно. Я и не знала, что уже так поздно. Ветер трепал штрафной талон под дворниками машины Бентли. Я обрадовалась. Конечно, это была недостаточная расплата за его слова, но хоть что-то.

Я позвонила Уильяму. Больше было некому. Во время разговора я заплакала. Я не хотела манипулировать им с помощью слез, но это получилось само собой.

– Ты можешь меня забрать? – громко и отчетливо всхлипнула я.

– Где ты? – с паникой в голосе спросил Уильям.

Я сказала ему название бара. Если оно и было ему знакомо, по телефону он себя не выдал.

– Сейчас буду.

К сожалению, «сейчас» превратилось еще в час ожидания у дверей бара, где работала убитая женщина. Я ждала, что Бентли выйдет и извинится, но он этого не сделал. Я пыталась уложить случившееся в голове. Все шло хорошо, мы даже флиртовали, а потом произошел какой-то сдвиг. Хоть я и не узнала ничего нового о спичечном коробке или о том, как он попал к Уильяму, но я мельком увидела Бентли с той стороны, которую в своих письмах описывал Уильям и которую мне до этого не удавалось заметить.

Я присела на тротуар, наплевав на то, насколько он грязный и кто может меня увидеть. К концу сентября летняя жара наконец спала, и не будь я так пьяна, я бы замерзла.

Когда приехал Уильям, он обнаружил меня с упертой в колени головой: я пыталась остановить головокружение. Он заметил машину Бентли, и по его взгляду я поняла, что он ее узнал.

Уильям протянул руку, чтобы поднять меня.

– Извини меня, – сказала я, и слезы потекли с