Современный зарубежный детектив-11. Книги 1-19 - Сол Херцог

OceanofPDF.com

38

Если ваша цель — запереть кого-то на короткое время — скажем, на пять минут, максимум на десять — что может быть лучше лифта? Ведь это, по сути, металлический ящик, подвешенный на тросе внутри узкой бетонной шахты. Пол — армированная сталь. Стены плотно прижаты к бетону. Единственный выход — через крышу, а это требует времени. Времени у Лэнса не было.

Подвесной потолок не стал серьёзным препятствием. Как только лифт остановился, он начал отталкивать потолочные плитки и подтягиваться через Т-образную перекладину, используя телефон в качестве фонарика.

Крыша кабины лифта должна быть такой же прочной, как и пол — на ней расположен блок, отвечающий за подъём основной тросовой системы, что создаёт на неё значительную нагрузку, — но она не обязательно должна быть сплошной. Вместо этого в большинстве конструкций используется пара стальных двутавровых балок, перекрещивающихся в центре, которые обеспечивают необходимую структурную целостность. Если лифт не размером с телефонную будку, зазоры между балками обычно достаточно велики, чтобы человек мог…

Протиснуться. Так же было и здесь, хотя это отняло у Лэнса больше драгоценного времени.

На крыше всё оказалось не так уж сложно. Первое правило — не падать. Здание высотой 682 фута, пятьдесят два этажа, и шахта лифта шла по всей его длине, и даже больше. Но были и другие, менее очевидные опасности: движущиеся части двигателя, незащищённые электрические провода и, что самое заметное, трос и трос противовеса, которые при движении могли оторвать плоть человека так же легко, как лезвие бензопилы.

Лэнс огляделся с фонариком. С трёх сторон его окружал голый бетон. Четвёртая сторона открывалась в сторону трёх других вагонов, которые делили шахту. Лэнс прислушался, чтобы убедиться, работают ли они ещё – похоже, нет, – а затем крепко ухватился за первую ступеньку лестницы. Лестница была непростой – скользкие стальные прутья, вставленные в узкую выемку в бетоне, – но идти было недалеко. Расстояние между этажами составляло тринадцать футов. Ему пришлось преодолеть лишь малую часть этого расстояния, едва ли шесть ступенек, чтобы добраться до двери наверху.

Главная опасность заключалась в том, что машины могли вернуться в строй. Это была современная сверхскоростная модель Hitachi, которая очень быстро разгонялась до максимальной скорости шесть метров в секунду. В сочетании со шкивами, двигателями, тросами и летающими противовесами это было бы не очень красиво.

Держа телефон во рту, он ощупал основание дверей, ища маленькие электромоторы, управляющие механизмами открывания и закрывания. Найдя их, он вырвал провода, а затем начал мучительно медленно, дюйм за дюймом, открывать двери пальцами. Потребовалось больше минуты, чтобы открыть пятидюймовую щель, после чего безошибочно узнаваемый гул приводимых в действие шкивов, сопровождаемый сильным порывом воздуха из недр здания, дал понять, что его время истекло. Он просунул руку в отверстие, одним движением распахнул двери и выпрыгнул. Он приземлился на ковёр тридцать четвёртого этажа как раз в тот момент, когда лифт пролетел мимо, словно лезвие гильотины, не достигшее цели.

Затем он в безумном рывке бросился к пожарной лестнице и поднялся по четырём пролётам лестницы, перепрыгивая через три ступеньки. В какой-то момент сработала пожарная сигнализация, и на лестничной клетке замигали оранжевые сигнальные лампы.

Он врезался головой в человека, шедшего ему навстречу, и от силы удара они сбили друг друга с ног. Они пролетели несколько ступенек до лестничной площадки, и первым пришёл в себя Лэнс.

Он схватил мужчину за горло, поднял на ноги, а затем перекинул через перила, давая ему возможность увидеть из первых рядов, как он упадёт, если Лэнс его отпустит. Он был одет во всё чёрное, за исключением лица, и Лэнс не увидел ничего, что могло бы указать на его принадлежность к той или иной стороне.

«На кого вы работаете?» — спросил он, ослабляя хватку на горле мужчины ровно настолько, чтобы тот мог ответить.

«Давай же», — выдохнул мужчина, говоря по-английски с нью-джерсийским акцентом, испуганный обрывом внизу. «Не делай этого».

"Ответьте мне."

«Я просто иду туда, куда мне говорят. Я не знаю, кто нас послал».

«Рот?»

Мужчина посмотрел ему в глаза, и Лэнс увидел в нём покорность, капитуляцию. «Знаешь, я не могу сказать», — сказал он, что было правдой и само по себе исчерпывающим ответом.

«Девушка?»

«Девушка?» — выдохнул мужчина.

«Ты убил ее?»

Мужчина, совсем юнец, определённо моложе тридцати, выглядел так, будто собирался что-то сказать, но вместо этого потянулся к пистолету на поясе. Лэнс выбил его из его руки, и пистолет упал в проём между лестницами, звякнув примерно шестью этажами ниже и ударившись о перила.

«Это было глупо», — сказал Лэнс. Мужчина промолчал, и Лэнс снова спросил: «Ты её убил?»

Он всё ещё колебался, и Лэнс оттолкнул его ещё дальше через перила, так что центр тяжести резко сместился. Теперь Лэнсу оставалось лишь удерживать его, чтобы не уронить, и мужчина это понимал. «Там было трое русских, — сказал мужчина. — Нам было приказано уничтожить их, уничтожить девушку и уничтожить тебя, если ты попытаешься нас остановить».

«И ты это сделал?»

«Сделать это?»

«Она мертва?»

«Нет», — отчаянно сказал мужчина. «То есть, да. Но я…»

"Что ты сделал?"

«Ничего», — пробормотал мужчина. «Мне и не нужно было. Её уже ударили».

"Ударять?"

«Застрелена. Русскими. Когда я её нашёл, там был один из них. Она застрелила его, но, похоже, он первым добрался до неё».

Лэнс ослабил хватку на горле мужчины и оттащил его в безопасное место.

«Он мертв, если вас это беспокоит», — сказал мужчина.

«Там все мертвы».

Лэнс мог бы вытянуть из него ещё кое-что, но у него не было времени. Он отпустил его и продолжил подниматься по лестнице. Дверь на тридцать восьмой этаж была заперта, но он выбил её ногой. Едва оказавшись в коридоре, он понял, что опоздал. Он почувствовал это так же, как животное чувствует, что за ним следят. Он почувствовал это кожей.

В воздухе витал густой запах серы и порохового дыма. Он прислушался, но, кроме воя пожарной сигнализации, ничего не услышал. Он увидел лишь обломки, сломанные двери и осколки стекла. Он насчитал четыре тела на земле. В комнатах, должно быть, были ещё.

Затем он услышал шум. В тесноте своего разума он показался ему самым громким звуком, который он когда-либо слышал. Он так резко развернулся, что, если бы кто-то оказался рядом, он бы прикончил его пистолетом. Он повернулся лицом к источнику шума, держа палец