Современный зарубежный детектив-11. Книги 1-19 - Сол Херцог

на котором была закреплена промышленная камера. Откуда она получала питание, он не видел, но на боку дерева был датчик, который явно не был гражданским. Он мог регистрировать движение, тепло, вибрацию и всё такое. Точно не то, что можно купить в местном хозяйственном магазине. Найдя линии электропередач, он проследил их через лес к быстрому ручью. Там стояла турбина, вырабатывающая электроэнергию, а для связи они подключались не к телефонной линии, а к выделенному военному спутниковому каналу связи. Это была не та система, которая используется для связи с колл-центром или местным полицейским участком. Это была мощная система безопасности. Лэнс почти ожидал увидеть целую фалангу ударных вертолётов, проносящихся по небу. Он прислушался. Кроме ветра, ничего не было.

Он подумал, что тот, кто владел этим зданием и установил систему безопасности, был связан с ним. У них был доступ к оборудованию, к которому было непросто получить доступ. Возможно, у них даже был допуск к секретной информации, подумал он.

Возможно даже, что за это заплатил налогоплательщик.

Лэнс подошёл к входной двери домика, задев при этом множество датчиков и камер. Его это не беспокоило. Никто не стал бы использовать такую систему безопасности для защиты собственности. Такая система была просто системой оповещения. Она срабатывала, когда домик был занят, а не пустовал.

Дверь представляла собой чудовище из массивного дуба, словно из средневековой немецкой церкви, и он изо всех сил пнул её каблуком. Потребовалось ещё несколько попыток, прежде чем рама треснула, и тогда он толкнул её с громким скрипом. У него с собой был фонарик, он включил его и встал в дверном проёме, прислушиваясь. Всё было так тихо, пока он не выбил дверь ногой, и теперь он ждал, не разбудил ли шум спящих монстров. Всё было зловеще тихо, словно даже птицы знали, что лучше держаться подальше от этого места.

Он вдохнул затхлый воздух, пропитанный запахом полироли для дерева и панелей из красного дерева. Тот, кто занимался отделкой, определенно имел в виду определенный стиль. Он осмотрел прихожую, луч фонарика тянулся от него, словно физический объект, и увидел тридцатифутовые стены, увешанные старыми охотничьими трофеями. Законсервированные животные – олени, медведи, волки – смотрели на него с укоризной, словно таксидермист задумал их для отпугивания незваных гостей. На оружейной стойке стояли старые винтовки, а над ней – щит с гербом: два минотавра держали копья, направленные на мертвую змею. Между минотаврами находилось черное перевернутое распятие. Под крестом была одна буква «А», написанная шрифтом Caslon serif.

Слева от него дверь вела в библиотеку, где полки были завалены старинными томами в кожаных переплётах. Рядом с бильярдным столом стояла латунная барная тележка, на которой стояли хрустальные бокалы и бутылки изысканного бренди и коньяка. Одна из бутылок была «Хеннесси Эллипс», которая стоила больше, чем небольшой семейный автомобиль. Всё это место напоминало ему баварский охотничий домик.

Справа от него находилась столовая с массивным каменным камином в одном конце, всё ещё полным пепла. Лэнс осмотрел пепел. Он казался свежим, хотя и недостаточно свежим, чтобы быть тёплым. Он попробовал пивные краны в баре. Они работали, хотя пиво было несвежим и пенистым. Оно выходило, как мыльная вода. Перед камином стояло большое кожаное кресло, и место не убирали с тех пор, как им последний раз пользовались. Лэнс понял это по бокалу на одном из подлокотников, от которого всё ещё пахло бренди, возможно, даже «Хеннесси», и пепельнице с потушенными в ней окурками. Он узнал жёлтые бумажные сигарные ленты – это были Коиба.

Он огляделся и подумал, кто обслуживает жильца, кто убирает за ним и приносит ему лёд, пока он потягивает коньяк и курит свою «Кохибу»? Кто готовит ему еду? Привёз ли он кого-то с собой или приезжал один? Сам ли он убирался, стирал? Если кто-то приезжал с ним, знали ли они, что там происходит? Потому что это точно не была охота на оленей.

Лэнс продолжал идти по домику, понимая, что практически в каждой комнате, куда он заходил, срабатывают датчики движения, а также тепловые и звуковые датчики. Там также были камеры, которые следили за ним, словно любопытные наблюдатели. Никто не придёт, подумал он, а если и придёт, что ж, тем лучше. Они приведут его к тому, кого он ищет.

Он не спеша обошел весь домик, методично начав с первого этажа, переходя из комнаты в комнату, включая и выключая свет. Место выглядело так, будто его обустроили как студенческое общежитие – с барами и пепельницами, кожаными креслами у каминов, столами для бильярда и настольного тенниса, мишенями для дартса, большими телевизорами – но, похоже, ничем из этого, кроме одного стула у очага, в последнее время никто не пользовался. Здесь была полноценная кухня для профессионального использования, а также официальная столовая с огромным дубовым столом длиной более двадцати футов. За ней легко могли одновременно разместиться сорок или больше человек. Но, опять же, даже морозильники на кухне были пусты, а многие приборы, включая духовки, выглядели так, будто ими никогда не пользовались.

Они были далеко не новыми, им уже много лет, но на дверцах сохранились заводские наклейки. Внутри микроволновок лежали гарантийные документы в маленьких пластиковых конвертах.

За кухней находилась небольшая зона для персонала, опять же неиспользуемая, если не считать одного набора столовых приборов на столике перед раковиной. Сервировка состояла из фарфоровой тарелки и серебряных приборов, но на тарелке лежал бумажный пакет из ресторана быстрого питания. Кто-то ел там еду на вынос – бургер и картошку фри, используя кетчуп и соль из бумажных пакетов и, вероятно, руки, поскольку столовые приборы тоже не использовались. Там стояли полупустая бутылка вина, что-то дорогое, и винный бокал, а над бутылкой вина бесшумно жужжали крошечные плодовые мушки.

Лэнс искал хоть какой-то признак подвала – лестницу или люк, ведущий на нижний уровень, – но ничего не нашёл. Он вышел наружу и убедился, что

Здание стояло на прочной скале. Подвала там быть не могло.

Вернувшись в дом, он поднялся по лестнице на второй этаж и начал обходить спальни. Он насчитал двадцать шесть, все безликие на вид, вполне уместные в немецкой сельской гостинице с их двуспальными кроватями, старыми абажурами и слишком мягкими матрасами. Все комнаты, кроме одной, были безупречно чистыми. Не было похоже, что в них спали годами. Только в последней комнате кровать была не заправлена. Там же стояла ещё одна пустая бутылка вина, стакан, пепельница и ещё несколько окурков «Кохибы».

Лэнс проводил время