Танец под золотой вуалью - Юлия Олеговна Чеснокова

— Кого ты любишь? Этого мальчишку?! Мэя! — мужчина встряхнул меня и наклонился к уху, шепча сзади. — Ты хоть сама понимаешь, что это всё полная чушь? Он сопляк, он младше тебя на сколько? Разве ты всерьёз собиралась строить с ним жизнь, Мэя? Тогда зачем тебе нужен был я, если ты любила только его?

— Я спала с ним! — развернулась я к нему, упрямо посмотрев в лицо и уже перелистывая отрывной календарь в мыслях до даты через две недели, когда уйду из отдела, отработав положенное после подачи рапорта об увольнении. А его я подам завтра! — Я отдалась ему, хотя встречалась с тобой. Без зазрения совести.

Джун дернул скулой, обжегшись о мой решительный взгляд, и слегка развел пальцы на моих плечах. В ответ, подумав, он наградил меня таким же огнем в зрачках. И, уже было что-то сказал, когда потушил его и закрыл глаза, глубоко втянув воздух через нос. Мои губы тряслись и я до последнего стояла и надеялась, что Джело вот-вот объявится, остыв.

— Что ж, отсутствие совести тебя не красит. — произнес выдержанно Джун. На самом деле, в пылу я солгала. Меня и тогда, и сейчас гложет стыд за содеянное. Перед обоими мужчинами. Я сама себе не прощу боли, которую причинила им, хотя и не преднамеренно. Но мне и самой больно!

— Ты же всё равно не простишь мне этого, что ты меня держишь? — плача, но вытирая щеки ладонями, покачала я головой, думая, что уже выберусь из рук Джуна, но тот опять сомкнул их.

— Я хочу быть с тобой, Мэя! — уверено и твердо отрезал он, что вывело меня из того трагичного разложения, в которое я стала погружаться. Как можно хотеть? Я сама себе противна, я ничтожна в своих поступках. Я… шлюха? — Ты слышишь?

— Что толку, Джун? Ты не понимаешь, видно, чего ты хочешь. — я тряхнула головой. — Ты до конца жизни мне будешь вспоминать это, в любом случае. И никакого доверия уже не появится.

— Поверь, я найду способ, как всё уладить. Только пойми ты для себя, что… ну, не для тебя этот мальчик! Что он тебе даст? Ты взрослая и самостоятельная девушка, ответственная, служишь государству, а он? Мошенник? Преступник? Как ты собираешься совмещать свою жизнь и его ремесло?

— Не важно, нашли бы как! — рыпнулась я, буяня в неподдающихся тисках.

— Мэя, я взрослый мужчина, я… ты должна быть со мной. — вот и всё, так он решил. Никаких аргументов. Это его желание, на которое следует ориентироваться. А дальше? Снова приказы начальника?

— Ты спрашиваешь, что он мне даст? Он даст мне свободу! — хохотнула я, превращаясь в истеричку. — Он давал мне её, от всего, от самой себя, от чего угодно! Я говорю не о физических рамках, а о душе… свобода, которую он мне давал, походила на сказку, и я в ней жила, когда была с ним рядом!

— А я слишком обыденный, да? — грустно отпустил меня, наконец, Джун. — Я слишком прост и уныл, я понял. Я даже не сумел разбудить в тебе желания с собой переспать… что ж, это моя вина, но, может быть, ты права, и я тоже не тот, кто тебе нужен. Возможно, — огорчено, как будто сам с собой, забубнил мужчина, повернувшись спиной. — Знаешь, по крайней мере, я тот, который не смотается после какого-то недоразумения, и не пропадёт в неизвестном направлении, а будет рядом, вне зависимости от того, в сказке бы мы жили, или в горестях, к которым, судя по всему, не готов твой юнец.

С трудом восприняв его слова, но всё-таки усвоив их, я ещё раз оглядела весь дворик, исследовав глазами каждый закуток этого полумрака. Кричать снова и снова «Джело!» было бессмысленно. Его не вернуть… сегодня, как я надеялась. Только сегодня. Обойдя Джуна, я молча побрела искать путь назад и он опять пошел за мной, выдерживая некоторое расстояние.

На этот раз на кровати сидела Рэй, и меня немного взбодрил новый для неё вид зашуганной девочки. Вечно окруженная одними мужчинами в форме и свыкшаяся с обществом, в котором преобладает противоположный пол, она почему-то оробела среди толпы двуногих членоносцев в черной коже. Ко всем, кто уже был, добавился Санха, сверкнувший зрачками в мою сторону и Ёнгук, крутящий на пальце звякающую связку ключей. Услышав наше приближение, он обернулся, а вместе с ним и некоторые остальные.

— А из них ты с кем-нибудь спала? — шепотом уточнил сзади Джун. Фыркнув, я не посчитала нужным отвечать. Доложить ему, что с Санха мы были очень близки к этому? И я до последнего не отказалась бы от этой перспективы, если бы ни некоторые жирные «но».

— Ай-яй-яй! Сколько легавых в нашем святилище! — схватился за сердце Гук, изобразив предобморочное состояние.

— А сам-то раньше кем был? — не удержалась Рэй, снова заискрившая с ним взаимным недолюбливанием.

— В душе я всегда оставался милым, белым и пушистым закононарушителем. — расплылся прокурорский сын.

— Так, значит, и ты засланный казачок? — обратился Джун к Чонопу. Тот опустил глаза и, когда я ждала, что он скажет что-нибудь извиняющееся или раскаивающееся, хотя бы для вида, внезапно, не совладав с собой, парень просиял озорной улыбкой афериста, какой я на нём никогда не видела. Облизнув нижнюю губу, он прикусил её и легкомысленно передернул плечами, и с него будто упала полицейская форма, оставив загадочного бандита, до сих пор не отнесенного мной к ворам или убийцам. В самом деле, кем же был в золотых мой напарник? Джун не дал мне задуматься сильнее. — Знаете что, ребята, можете пристрелить меня на месте, или взять в заложники, но вы не заставите меня закрыть глаза на это логово и не запустить сюда отряд с облавой. Это бы навсегда опорочило мои погоны, так что, решайте…

Ёнгук, всмотревшись в Джуна, дико захохотал, схватившись за живот. Тот, вспомнив, что собой представляет, посрамлено заткнулся, зайдя за мою спину. Другие пытались держать себя в руках, пока юрист заходился смехом и, вытирая глаза, приходил в себя.

— Ой, бля… простите, майор. — потерев пальцами уголки глаз, выпрямился он. — Без обид, сам понимаешь. Не ожидал. Ты бы на моём месте тоже поржал.

— Не сомневаюсь, — процедил Джун сквозь зубы. — Теперь мне и самому хочется, чтобы меня пристрелили.

— Не спеши расставаться с жизнью, всегда успеется. — Ёнгук достал жвачку и, сунув её в свой порочный