Исправительный дом - Никки Френч

– Ты убил Стюарта.

Табита ждала его реакции, но Сэм продолжал молчать.

– Ты спланировал все заранее. Договорился с другом, что он сядет за руль автобуса. Несколькими днями ранее ты позвонил Лоре и договорился с ней о просмотре, чтобы знать, что ее наверняка не окажется дома. После того как автобус ушел, ты, вероятно, где-то спрятался и наблюдал за домом Ризов. Там есть несколько укромных мест у скалы среди деревьев. Ты дождался, когда уедет Лора. Затем прибыл курьер, и ты подождал, пока он не уберется. Потом зашел в дом и убил Стюарта, завернул его труп в полиэтиленовую пленку, положил его в багажник и попытался выехать из деревни. Но из-за дерева тебе это не удалось. Что это – закон подлости или закон Мерфи? Если что-то может пойти не так, то так оно и будет.

Сэм по-прежнему молчал.

– Тогда ты вернулся и оставил его тело в моем сарае.

– Я и понятия не имел, что в такой развалине может кто-то жить. Я не хотел тебя подставлять.

Какое-то время Табита едва могла подбирать слова.

– Но ты ничего не сделал, когда подозрение пало на меня, не так ли? Я думаю, что твой план был таков: отогнать машину с телом Стюарта, спрятать его, а автомобиль бросить в другом месте. Тебе надо было придумать план «Б». Спрятаться, а потом сделать все, что ты сделал, в обратном порядке. Когда автобус возвращался во второй половине дня, ты просто прошел за ним вне поля зрения видеокамеры и спокойно залез в салон.

Сэм настороженно огляделся, бросил окурок на землю и наступил на него ногой.

– И что теперь? – спросил он.

– В каком смысле?

– Почему приехала ты, а не полиция?

– Я знала, кто убил Стюарта, еще до окончания суда. Поняла после показаний курьера.

– Так почему ты не сказала полиции?

– Когда ты говорил о бегущем докторе Мэллоне, ты предположил, что он прошел по прибрежной тропе. Но дело в том, что несколько лет назад этот путь закрыли: там рухнула часть скалы, и тропу перенесли дальше от залива. Но когда ты был еще маленьким, то тропа проходила как раз по тем местам.

Макбрайд слабо улыбнулся.

– Так что я знала, что это ты. Но никак не могла понять: за что? Теперь, кажется, знаю. Джо Саймонс. Я хорошо могу себе представить, как он подвозит тебя на автобусе и прикрывает. Но когда он узнал об убийстве, почему не обратился в полицию? Ему-то что? Значит, ты объяснил ему причину, а он помог тебе, как настоящий друг.

Табита посмотрела Сэму прямо в глаза. Его черты исказились, словно от боли – а быть может, от отвращения. В нем проглянуло что-то дикое, и Табита тут же вспомнила рисунок судейского художника. Неужели они так с ним похожи?

– Он сделал это с тобой? – с нажимом спросила она.

Сэм долго молчал, наклонившись вперед и разглядывая свои руки, свободно лежавшие на коленях.

– Да, – сказал он наконец.

– Стюарт был твоим учителем?

– Да, в спортивной секции.

– И сколько тебе было тогда лет?

– Девять.

– О господи!

– Тогда это случилось в первый раз. – Сэм говорил с явным усилием, слова выходили из него маленькими сгустками. – А потом продолжалось.

– И ты никому не рассказал?

– Я жил с бабушкой, а потом в приемной семье. Кому мне было рассказывать? А ты сама кому могла бы рассказать? Ты – первая, кто узнал, что со мной случилось.

Он на мгновение задумался и добавил:

– Нет, вторая. После Джо.

– Значит, ты вернулся в те места, чтобы убить его?

– Сначала я думал просто напугать его.

Он видел привидение, как сказала ей Лора. И все думали, что Стюарт боялся Табиты, но нет, боялся он, конечно, Сэма. Одно дело заняться сексом с пятнадцатилетней школьницей, а вот совсем иное – изнасиловать девятилетнего мальчика. Уважаемый мистер Риз, душа общества, прихожанин, член приходского совета, семь пятниц на неделе…

– Он выставил дом на продажу. Вот я и подумал, что опять ему все сойдет с рук. Нужно было действовать до начала каникул, пока он еще оставался в Окхэме, а я водил школьный автобус.

– Можно сигарету? – попросила Табита.

Сэм свернул ей папироску и чиркнул зажигалкой, спрятав огонек в ладони. Табита затянулась, и ее рот наполнился едким вкусом. Она закашлялась.

– Мне казалось, что станет легче, когда я его убью.

– Стало?

– Нет, я не испытываю чувство вины, если ты об этом. Он был злым человеком. После того, что он сделал со мной… – Сэм замолчал, подбирая слова, – после этого меня уже не было. Значит, в конце концов, он получил то, что хотел.

– А что он хотел?

– Не знаю. Превратить в кучу дерьма. Иногда меня тошнило, а ему это очень нравилось.

Табита слушала, глядя на вьющийся меж пальцев дымок.

– Когда он открыл дверь и увидел меня, мне показалось, испытал что-то похожее на чувство облегчения.

– Что ты имеешь в виду?

– Как будто он ждал меня. Как будто не возражал…

Что сказал Стюарт викарию? Что он проклят за то, что сделал. Табита вспомнила его крошечную машину, то, как Стюарт задирает ей юбку, глядя на нее безо всякого выражения. Это не имело ничего общего с сексуальным желанием, а больше напоминало некую неизвестную силу.

– Ну, – произнесла Табита, – все уже кончено.

– Я не хотел, чтобы ты пострадала, – сказал Сэм. – Поэтому и пришел в суд свидетелем.

Табита прикинула в уме: Сэм спокойно относился к тому, что ее промурыжат в тюрьме полгода, а потом еще привлекут к суду по заведомо проигрышному делу. Так что явиться в процесс и выступить там с ничтожными доказательствами не бог весть какой подвиг.

Она хотела было сказать ему об этом, но передумала. Какой в этом смысл?

И она сказала так:

– У полиции нет других версий для расследования.

– Это если ты не подкинешь им новую.

– Думаешь, я сказала, куда направляюсь? Ошибаешься. Никто не знает, что я поехала к тебе.

Табита подумала, что Сэм мог бы с легкостью задушить ее или затащить в свой фургон и разделаться с ней там. Так они сидели и молчали. На бледнеющем небе солнце склонялось к западу. Над головами висели рои комаров. Сэм покачал головой.

– Вот, в общем-то, и всё, – произнес он.

– А я кое-что принесла тебе.

– Что?

Табита открыла свой маленький рюкзак и извлекла из него лист бумаги:

– Я записала все, что случилось, и, по моему мнению, все изложила правильно. Так вот, я хочу, чтобы ты