Современный зарубежный детектив-7 (Крутой детектив). Компиляция. Книги 1-27 - Сара Парецки

и разложены рядом с телом. И вновь – множественные ушибы, ссадины, порезы и море крови, след которой тянулся до коридора. Для издевательств убийца использовал то, что находил на месте. Но, судя по характеру некоторых ран, часть инструментов он принес с собой – именно тогда в деле впервые начал фигурировать хирургический скальпель. Как удалось определить нашему судмедэксперту, смертельным стал удар ножом в сердце.

Билли потерла лоб, поморщилась и прошла к следующему блоку с фотографиями и информацией.

– Три месяца назад появилась четвертая жертва: мужчина, тридцать один год, скульптор, популярный в сообществе любителей современного искусства. Был убит в своей загородной студии, где работал над очередным заказом, в тишине и уединении. Тело обнаружили грузчики из доставки, которые приехали забирать один из его проектов. Как утверждают ближайшие знакомые погибшего, он был личностью своеобразной, довольно замкнутой и не разговорчивой. Пару лет страдал от легкой формы алкоголизма на почве творческого кризиса, но впоследствии бросил пить и вел трезвый образ жизни. На этот раз убийца зашел еще дальше: кровью была залита вся студия, включая работы, а сам скульптор подвергся жестоким пыткам, и в конечном счете у него просто остановилось сердце. Причина смерти – болевой шок и обильная кровопотеря. А дальше – Трисс и Ирма. Две туристки из Европы. О них ты уже знаешь.

Миддлтон следил за реакцией Билли, пока та, сосредоточенно хмурясь, слушала его рассказ, тщательно обдумывая каждую деталь.

– Значит… срок между убийствами всегда разный, – наконец проговорила она. – И все жертвы, за исключением туристок, не отличались излишней эмоциональностью и предпочитали тихий образ жизни.

– Да, именно так.

– Первая жертва – если она на самом деле первая, – Билли подошла к фотографии погибшей и информации на распечатках, – была не особо примечательной девушкой, у которой, скорее всего, имелись проблемы с самооценкой. Она одевалась достаточно скромно, не красилась, на всех фотографиях она смотрит либо мимо объектива, либо исподлобья. И она почти не улыбается, хотя улыбка у нее красивая. Такие девушки часто страдают либо из-за отсутствия отношений, либо из-за отношений, в которые вступают, когда устают от одиночества. Они нередко боятся выражать настоящие эмоции и все держат внутри. И когда на горизонте появляется человек, который якобы видит в них то, что не замечают другие, бедняжки становятся легкой добычей для хищника. Думаю, Роб приметил ее в госпитале или в каком-нибудь общественном месте. Потом следил, изучал, подмечал все необходимые детали и только после этого вышел на прямой контакт. А далее дело за малым: запудрил бедняжке мозги и замучил ее до смерти.

Билли подошла к информации о второй жертве.

– Скромный банковский работник. Через него ежедневно проходило множество людей, и Роб мог быть одним из них. Но, опять же, заметить его он мог и в любом другом месте или же вышел на него через яхты или лодки. Но чтобы понять, какой перед ним человек, Андерсону нужно было как минимум пообщаться с ним. Чем-то он ведь привлек его внимание. А далее та же схема – наблюдение, изучение, сбор информации, появление на пороге его гаража. Так же и с третьей жертвой, и с четвертой. Либо этих людей объединяло какое-то место, вроде кафе, ресторана, магазина, прачечной и так далее, либо Роб просто выхватывал их, скажем так, из толпы – чтобы попрактиковаться на каждом и попробовать разное. Но в итоге все сводилось к одной цели: причинение страданий и принуждение этих людей чувствовать настоящие, неподдельные эмоции. Какие он, например, испытывать не способен.

В этом было и нечто еще, что никак не давало ей покоя. Но, чем активнее Билли пыталась ухватиться за ускользающую мысль, тем призрачнее становилось ее присутствие.

– Итак… – Билли отошла от стены. – Если бы я была на месте Роберта, то… – Она внимательно посмотрела на его фотографию. – Скорее всего, я всегда была… такой. Ловкой, хитрой, эгоцентричной. У меня получалось выходить сухой из воды с самого детства, сохраняя невинный, располагающий к себе облик – что бы я ни творила. Слишком рано я поняла, что людям нельзя доверять. Даже самые близкие причиняют невыносимую боль, так… почему я должна молча терпеть все, что мир вываливает мне в лицо? Сначала я обманывала сверстников и учителей ради хороших оценок. Но постепенно заходила дальше, и мои аппетиты росли. Что бы я ни делала, мне всегда было мало. Сначала я хотела доказать миру, что гораздо сильнее того удара, который он нанес мне с уходом матери – когда она бросила меня на автобусной остановке, словно я была… никчемным мусором. Тогда моя жизнь изменилась навсегда, но я не осознавала свой внутренний раскол и хотела взять от окружающих все, чего они лишили меня в раннем детстве и позднее. Я стала проворачивать нелегальные схемы и махинации на работе, доказывая прежде всего себе, что я могу брать то, что хочу, и не получать наказание. По большому счету меня вообще не волновали последствия. – Билли ходила вдоль стены и активно жестикулировала, пытаясь понять логику монстра, которым оказался Роберт Андерсон. – Меня интересовал конечный результат. Только я и мое неумолимое желание узнать, сколько еще денег или другой выгоды я смогу получить и как далеко зайду в своей мести. Я брала, брала и брала… и не могла остановиться. И… в какой-то момент… достигла потолка. Преступления больше не приносили мне удовольствия. Этого было ничтожно мало. Несравнимо с тем, что забрали у меня. Деньги, любовницы, нарушение всех возможных правил… Мне требовалось нечто иное. Нечто… новое. Я уже доказала миру свою силу, и… – Билли обернулась к Адаму, – пришло время причинить ему боль. Много, очень много боли. Я хотела, чтобы мир страдал, как страдала я. И даже больше, чем я. Гораздо больше. – Билли покусала губу. – Наверное, как-то так. Я не знаю. У меня… голова кругом от всей этой информации.

– Понимаю.

– Я… никак не могу понять, в какой момент случился надлом, и Роб перешел черту. Мы как будто здесь чудовище Франкенштейна собираем из догадок и предположений. – Кстати, король дивана, – она подошла ближе, успев оценить, насколько комфортно устроился Миддлтон (даже руку на спинку закинул), – вам удалось соотнести местоположение Роберта с оставшимися убийствами?

Кажется, она все еще надеялась на его алиби. «Да брось, Билли», – усмехнулся Адам.

– Если хочешь, я с радостью поделюсь с тобой местом. – Он немного сдвинулся в сторону.

«Боже! Павлин-землевладелец», – подумала она и, прищурясь, сказала, глядя на Адама сверху вниз:

– Вот что ты за человек, Миддлтон? Как ты умудряешься взять и перескочить с обычного разговора на