Ковчег Времени, или Большой побег Рафала из Когда-то в Сейчас через Тогда — и обратно - Марцин Щигельский

десять кусков еды из моего времени. От этой мысли я тайком улыбаюсь и сразу же чувствую себя сытым, хотя съел совсем немного. После небольшой передышки мы отправляемся дальше. Уже давно за полдень, солнце над городом опускается все ниже. Здесь морлоков меньше, нам удается обходить их стороной.

— Еще далеко? — спрашиваю я.

Дома становятся все мельче, отодвигаются от улицы, отгораживаются от нее садами.

— Не очень.

Чем дальше, тем больше садов и меньше домов. Мы переходим через железнодорожные рельсы и идем по улицам, которые даже не вымощены брусчаткой — это просто утрамбованная земля, то тут, то там посыпанная мелким щебнем.

— Еще немножко, — говорит Стелла. — Вон, видишь тот лесок? Хозяйство прямо за ним.

К тому времени, как мы доходим до деревьев, солнце уже оранжевое, как мои волосы.

Это, конечно, не настоящий дикий лес — на земле лежат осколки бутылок, кирпичи и поломанные доски, — но я озираюсь широко раскрытыми глазами. Никогда еще не видел столько деревьев сразу. И даже не нужно сочинять, будто вокруг удивительные элойские джунгли, — я на самом деле им любуюсь. В Квартале росло очень мало деревьев, и те были невысокие и чахлые. А здесь над нами шелестят тысячи листьев. Они такие спокойные. Я задираю голову и смотрю, как они дрожат в воздухе. На фоне неба листья кажутся черными.

— Через две минуты будем уже… Стой! — говорит вдруг Стелла и останавливается как вкопанная.

— Что… — начинаю я и тоже замолкаю.

Перед нами, вдалеке, слышатся крики. Лают собаки. Вдруг раздается выстрел. Один, второй. Стелла прижимается к дереву, а меня прячет среди веток куста.

— Что там такое? — шепчу я.

— Не знаю, — шепотом отвечает она и кладет букет на землю. — Жди меня здесь.

Сидеть здесь в одиночку?! Стеллина ладонь выскальзывает из моей, я судорожно хватаюсь за подол ее юбки.

— Не уходи!

— Я сейчас вернусь, — успокаивает она меня. — Я только проверить. Вернусь прежде, чем ты досчитаешь до ста.

И исчезает. Никакой этот лес не спокойный. Что-то трещит, снует между ветвями, в листве. Что это? Игра в Путешественника вдруг кажется мне очень глупой и детской. Я сажусь на корточки под деревом, опираюсь спиной о ствол и начинаю шепотом считать. Дохожу до ста, но Стеллы все еще нет. Считаю дальше. Темнота сгущается, выползает из земли и поднимается вверх. Между кронами пока светло. Что мне делать, если Стелла не вернется? Смогу ли я в одиночку найти дорогу в Квартал? Можно залезть на дерево и устроить себе жилище между ветками, как у Жюля Верна в «Воздушной деревне». Я с сомнением смотрю на гладкие стволы. Без лестницы тут не залезешь. Она оставила цветы, может, удастся как-то вернуться к Дедушке… У меня кружится голова.

— Рафал? — спрашивает тихий голос Стеллы.

— Я здесь! — ору я, вскакивая на ноги.

— Тихо, — остерегает Стелла, когда я подбегаю и хватаю ее за руку.

— Что там происходит?

— Ничего, — отвечает она.

— Пойдем?

— Подожди, надо подумать.

Я жду. Над нами шелестят листья.

— Возвращаемся, — решает Стелла.

— В Квартал?

— Нет. Надо найти ночлег. Завтра пойдем в какое-нибудь другое место.

— Куда? — спрашиваю я, но она не отвечает. Забирает букет, и мы выходим из леса.

Солнце уже красное, вот-вот исчезнет за крышами домов на той стороне реки. Мы идем быстрым шагом. Домики опять становятся больше, а сады — меньше. Появляется брусчатка, первые каменные дома.

— Вот сюда, — говорит Стелла и сворачивает к большому парку, возле которого мы ели хлеб с сыром.

Идем по аллее, вокруг никого. Темнота становится все гуще, а у меня все сильнее кружится голова. Вдруг я сбиваюсь с шага, спотыкаюсь и падаю. Не совсем падаю, только на колени.

— Рафал! — Стелла поднимает меня и ставит на ноги. — Сейчас отдохнем. Вон там, видишь?

В темноте между деревьями виднеется деревянная сцена, перед ней стоят скамейки. Мы будем спать на сцене? Мне все равно, я ужасно устал. Аллея вьется вниз, мы спускаемся по бетонным ступенькам. Стелла отодвигает доски, прислоненные к ступенькам сбоку, — под лестницей оказывается глубокая, темная ниша.

— Погоди, — говорит она, наклоняется и залезает в яму.

Я сажусь на каменную ступеньку и закрываю глаза. Голова такая тяжеленная…

— Все в порядке. — Стелла выглядывает из ниши. — Заходи.

В яме так темно, что почти ничего не видно. Я не знаю, глубокая она или нет. Опираюсь на землю, чувствую под пальцами солому, кусок картона, какие-то тряпки. Пахнет подвалом и мочой. Стелла закрывает вход досками, становится совершенно темно. Я сажусь рядом со Стеллой, она обнимает меня одной рукой.

— Спи.

Я тут же засыпаю.

Глава 7

Когда я открываю глаза, в яме уже немного светлее, чем раньше. Свет просачивается между досками, в нем кружатся пылинки. Здесь душно, одежда прилипает к спине. Я осторожно поворачиваю голову и смотрю на Стеллу. Она сидит, откинув голову назад, рот приоткрыт. Я слышу, что она дышит, но все же мне как-то не по себе.

— Стелла! — тихонько говорю я. — Ты спишь?

Она сразу же просыпается. Первым делом тревожно смотрит на доски, заслоняющие вход. Затем, уже немного спокойнее — на меня.

— Ты поспал?

Я киваю. Стелла снимает с меня шапку и внимательно осматривает ожоги. Потом кладет мне руку на лоб.

— Ты как себя чувствуешь?

— Не очень.

— Да уж вижу. У тебя жар, — с беспокойством вздыхает она. — Погоди.

Стелла на четвереньках подползает к доскам, отодвигает одну и выглядывает наружу. Я жмурюсь — свет бьет в глаза.

— Все в порядке, — говорит она. — Надо идти.

— Здесь кто-то живет? — спрашиваю я, разглядывая укрытие изнутри.

В глубине, под стеной, стоят несколько пустых ящиков и помятое ведро. На земле лежит рассыпанная охапка соломы, куски картона и старое драное одеяло.

— Иногда, — отвечает Стелла.

— А кто?

— Разные люди.

— Которые сбежали из Квартала?

— Да.

Мы выходим из укрытия. Стелла помогает мне отряхнуть одежду и привести себя в порядок. Мы забираем с собой букет гортензий, которые сегодня, к сожалению, уже не так хороши, как вчера. Переходим маленькую площадку со сценой; сбоку, за аллеей, течет ручей. На воде покачивается утка, которая при виде нас неторопливо уплывает. Мы умываемся. Ручей холодный. Я бы напился из него, но вода какая-то зеленая и странно пахнет.

— Ну и что мне с тобой делать? — размышляет Стелла. — Я думала спрятать тебя на день-два на огородах за парком, но боюсь, что ты совсем разболеешься.

— А та женщина на Гоцлаве, к которой я долг жен прийти? — вспоминаю я.

— Наверно, не получится. Мне надо пойти проверить.

— Я