Со всеми наедине: Стихотворения. Из дневника. Записи разных лет. Альмар - Александр Исаакович Гельман

Обреченная вечность плачет стихами.

Пусть лучше зияет пустота, чем повторяется надоевшее.

Влияние СМИ на массовое сознание – это прежде всего влияние на направленность внимания людей. Страшно подумать, какое множество людей сами не управляют своим вниманием, а позволяют делать это за себя телевидению, интернету, радио.

Соскабливаю одним чувством другое чувство – мерзкая работа.

Бывали случаи, когда мой образ, моя маска испытывала стыд за меня настоящего, подлинного.

Есть огорчение особого рода – когда человек видит приближение беды ясно, как свои руки, но ничего не может сделать, чтобы миновать ее.

О гордый человек, назови хоть одну мерзость, на которую ты не способен.

Революционеры никогда не будут способны до свершения революции предвидеть ее зловещие последствия. Когда я до конца осознал коварство этой истины, отчасти заложенное в самой природе человека, я возненавидел всякий революционный порыв. Я влюбился в совсем другие понятия: реформа, переговоры, эволюция и особенно замечательное, великое, спасительное, благословенное слово – компромисс.

Тактику диктуют события, стратегию диктуют идеи.

В мире сегодня может возникнуть групповой или даже массовый психоз: если меня или нас не будет, тогда пусть не будут никого. Такие настроения уже наблюдаются, вспыхивают в разных точках планеты, не исключая России.

Выводы из полученных мной в течение жизни ударов, из сделанных ошибок, глупостей, из пережитых предательств, измен, поражений – эти выводы превратились в определенного рода чувства. Они в моей душе, в моей голове дежурят, не спят, управляют моим поведением, готовы упредить, отразить новые опасности.

В отношениях между людьми неизбежна та или иная доля притворства, игры. Человек почти всегда в маске. Нередко маску, которую он носит для общения с другими людьми, он не снимает и тогда, когда общается с самим собой. Смотрит на себя как на другого. И разговаривает с собой как с другим. И думает о себе как о другом.

Глаза видят мир при значительной поддержке, помощи слов, языка. Смотрим, видим одновременно глазами и словами. Когда обращаем свое внимание на наш внутренний мир, нам трудно засечь наши чувства, наши ощущения, всплески воображения, не наложив на все это печать словосочетаний.

Помни: в большинстве случаев ты не будешь полностью готов к решительному поступку – только сам поступок завершит твою уверенность в его необходимости.

Мы привыкли к себе, поэтому не замечаем своей чудесности. Способность видеть, передвигаться, говорить, способность воображать, способность ставить перед собой цели и достигать их – все это нечто совершенно фантастическое! А как компактно человек сколочен: небольшой по объему, а сколько в нем упаковано биохитросплетений. А метаморфозы человеческого духа: злодей вдруг становится святым, святой – злодеем…

Существованье хотело себя увидеть, осмыслить – желание было настолько могучим, что возник человек.

Мы является ядром слова сМЫсл: я смысл меня, мы смысл нас.

Старость не приходит, не приползает, старость вспыхивает в человеке, вдруг обнаруживается.

В поэзии слова выступают в роли персонажей, каждое слово – личность.

Бог даровал нам свободу выдумывать, и мы тут же выдумали себя, теперь все вокруг нас – выдумки выдумавших себя безумцев.

Раньше, лет двадцать назад, я мог выключить вспыхнувшее воображение, если оно мешало моим занятиям, возникало в неуместное время. Но с некоторых пор я утратил власть над моим воображением – теперь оно занимает мою голову, когда и насколько ему вздумается.

В молодости я пробегал мимо многих своих чувств, как мимо не интересующих меня вагонов, когда встречаю кого-то на перроне.

Говорите иначе, выражайтесь иначе – и мир станет иным.

Важнейшая вещь для писателя – ощущение чужого сознания, его суверенность, его своеобычность, его настырность, готовность вступить в конфликт при соприкосновении с иным, чужим сознанием.

Слова на нас взирают с усмешкой – им тысячи лет, они насквозь нас видят, а мы, недолго живущие, пытаемся использовать их как слуг.

Какое это счастье – быть только читателем того, чему я был свидетелем и участником.

Человек существо сравнивающее. Право делать любые сравнения – одно из важнейших прав человека. Сравнения разоблачают наши заблуждения, завышенные самооценки, наши ложные уверенности.

Изменяя интонации, формы, жанры общения с самим собой, можно изменить свой характер, можно стать другим человеком.

Большинству наплевать на большинство.

Оторопь берет, когда думаешь о том, до какой степени люди остаются непонятыми, неузнанными. Какая-то одна черта личности, нередко случайная, запечатлелась, закрепилась, и уже ничего не изменишь.

Кругом люди, люди для нас не редкость, обыденность, ничего особенного. Мы привыкли быть людьми. Это мешает нам восхищаться чудом человеческой жизни.

Чтобы полностью положиться на Бога, требуется большое мужество.

Когда прошлое было будущим, вот когда надо было действовать, а не теперь, когда будущее стало прошлым.

Столько усердия, столько ума, столько таланта, столько толковости вкладывать в бессмысленную смертную судьбу человека – разве это не чудо бескорыстной природной красоты?

То, какими мы хотим казаться, показывает, какие мы есть.

Если не удастся объединиться в единое человечество живых людей, придется объединиться в единое человечество трупов.

Российская культура управления: сначала несколько лет запутываемся, потом несколько лет распутываемся, и это периодически повторяется: запутываемся-распутываемся, запутываются-распутываются… Другие страны развиваются, а мы только запутываемся и распутываемся.

Есть такие люди, которые, встретив знакомого, ни за что не упустят возможности дать ему почувствовать свое к нему почтение или презрение.

Живи, ничего не подчеркивая. Новое непонятное обгоняет новое понятное.

Эгоист резко выделяется служением себе, альтруист резко выделяется служением другим. Но в обоих случаях цель одна – выделиться.

При всех различиях мы все так одинаковы, Господи! Эта одинаковость одновременно нас угнетает и спасает, вызывает протест и благодарность, порождает надежды и отчаяние.

Слова – это не реальность, а то, что от нее остается.

Сложное и простое разделили людей на два лагеря, битва между которыми развернулась уже в полную силу и может стать гибельной.

То, о чем надо все время напоминать: 12 миллионов трупов при Ленине и 50 миллионов 114 тысяч 267 человек, репрессированных при Сталине. Это цифры, названные Генпрокуратурой в 1991 году по запросу Верховного Совета СССР.

У нас не любят сложную работу по совершенствованию того, что есть: или застой, или революция.

Добро и зло живут в обнимку, при всей их беспощадной противоположности. Язык – сводник добра