Роза Иллиана - Ричард Швартц

— Он… — начал Ласка, но она не дала ему договорить.

— Они все тщеславны, — выругалась она. — Каждый из них. Он хотел, чтобы мы увидели его и восхитились… А у меня сейчас нет на это времени!

Ласке показалось, что они часами следовали за душой. Его желудок, похоже, тоже так считал, потому что урчал достаточно громко, чтобы Марла посмотрела в его сторону.

— Я голоден, — пожаловался Ласка, заметив её укоризненный взгляд.

Она лишь слегка покачала головой, после чего они продолжили следовать за этой прозрачной фигурой.

Наконец эльфийка опустилась на колени и прижалась к стене. Ласка сначала не понял, что её так привлекло, потом разглядел тонкую сеть белых корней. Там она застыла. В какой-то момент Ласка подумал, что она смотрит на них, но затем призрак закрыл глаза и затих.

— Если сойдём с лошади, то покинем сон, — прошептала Марла. — Нам только нельзя выпускать поводья из рук, иначе мы не сможем вернуться, и нам придётся остаться здесь.

Ласка кивнул, показывая, что понял, затем они оба спешились.

В один миг тонкие нити превратились в толстые корни, которые взорвали утёс над ними. А из-за оказавшегося под ногой валуна, размером с голову, которого ещё мгновение назад там не было, Ласка споткнулся, и только его пресловутая ловкость и смертельная хватка, с которой он держал поводья, спасли его.

— Вот она, — вздохнула Марла, указывая на мерцание, которое, казалось, сплелось с корнями. Теперь и Ласка смог разглядеть детали. Эта эльфийка отличалась от Тариды: её подбородок был более острым, черты лица не такими тонкими, даже погружённая в этот вечный сон, в ней была заметна дикость, не свойственная светлым эльфам. Осторожно открыв свободной рукой одну из седельных сумок, Марла достала из неё небольшую вазу из тёмного стекла.

— Вытащи для меня пробку, — попросила его Марла. — Только осторожно, она крепко сидит, и нам нельзя её потерять.

Ласка сделал, как она сказала, и извлёк пробку. Теперь Марла подошла к паутине корней и прикоснулась к прозрачной фигуре маленькой вазой, после чего призрак устремился в вазу, подобно джиннам из сказок, которые любила читать Дезина. Марла протянула ему вазу, которая теперь светилась голубоватым светом, и он вставил пробку обратно.

— И это всё? — удивленно спросил Ласка.

— Всё, что нужно, — ответила Марла и сама взволнованно посмотрела на маленькую вазу. — Тем не менее, это чудо.

— И что теперь? — спросил он, благоговейно и недоверчиво глядя на маленький сосуд, который на его глазах вобрал в себя душу эльфийки.

— Теперь отправимся на поиски сновидицы, — ответила Марла и осторожно убрала вазу под платье, чтобы потом неловко взобраться в седло Астарты. — Кони смогут доставить нас к ней.

— Она спит с волками, — заметил Ласка, удивленно оглядываясь по сторонам; поводья Борона были намотаны на кулак сразу три раза. Они находились в Громовой крепости и в настоящем времени, о чём можно было судить по деятельности солдат, которые даже в этот час были заняты ремонтом. Сновидица спала в углу большой столовой, возле одного из каминов, и вокруг неё сгрудилась добрая дюжина волков, некоторые из них даже лежали на ней.

Не считая редких взглядов, солдаты игнорировали сновидицу и её волков. Марла, Ласка и сумеречные кони тоже не удостоились ни единого взгляда.

«Она постарела и была отмечена множеством шрамов», — мрачно подумал Ласка. На ней было простое кожаное платье и примитивные сапоги, а под светлыми свалявшимися волосами лицо и руки покрыты многочисленными татуировками. «Она выглядит свирепой и благородной одновременно», — подумал Ласка, разглядывая глубокие морщины на её лице, которые он не ожидал увидеть у кого-то вроде неё.

Горе, печаль и многое другое отпечатались там. Как она осталась жива, как выжила после прыжка в бездну — для него было загадкой. Он вспомнил, как золотистая лента порезала белую волчицу, и вздохнул. Никто не заслуживал таких страданий. То, что сотворил тут Бальтазар, было одной из тех вещей, которые он скроет и не станет рассказывать Дезине о грехах её отца.

— Это не просто волки, Ласка, — тихо произнесла Марла, снова протягивая ему вазу. Он вытащил пробку и наблюдал, как Марла осторожно ступая между волками, подставила вазу под голову сновидицы. Из узкого отверстия появилось мерцание. Выглядело так, будто сновидица вдохнула его. Когда мерцание исчезло, Марла тихонько отступила назад, протянула вазу Ласке, чтобы тот заткнул пробкой, и снова села в седло.

— Продолжим путь, — прошептала она, словно не желая будить сновидицу. — Нам ещё многое предстоит сделать.

Когда он забрался в седло, сон спящей эльфийки снова охватил его. Он снова находился в этой пещере, и крепость снова преграждала им путь, но на этот раз кони не остановились, а понеслись вперёд, сквозь камень, сквозь тьму скал, в ночь, дальше в сны других людей.

— Что значит, это не просто волки? — крикнул Ласка в сторону Марлы.

— Я думала, ты догадаешься! — отозвалась она.

«Оборотни», — подумал Ласка. Оборотни, устроившие свой лагерь в углу столовой. Как так получилось, что они там спали?

— Что с ней теперь будет? — спросил он.

— Я не знаю, и это не моё дело! — крикнула Марла, оглядываясь через плечо. — Можешь спросить его, если хочешь!

Во сне Громовая крепость ещё была видна, а над ней на четырёх лапах, словно защищая её, стоял старый серый Волк.

Глава 35. Пятая рота

Одетая в один корсаж и задумчиво прикусив нижнюю губу, Саня Гренски одной рукой держалась за верхушку дерева высоко над землёй, а в другой подзорную трубу. Даже без подзоной трубы были видны факелы и фонари половины роты.

— Это может немного усложнить ситуацию, — пробормотала она про себя.

Им без труда удалось найти холм, о котором говорил майор. Только она не думала, что он окажется так близко к стенам маленького городка. Когда завтра утром виверны взлетят в небо, их будет ждать сюрприз: лагерь пятой роты теперь находился всего в трёх милях от города. Она снова посмотрела в трубу, на этот раз проследив путь от ворот к холму с виселицей, а затем по торговому пути, пока не увидела повозку с волами. Она весело покачала головой. Наверняка у майора была хорошая история, объясняющая потерю его новых доспехов. Но это не помешает ей дразнить его по этому поводу долгие годы.

Подзорная труба была на ремне и висела у неё на шее, поэтому ей не нужно было держать её, пока она ловко спускалась обратно вниз.

— Боги, почему спускаться всегда тяжелее! — выругалась она, когда чуть не соскользнула и в последний момент смогла удержаться,