Трехликий IV: Полководец - Даниил Тихий

рыцаря, сработал штатно. Царство воды захлестнула буря, сильней которой рыбоголовый народ никогда не видел. Ужасный ветер, которому неоткуда было браться в изолированном подземелье, поднимал штормовые волны сделав невозможным движение по улицам. Собравшиеся у потолка тучи, обрушивали на подчинённых Кутуху град и молнии, пока шаманы сбивались с ног, вознося дары Нубирону с просьбами сменить гнев на милость, не подозревая, что дело во все не в божественной воле.

Вода стала холодной, оставшиеся от карлов паровые машины больше не грели её и молодняк водного царства попросту вымер в ледяной воде, подарив силу за свою смерть владельцу плаща.

Морран становился сильнее не с ходя с места.

Изначально это вызвало системную проверку, но штандарт бури хоть и был уникальным артефактом — не содержал виртуальных ошибок, а сама ситуация хоть и была маловероятна, но всё же являлась возможной.

Бешеный ветер выл на подгорных улицах, не позволяя свободно передвигаться. Уровень воды упал, стихийно образовавшийся водяной вал, раз в половину часа проносился мимо трона смывая любого, кому не повезло оказаться на его пути. Странные, горизонтальные молнии, изгибаясь трещали между чертогами, а где-то наверху клубились удивительные, посыпающие округу дождём и градом, тучи, которым не было места в стенах подземелья.

Говорящий за мёртвых, обрушив непогоду на затопленный ярус, медленно убивал заселивших его рыболюдов.

Буря длилась несколько недель, которые Морран заключённый в свою темницу и не нуждающийся ни в воде, ни в пище, провёл молчаливым наблюдателем. Единственным местом, которого не касалась непогода, была область вокруг ярла и как следствие — трона Кутуху и замороженных статуй.

Ходоки заключённые в лёд страдали. Не имея возможности умереть или сдвинуться с места, они испытывали ужасные муки. Сложно представить, что испытывает человек, не способный закрыть глаза или изменить направление взгляда годами. Но говорящего за мёртвых такие мелочи не смущали. После слияния человеческого разума с машинным он стал куда эффективней и устойчивей себе прежнего. За время заключения он научился входить в стандартную медитацию из-за чего его чувства обострялись, позволяя слышать и анализировать происходящее вокруг трона.

А там было за чем наблюдать.

Ветер, холод и молнии, сначала убили молодняк и стариков, прогнали всю живность, погрузив рыболюдов в ужасающий голод. Затем вызвали повальное бегство, которое Кутуху пытался остановить казнями, а затем за ним пришли его же, разозлённые подданые. Верховный жрец, шаман и владычица сирен.

Начался бунт, на одной стороне которого был морской царь со своим военачальником и закованной в ракушечьи панцири гвардией, а с другой бунтовщики с лояльными им войсками: сиренами, шамано-жреческой кликой имеющей вес во многих кастовых племенах подводного рода. Их было много, куда больше, чем мог в себя вместить участок, окружающий штандарт бури.

Нападающим казалось, что в том, что вокруг трона всё тихо, есть тонкий намёк их бога на смену власти.

Битва кипела трое суток, завалив ступени перед троном трупами, чешуйчатой требухой и кровью. Короля убила сирена, вонзив в его грудь золотой трезубец. Перед этим она спела песню гвардейцам, заставив их убивать друг друга, но и сама пережила своего короля на жалкий миг, лишившись головы благодаря его военачальнику, огромному жаболюду с покрытыми сталью плавниками на обоих мускулистых руках.

Он поклялся отомстить убийцам короля прямо у его трупа и подхватив корону повёл гвардейцев в мстительную атаку за пределы тронного зала. Прямиком в объятья бури, а бунтовщики, смущённые тем, что после смерти короля буря не исчезла, отступили, продолжая сражаться с наседающими на них гвардейцами и их боевыми, покрытыми хитином чудовищами.

Никто даже не подумал обратить внимание на заключённых в ледяные глыбы ходоков, чьи тюрьмы, расположенные на высоких пьедесталах над лестницей, после смерти короля начали медленно терять свои свойства.

Значительно увеличив свой магический потенциал за счёт массового уничтожения, говорящий за мёртвых в мрачном предвкушении напрягал мускулатуру, дожидаясь мига, когда магическая стужа окончательно её отпустит. Спустя почти час, его кристалл треснул, и он упал с пьедестала прямиком к трупам, что в несколько слоёв покрывали облицованную мрамором лестницу.

Пользуясь огромной силой, что заполоняла его ауру, он не только исцелил своё тело, но и усилил.

У трона не осталось выживших, кроме тех, что до сих пор были заключены в ледяную броню. А Морран, был единственным кто оказался способен вырваться из ледяного плена. Остальные слишком ослабли или изначально не имели достаточно сил, чтобы пройти подобную проверку физической силой.

Взглянув на окружающее его море крови и труп короля, огромного рыболюда, он уже знал, как использует их.

То, что он приложил руку к происходящим событиям и стал причиной множества смертей, позволило ему претендовать на кровь убитых и вырезать на трупе короля руну Инкурсис — руну жертвы. Добавив к ней десяток других, разномастных знаков, он активировал заклинание, и сила крови сотен погибших сгорела в багровом, магическом пламени.

Отправляясь к богу-кузнецу, последователям которого, некогда, принадлежал этот город.

Грохот прогремел в подземелье, и очередная молния расколола трон рыболюдского царства. Стоя на мрачных, мраморных ступенях и взирая на наросшие всюду ракушки, Морран услышал фразу, сказанную хорошо знакомым, глубоким голосом:

— Целое морское царство захлёбывается в крови гражданской войны под крылом твоей бури, даже не догадываясь, что виной всему не гнев их бога, и не король, а один из узников.

Тур предстал перед своим чемпионом в теле божественного аватара. Могучего карла с боевыми перчатками на обоих руках. Седовласый, бородатый, шире себя в плечах и в неизменном кузнечном фартуке, он выглядел великаном на фоне своего чемпиона.

Морран повернулся и слегка склонил голову приветствуя одного из восьми:

— Я находил такой сценарий маловероятным. Надеялся ослабить их с помощью бури, а затем выбросом сырой силы разбить клетку и напасть на лидера.

— Как видишь они сами с ним справились. Ты можешь говорить без опаски, нас никто не подслушает.

Морран почувствовал, что вирт изменился. Теперь ни один из пленников заключённых в ледяные кристаллы не мог их подслушать. А система, получала от Тура поддельные отчёты так же, как в своё время получала их от его чемпиона.

Ярл повернулся к стене ливня и проследил взглядом за прошедшим там водяным валом, захлестнувшим на секунды половину ступеней. Несмотря на плохую видимость, благодаря активированным рунам он разглядел розоватый цвет воды и влекомые ею трупы:

— Мне снились сны. Твоих рук дело?

Тур встал с ним плечом к плечу и окидывая взглядом уходящие вверх стены, между которыми падали капли дождя и градины величиной с фалангу пальца. Ему приходилось повышать голос, чтобы