Проклятие Железного Лика - Вадим Носоленко

За аркой клубился туман, но не белый, как в топях, а с красноватым оттенком, словно подсвеченный закатным солнцем. И из этого тумана доносился запах, которого Железный Лик никогда раньше не встречал — смесь сосновой смолы, влажной земли, осенних листьев и… чего-то ещё. Чего-то древнего и тёмного.

Железный Лик сделал глубокий вдох, впитывая этот запах. Каждый инстинкт в его теле, каждая рациональная мысль кричали об опасности, о необходимости повернуть назад, вернуться в Нисенхейм, к знакомому миру, к созданному им Легиону, к людям, которые верили в него.

Но зов был сильнее. Зов, который теперь, так близко к источнику, приобрёл почти физическую форму — мелодию без звука, песню без слов, обещание без речи.

Сделав последний шаг, Железный Лик пересёк границу между мирами, вступая в туман Баровии.

Арка за его спиной немедленно схлопнулась, камень вернулся в прежнее состояние, словно прохода никогда и не было. Но Железный Лик не обернулся. Его взгляд был устремлён вперёд, к тому, что ждало его в этом новом, странном мире.

Туман редел, открывая взору тёмный лес с деревьями, чьи стволы изгибались, словно в агонии, с ветвями, тянущимися к нему, как руки утопающих. Небо над головой было низким, тяжёлым от свинцовых туч, сквозь которые пробивался тусклый свет не то встающего, не то заходящего солнца.

Железный Лик шёл сквозь этот лес, не чувствуя усталости, не ощущая голода или жажды — ещё одно изменение, произошедшее с ним после поглощения сущности банши. Его тело, всё больше становившееся металлическим, требовало всё меньше человеческого ухода, словно сам металл питал его каким-то неведомым способом.

Деревья расступились, открывая взору долину, окружённую горами, чьи вершины терялись в тумане. В центре долины виднелось озеро с тёмной, почти чёрной водой, отражающей свинцовое небо. А на берегу озера стояла деревня — скопление серых, ветхих домов с соломенными крышами, из труб которых поднимался дым.

А дальше, на скале, возвышающейся над деревней, стоял замок — огромное сооружение из тёмного камня с высокими башнями и зубчатыми стенами. Даже на таком расстоянии он излучал ауру древности и силы, привлекая взгляд как магнит.

Железный Лик сразу понял, что это место — источник зова, который привёл его сюда. Там, в этом тёмном замке, ждали ответы на его вопросы.

Но прежде чем отправиться туда, он решил посетить деревню. Ему нужна была информация — где он, что это за мир, кто правит замком на скале.

Спускаясь по заросшей тропе к деревне, Железный Лик ощутил странное чувство — словно он вернулся домой после долгого отсутствия. Не в том смысле, что место было знакомым, нет. Но что-то в самой атмосфере этой земли резонировало с тем, чем он становился, словно металл его маски и металл этой реальности были частями одного целого.

Деревня выглядела ещё более угрюмой вблизи. Дома были не просто ветхими — они словно сами сжимались от страха, жались друг к другу, как испуганные дети. Окна, маленькие и тусклые, были закрыты ставнями, несмотря на дневное время. Улицы, если их можно было так назвать, представляли собой грязные тропы, вьющиеся между домами без всякой системы.

И ни души. Ни детей, играющих на улице, ни женщин, развешивающих бельё, ни мужчин, занятых работой. Только дым из труб говорил о том, что деревня обитаема.

Железный Лик остановился в центре поселения, у старого каменного колодца. Маска на его лице приняла нейтральное выражение, но янтарные глаза за прорезями маски внимательно изучали окружающее.

— Есть кто-нибудь? — произнёс он громко, и его голос, изменённый маской и сущностью банши, эхом разнёсся между домами.

Тишина в ответ. Но Железный Лик чувствовал взгляды — десятки глаз наблюдали за ним из-за плотно закрытых ставен, из щелей в дверях, из тёмных проёмов чердаков.

— Я не причиню вреда, — продолжил он. — Я путник, ищущий информацию. Заплачу золотом тому, кто поговорит со мной.

Звон металла должен был привлечь внимание даже самых осторожных. Железный Лик достал из кошеля на поясе несколько золотых монет с профилем покойного короля Родерика IV и положил их на каменный парапет колодца.

Прошло несколько долгих минут, прежде чем одна из дверей приоткрылась, и наружу осторожно выглянул старик — седой, сгорбленный, с лицом, испещрённым морщинами, как кора древнего дуба.

— Уходи, чужак, — хриплый голос старика дрожал от страха и возраста. — Тебе нет места в Баровитце. Не в эту ночь.

— Какую ночь? — спросил Железный Лик, не двигаясь с места.

Старик нервно оглянулся, словно боясь, что сами стены могут услышать его слова.

— Ночь Волка, — прошептал он. — Каждый месяц, когда луна становится круглой, он спускается из замка со своими… созданиями. Для сбора дани.

— Данью служит золото? — Железный Лик указал на монеты, лежащие на парапете.

Старик издал странный звук, нечто среднее между горьким смехом и всхлипом.

— Золото? Нет, чужак. Граф берёт более ценную дань. Иногда скот. Иногда… — он замолчал, не в силах продолжить, но Железный Лик понял. Кровь. Жизнь. Души.

— Кто он? Этот граф?

Старик осенил себя странным знаком — не совсем тем, каким обычно крестились последователи Святой Катарины в Нисенхейме, но похожим.

— Страд фон Зарович, — имя было произнесено шёпотом, словно даже звук мог вызвать его обладателя. — Владыка замка Равенлофт. Владыка Баровии. Владыка нашей жизни и смерти.

Страд. Имя отозвалось внутри Железного Лика странным эхом, словно он всегда знал его, словно оно было вытатуировано на изнанке его сознания.

— Если ты пришёл к нему, — продолжил старик, видя, что чужак не уходит, — то ты уже мёртв. Если бежишь от него — то бесполезно. В Баровии нет спасения, нет выхода. Только его воля.

Железный Лик молча изучал старика. Десятилетия жизни в страхе наложили на него неизгладимый отпечаток — взгляд загнанного животного, сутулые плечи человека, ожидающего удара, дрожащие руки того, кто знает, что спасения нет.

— Я не боюсь смерти, — наконец произнёс Железный Лик. — И не боюсь твоего графа. Я пришёл сюда по своей воле, следуя зову.

Старик отшатнулся, словно услышав богохульство.

— Зов? — переспросил он. — Ты слышал Зов Баровии? — В его голосе звучали одновременно страх и благоговение. — Тогда ты… ты тот, о ком говорится в пророчестве?

— Каком пророчестве?

Но старик лишь покачал головой, пятясь обратно к двери.

— Нет, нет. Не здесь. Не сейчас. Ночь Волка близится. Они придут. Они всегда приходят.

С