Академия избранных Мраком. Поддельная адептка - Наталия Журавликова

— Ты отключилась после игры, в воротах, — сообщает Гелера.

— И как это понимать? — вопрошает Вальдер.

— Мне в перчатки подсыпали семена железа, — говорю я. Скрывать уже нет смысла.

— И ты всю игру так провела? — глаза Эфлона сужаются.

— Значит, дело в этом, а вовсе не в сломанном ногте? — поражается Гелера.

Киваю.

— Ты конченая, Летхит! — рычит Вальдер. — Почему не сказала сразу?

— Можно подумать, ты бы нормально отреагировал, — фыркаю я, поднимаясь, — первым бы поднял на смех.

— Да, Вальд может, — подтверждает Джейна.

— Ну вас! — отмахивается Вальдер. — Надо снять с тебя перчатки, букашка. А потом уже искать гада, который совсем страх потерял.

Дальше начинается самое ужасное, хоть Вальд и действует осторожно.

Распухшие пальцы болью реагируют на попытки их освободить.

Я ору, из глаз бегут слезы

Кто-то из девочек отворачивается, одна выбегает из раздевалки.

— Я за лекарем, — говорит Джейна и тоже уходит.

Вижу свои истерзанные руки.

Тонкие потеки крови до запястьев.

Посиневшие ногти, разодранные подушечки пальцев.

Вальдер сглатывает, его кадык дергается, желваки играют на скулах.

— Я найду, кто это сделал, — произносит он хищно, и голым задом усажу на это железное крошево!

В раздевалку решительно заходит дежурный лекарь. Им положено быть на соревнованиях.

— Расходимся! — приказывает средних лет женщина в сиреневой униформе. — Это женская раздевалка!

Последнее обращено к Вальдеру.

Он встает без возражений.

— Остальных тоже прошу подождать за дверью.

— Запомни, Летхит, — говорит Эфлон твердо, — тебе помогут и ты в обязательном порядке идешь на вечеринку. Иначе проиграла. Поняла?

Киваю. Он прав.

Мне очень хочется уползти в свою комнату, но нельзя показывать слабость.

Лекарка внимательно осматривает мои травмы. Ловко подцепляет пинцетом мелкое, проросшее шипом под ноготь металлическое зерно, резко дергает.

Вскрикиваю от боли.

— А как иначе? — сочувственно, но при этом спокойно произносит женщина. — Оставлять его нельзя, дальше прорастет. Коварная штука.

Обрабатывает мои раны целебным составом. Самые мелкие начинают затягиваться сразу же.

— Увы, деточка, до завтра не пройдет, — цокает языком лекарка, — гадость эта магическая, последствия так легко не залечить. Так что придется наложить повязки на самые крупные и глубокие порезы. Может кровоточить примерно до завтрашнего вечера.

— Кто ж тебя так ненавидит?

— Пока не знаю. Но обязательно разберусь.

Отвечаю сквозь зубы, потому что больно щиплет.

— Конечно, надо разобраться, — соглашается женщина, — сейчас сюда подойдет и дознаватель Мракендарра. О таких вещах мы обязаны сообщать им.

Я не очень-то верю, что дознаватель сможет найти злоумышленника. Тот, кто желал мне боли и неприятностей, наверняка предпринял меры безопасности. Или предприняла.

— Ох, — спохватывается лекарка, — ты ведь точно пойдешь на эту вашу вечеринку с выборами. Значит повязки отменяются. У меня на такой случай есть целебные перчатки. Возможно, к твоему наряду и не подойдут… какого цвета платье?

Вопрос застает в тупик. За всеми этими переживаниями даже чудесный наряд, купленный в чудесной деревенской лавке, подзабылся.

— Л-лавандовое, — отвечаю с запинкой.

— У нас в распоряжении два основных цвета, черный и белый. Светлые меняют оттенок в зависимости от одежды, очень удобно. Так что натянешь их. Предупреждаю, кровить может и через них, воздержись от слишком активных действий. Игры на струнных инструментах и так далее.

Она дает инструкции, как использовать целебные перчатки, я слушаю и киваю. Что ж, выглядеть буду прилично, уже хорошо. А одеться девочки помогут.

Целительница еще не успевает уйти, как появляется дознаватель, мужчина в коричневой одежде и с жетоном.

Разговор с ним оказывается быстрым. Дознаватель задает несколько вопросов: где и когда обнаружила металлическую крошку в перчатках, почему сразу не заявила, подозреваю ли кого-нибудь.

— У меня тут есть недоброжелатели, — честно отвечаю, глядя в карие глаза, — но не хочу возводить напраслину, я порой не точна в своих предположениях.

— Вас запугивают? — с нажимом произносит дознаватель. — Вы боитесь говорить?

— Нет, — мотаю головой, — по ощущениям, этот случай напрямую связан с другими действиями против меня. За то время, пока я учусь в Мракендарре, у меня же крали ключ от комнаты и воспользовались им, мое чучело сжигали на площади…

— Кого-то вы сильно зацепили, керни Летхит, — замечает дознаватель, — я все записал. Если что-то еще вспомните, найдите меня. Кабинет рядом с ректоратом, мое имя Редран Крист.

Мужчина прощается и уходит, раздевалка тут же заполняется девчонками из команды, а следом влетают Кирсея и Эльна.

— Что с тобой на этот раз стряслось, Летхит? — спрашивает соседка.

— Поздравляю с победой! — кричит Кирсея.

— Спасибо, — отвечают нестройным хором сокомандницы.

— Представляешь, — продолжает Кирсея возбужденно, — позади нас сидели какие-то придурки. Они весь матч орали, что новенькая отстой и надо гнать ее из команды… А потом, когда игра закончилась, они попытались встать, и у них не вышло! Повалились как связка колбасок.

— Это все потому, что кто-то во время состязаний развязал у них шнурки на ботинках, перепутал между собой, обмотал вокруг ножек сидений и хорошенько связал, — поясняет Эльна, — вот еще что интересно. Во время второго мена одному из этих ударенных привиделось, что под креслами шныряет пушистый здоровенный хомяк. Или крыса.

Эльна бросает выразительный взгляд на Фелиндрикса, которого держит в руках.

Она точно догадывается, что игрушка у меня непростая!

Для меня нет сомнений, что именно мой милашка-фамильяр за меня отомстил скандальным крикунам.

— Вот она, высшая справедливость! — с чувством говорю я. — Наверняка у меня есть покровитель-лучезар, он и наводит порядки.

Я специально так сказала, чтобы польстить Филе.

— Тогда уж мракенар, — поправляет Эльна, — мы все же в академии, посвященной Мраку.

Сгребаю одежду.

— Пойдемте, — киваю своим приятельницам, — приму душ и переоденусь в общежитии. Там же все вам расскажу.

— В душевой? — изображает испуг Эльна.

— Как получится. Надо собираться на выборы короля академии. Я точно эту вечеринку не пропущу.

И слышу позади аплодисменты.

Оборачиваюсь, с удивлением смотрю на сестер по команде.

— Ты нас впечатлила, Ирлея, — говорит Ридна, — очень достойно держалась. Если что, мы тебя полностью приняли.

Я понимаю, что ситуация медленно, но верно продолжает разворачиваться в мою пользу.

Вечер, предваряющий Ночь Отмщения, проводится практически в подземелье, в зале, который адепты и преподаватели называют «Подвал». Технически это так и есть. Не то что минус первый, даже скорее минус второй этаж, куда спускаться надо по древней винтовой лестнице, рискуя сломать каблуки и шею.

Раньше здесь еще и темно было, люди ходили с факелами. Сейчас хотя бы на стенах светильники, а еще можно схватиться за перила, которым не больше ста лет. Новье, можно сказать. Первым мракендаррцам и этой роскоши не полагалось.

Для поддержки у меня еще и Такмар. Я сразу понимаю, почему лучше принимать приглашения на балы в Мракендарре. Опираясь на