Академия избранных Мраком. Поддельная адептка - Наталия Журавликова

Мы успели занять столик, но с некоторыми потерями.

— Ничего, — пытаюсь улыбнуться, — мне и правда не мешает попить, в горле пересохло.

— Одну минуту! — Такмар проворно удаляется.

Его нет какое-то время, это понятно. Народу куча и всем хочется освежиться.

— А вот и злючка-колючка! — рядом присаживается Деркей.

— А где твоя пара? — спрашиваю я, вспомнив, что он пришел с Ларией.

— Моя… кто? — удивляется он. — А, та девчонка.

— Будто ты ее не приглашал! — фыркаю я.

— Ты что, ревнуешь, колючка? — он подмигивает.

Вот же утомили. Букашка, колючка… парни вообще не запоминают имен?

— Вот еще! С чего мне тебя ревновать, Деркей?

— Не знаю, возможно я тебе нравлюсь, потому что симпатичный, — предполагает парень, — да, я позвал Ларию. Она хорошенькая. Правда, мы с ней почти не общаемся. Но девчонки с нашего факультета сплошь поклонницы блондинистой личинки лорда.

— Можно подумать, Лария не из их числа, — хмыкаю.

— Даже если она обожает твоего красавчика, у нее хватает ума не забрасывать его любовными признаниями. Это уже достойно уважения.

— Похоже, это ты ревнуешь, Олтар, — предполагаю я, — к славе и влиянию Эфлона.

— Может и так, — ухмыляется Деркей, — а может, я просто разочарован в толпе, которая выбирает внешний блеск, игнорируя интеллект и настоящие магические способности. И настолько пленяется фальшивой популярностью, что готова выбрать в свои короли опасного сумасшедшего.

— О чем ты? — меня тревожат его слова.

— На первом курсе мы с Эфлоном учились вместе. Ну, об этом легко догадаться, ведь мы одногодки. И первое время даже сдружились. Поэтому я знаю о любимце публики чуть больше остальных. И если приспичит, посвящу в это и общественность. Вальдер опасен. Он не признает правил и авторитетов. Такие как он не имеют права становиться магами.

— Если ты забыл, в академии Мракендарр как раз и учат балансировать свою духовную и материальную стороны, — напоминаю я, — все мы тут неуравновешенные и можно сказать, психи.

— Это ты за два цикла Лодди поняла? — смеется Деркей.

— Вот, я добыл нам грушевый триббон, — к столику выруливает Такмар, и я вздыхаю с облегчением. Присутствие Деркея меня почему-то тяготит. Если честно, неприятно думать о том, что Вальдер Эфлон якобы душевно болен. Я привыкла видеть в нем сильного, волевого парня. Почти мужчину. Это, конечно, зря. Эфлон еще та зараза.

Два цикла Лодди… действительно, уже столько времени я провела в Мракендарре и толком не приблизилась к цели своего тут пребывания. Не поняла, что случилось с Ларией и не наладила с ней контакт.

Странно, что в Ардилодии для обозначения временных промежутков используют именно циклы Лодди, более длинные. От новолуния до полнолуния этого светила проходит двадцать девять дней. В то время как Диллон укладывается в семнадцать. Почему бы не измерять все в Диллонах? Тогда бы казалось, что время идет быстрее… Глупые мысли, согласна. До Новогодья еще два цикла Лодди, или лоддина, если проще сказать.

— Ладно, веселись, Колючка, — Деркей поднимается, — ты мне вовремя напомнила, что я пришел не один. Пойду найду свою девчонку, а то королю не очень-то прилично шастать одному.

— Тебя еще не выбрали, — бурчу ему в спину.

— Опасный парень, — Такмар смотрит Олтару вслед.

— Есть такое, — соглашаюсь я, — вроде бы строит из себя простого мальца, с шуточками-прибауточками. А на донышке его глаз словно новый Мракендарр строится.

— Знаешь, по старой легенде, пять веков назад на этом месте была тюрьма, — вдруг говорит Такмар, — это к слову о новом Мракендарре. Он бы у Олтара был именно таким, не находишь?

— Недолюбливаешь его? — внимательно смотрю на Такмара, пригубив напиток. Вкусно.

— Уважаю, — признается парень, — у меня бы не хватило смелости выдвинуться в короли, когда есть Вальд. А он смог.

— Разве у него есть шансы? — удивляюсь я. — Только разве что Вальдера позлить.

— Вроде как есть у Деркея свои последователи, — шокирует меня Такмар, — даже поклонники. Он блистал на втором курсе.

По стенке бокала размазывается красное пятнышко.

— Ой! — замечаю я его. — Слушай, пойду в уборную, застираю перчатку. А то засохнет.

— Давай, — кивает Такмар, — я посторожу столик и может организую нам перекус. Извини еще раз за…

— Не страшно, она остановится.

Спешу в уборную, тороплюсь спасать перчатку. Да и боюсь коснуться платья, запачкать. У меня в маленькой сумочке пропитанные целебным составом салфетки, промою рану.

Бегу по коридору, не глядя по сторонам. И жестоко об этом жалею, когда ловлю подножку.

Керейна Зелет в своем репертуаре.

Чудом успеваю схватиться за стенку, еще больше отбивая многострадальные пальцы.

— Да что ты за человек такой? — стону от боли.

А Дикая Слива откровенно смеется.

Кроме нас возле уборной никого.

— Керейна, — не выдерживаю я, — что так озлобило твою душу? Жизнь в приюте?

Зелет кривится. Цепляется за одно-единственное слово.

— Душу? Ты веришь в эту детскую сказку? Нет никакой души, дурочка! Есть только тело. Мозг, рождающий мысли. Так что не надо лечить меня этими ванильными сопливыми призывами.

Смотрю на нее в изумлении. В глазах Керейны настоящее страдание. Что разбудили в ней мои слова? Так, что она даже не поинтересовалась, откуда мне известно о приюте. Тут я, конечно, прокололась. Надо ее отвлечь, чтоб не задавала лишних вопросов.

— Почему ты так категорична, Керейна? Ты же маг! Наличие души для нас факт! — закидываю новую удочку.

— Маг. И что? Мы устроены так же, как и обиходы. Просто у нас еще есть эфирей. Но он тоже никакая не душа. Ты просто ни черрза не знаешь об этой жизни. У меня был друг Ринар. Очень хороший, душевный парень.

Я не верю глазам. По лицу Зелет бегут слезы.

— Мы были как две половинки магии. В нем больше духа, во мне — материи. Да, так тоже случается. Это сразу было видно. С детства играли вместе. Я… любила его. Впервые я кого-то так любила. Это было так невинно и… по-настоящему. Без каких-то там пошлостей.

Кажется, Керейна не осознает, что все это рассказывает мне вслух. Она словно в трансе.

— Когда нам было по пятнадцать, мы с ним полезли искать интересные, заряженные камни в заброшенном карьере. Ринар упал и ударился головой. Так сильно, что расколол череп.

Вздрагиваю, представив ужас, который пережила Керейна. Такого никто не заслужил.

— Я спустилась к нему, цепляясь за камни, чуть сама не свалилась. Он был без сознания. Я звала его, шептала, что все будет хорошо, пыталась остановить кровь магией, у меня это получилось. Рана даже начала затягиваться к тому времени, как нас потеряли, и прибыла помощь. Ринара доставили в лазарет. Он быстро