Последняя Осень. В осаде - Сергей Савельев

- Да будет так, ваша светлость – Варро довольно резво поднялся, более не напоминая того толстяка, что раньше. – Я пошлю за заместителем Кастера, а сам подожду его у себя. Не дожидаясь, пока тот закроет за собой дверь, маркграф продолжил.

- Твои новости, Хелдор, тем тревожны, что они не единственные. Ястреб отправил сообщение, что его опять начали теснить наемники. Главная дорога к нам открыта врагу уже давно, но, тем не менее, враг не спешит ей воспользоваться. Теодорик иногда иррационален, нам на счастье – он мог бы уже занять часть наших земель, отправь он к границе еще кого-то, кроме налетчиков, но… Он жаждет загнать Ястреба в угол и уничтожить. Хотя, я так понимаю, правитель Грозда думает о том, чтобы увести себя и людей в Пустоши.

В этот самый момент где-то в покоях Майсфельда скрипнули половицы. Наверное, служанка вышла через заднюю лестницу, чтобы навести там порядок.

- И в связи с этим мы… - Хелдор, критично осмотрев кубок, пододвинул к нему кувшин с вином.

- Пока только отправляем отряд дружинников на усиление границы, чтобы пресечь возможные рейды, ничего другого не предпринимая. Вот с Фахро…

- А что с Фахро? Город опять осажден? – Он поболтал кувшин, затем стал на весу наполнять бокал.

- Видишь ли… - Начал Карви – город взят…

Хелдор не сразу понял, что льет вино на пол. Он в растерянности выпил то, что было в кубке, поставил кувшин на стол. По залу стал разноситься сладковатый винный запах.

- Гонцы сменяли друг друга, чтобы донести эту новость, однако же, с момента этого письма многое могло измениться – Хелдору протянули свиток. Кажется, прочел его каждый из присутствующих, да не по разу, посему выглядел он довольно захватанно, а сбоку был даже чуть-чуть порван. Хелдор подлил еще вина, снова опрокинул его в себя, словно пытаясь заполнить бездонную бочку внутри себя, после чего начал изучать послание.

Временное укрытие с приходом туда княжеской семьи и дружины превращалось в настоящий город. Люди, верные князю, пережили страшное. Жители, продолжившие верно служить Хуме, пусть его власть и резко пошатнулась, старались забыть минувшую осаду, будто страшный сон. Город остался почти невредим благодаря своевременной помощи союзников.

В стенах города очень быстро кончилось место, народ начал селиться слободами снаружи, до самой темноты визжали пилы, строились новые дома, мастерские. Люди из деревень были готовы селиться поближе к городу, только лишь уберут урожай.

Пусть многим семьям пришлось уйти за реку в Арн-Дейл, пусть половина земель под пятой врага – но они выстоят. Подновлялись стены, заготавливались припасы, возводились новые башни, сторожки, а к осени вдоль новой границы везде буду готовы засеки и острожки. Если враг придет их осаждать – они уйдут, обломав зубы.

Арн-Дейл учтиво поделился металлом, также удалось вновь взяться за старые месторождения, что были брошены еще во время Усобицы.

Кузнецам требовалось неимоверное количество угля, кожевенникам и плотникам – дегтя. По этой причине очень многие крестьяне, оставившие свои наделы, взялись за непростую, но важную и на данный момент щедро оплачиваемую работу. Именно поэтому мало кто обратил внимание на несколько телег, едущих к открытым настежь воротам.

Перед воротами телеги остановили – ворота охранял десяток бойцов в красно-желтых накидках. Их сержант, несмотря на довольно юный возраст, остался без глаза, а чуть мятый, свежеокрашенный нагрудник поверх котты говорил, что он побывал бою и даже смог оттуда уйти с неплохим трофеем.

Начальник караула стал единственным глазом осматривать четыре телеги и тех, кто на них ехал - в мешках уголь, в бочках деготь, сами работяги чумазые, уставшие – хотя часть из них были на удивление крепкими, а под сажей и копотью можно было разглядеть старые шрамы – на лице и на руках. Всего три десятка.

- Чего везем? – для приличия спросил одноглазый.

- Так знамо дело, уголь – Буркнул суровый и нелюдимый работяга, что посматривал волком. Кажется, был он у прочих за главного.

Дружинники Хумы задумчиво осмотрели телеги, на которых было доверху навален уголь. Десятник открыл один мешок, задумчиво поворошил его, после чего сказал:

- Ладно, давайте быстрее. Если не разгрузитесь до темноты, то ворота закроем и кукуйте где хотите до утра.

- Да мы, ежели что, люди не гордыя, там где и прикорнем.

- Хм, я что-то их не видел раньше – задумчиво сказал один из охранников - в первый раз, наверное?

- М…да…- поникшим голосом сказал один из углежогов.

- Да ладно, не робейте. Князь распорядился ночлег для таких работяг сделать. Ну и чего пожрать тоже будет, может, не шибко вкусно, но животы набьете.

- И на том спасибо – нашелся, что ответить главный. Бывайте, служилые – углежог довольно ловко спрыгнул с телеги, и похрустел шеей вправо-влево. Тертый калач, да и шрам на руке виднеется, точно от меча. И чего это его в углежоги занесло?

Работники прошли мимо, обсуждая, что перед разгрузкой бы, пожалуй, не помешало бы и пивка дернуть.

Бакх, злобно фыркая, пытался отмыться в бочке с водой. Мало того, что пришлось пахать со своими, как конь, так еще они в саже перемазались. Сейчас он и еще тридцать самых отчаянных бойцов пойдут на серьезнейший риск, и, быть может, план полетит кувырком и их попытаются насадить на копья.

Бывший сержант Ордена, тем не менее, здраво полагал, что приказ Теодорика никак иначе не выполнить. У него было с полторы тысячи бойцов, причем пять сотен из них были воинами никудышными – бродяги, щипачи, спившиеся дворяне, браконьеры, невезучие школяры и даже бывший шут какого-то приближенного ко двору. Словом, люди, битые жизнью, но не то что бы приученные бить в ответ.

Иными словами, он точно не смог бы взять город в лоб – скорее всего, даже имей он втрое больше людей - все кончилось бы осадой и вновь подоспевшими Арн-Дейлцами, это уж точно. Приходилось идти на риск, и Бакх, стараясь поднять свой авторитет, брал риск и на себя. Так думали его спутники, а на деле, чуть что не по плану, он хватает двоих парней, что он еще знал по Ордену