Хозяин теней. 3 - Екатерина Насута

— Чужой, — ангел чуть склоняет голову, но агрессии в его движениях не вижу.

— Эту душу призвала не я. Договор не нарушен.

А она Ленкино обличье приняла, только не той, которая там осталась, а той, с которой мы познакомились. Лосины лиловые и ярко-красная юбка-резинка, которая чуть жопу прикрывает. Майка. Волосы с диким начёсом и боевой раскрас.

Если заберет меня сейчас, даже сопротивляться не стану.

— Воспользовалась, — ангел кивает. — Хорошо. Согласен. Условие.

Говорит он очень односложно.

— Людской разум хрупок, — поясняет Мора-Ленка. Главное, что и жевательную резинку жуёт, пузыри надувая. — И свет ему вынести куда сложнее, чем тьму. Его Слово способно тебя разрушить.

Кивок.

— Извините, — теперь уже говорю очень даже искренне. Со мной тут нянчатся высшие силы, а я в героизм играю на пустом месте. — Если касательно того, что произошло, то не я привёз это перо.

— Кто?

— Как понимаю, Воротынцев… наследник. Бывший. Я его…

— Спасибо за подарок, — а вот улыбалась Ленка совсем иначе. Добрее, что ли.

— Говори.

Это приказ. И пусть силой не подкреплён, но выполняю. Рассказываю, стараясь с одной стороны не удариться в мелкие подробности, а с другой — ничего не упустить. Не уверен, что сущности, которая стоит неподвижно и вновь же в этой неподвижности разительно отличается от людей, понятны имена, но слушает она внимательно.

— Дело, — это ангел произносит, глядя на Ленку-Мору. — Перо. Мой сын. Убит.

То есть, пёрышко из крыла извлекли не добровольно.

— Хранители. Уходят. Трое.

— И мои, — Мора прекратила играть с пузырями жевачки.

— Люди?

— Люди.

— Руку, — та, что лежала на голове, протянулась ко мне. А я оглянулся на Мору. — Не вредит. Чужой. Другие правила. Поможет. Взамен найди. Равновесие должно быть сохранено.

И последняя фраза ударила по мозгам. А я понял, что меня и вправду берегли, потому что с каждым произнесённым словом он вкладывал в них больше силы. И от излишка его мозги вскипели.

Почти.

— Дар.

— Прими его, — посоветовала Мора. — И благодарю тебя, Светозарный.

Приму. Главное, не окочурится в процессе. Рука у Светозарного ледяная. Говорю ж, полюс полюсом, а… холод прошибает до костей.

Вглубь костей.

И потому, когда второй волной тело наполняется светом, уже почти и не больно. Так, интересно, сгорю аль выдержу как-нибудь. Холод, похоже, анестезия. Местная. В божественном исполнении.

Зато следом вливаются и картинки.

Какой-то сарай… дом? Заброшенный. Не знаю. Снаружи не вижу, а изнутри — тёмные стены. Остатки стёкол. Доски в окнах крест-накрест. Точно заброшенный. На полу мусор.

Грязь.

И мёртвый ангел.

Этот куда более человечен. Он тоже худощав и как-то… невелик, что ли? Что-то до боли детское есть в его обличье, то ли крупноватая голова, то ли просто вот. Он лежит спиной, вытянув одно крыло, а второе, вывернутое нелепо, держится вертикально, этаким парусом.

Ещё вижу кровь.

И человека, что лежит на спине. Его рот раззявлен в крике.

Крови под этим телом больше. Нагая девушка. И снова мужчина. Их много здесь, убитых людей. Что за… жертвоприношение? Кому? И при чём здесь ангел?

И почему…

Видение обрывается. А свет… свет во мне. Он не мешается с тьмой, нет, они живут рядом, наполняя тело, растекаясь по нему. И вот как дальше? А если всё-таки смешается?

Я рвану?

Картинки продолжают поступать, но уже мутные, словно сквозь грязное стекло смотрю или даже несколько. Какие-то люди.

Кажется, мёртвые.

И ещё зов.

Крик.

Кровь. Она тоже красная. Твари, что склонились над телом, они чем-то похожи на ангелов, только… ангелы не жрут человечину? Эти же скалятся и по узким хищным мордам их стекает кровь. Картинка как назло чёткая, я вижу всё.

И хотел бы развидеть.

А потом они вспыхивают, все разом, осыпаясь пеплом. И из белой трещины выходит ещё один крылатый. В руках его меч, он и взмахивает, пуская волну света.

Но та, укатившись куда-то вдаль, возвращается, чтобы обнять самого… ангела?

Нет, надо их как-то назвать.

Горные твари.

Вот!

Потому что не хочу, пусть ангелами в моем воображении и дальше будут пухлые младенцы, а не это вот… твари же — твари и есть.

Главное, что именно эта вспыхивает, а потом опрокидывается на спину, словно от толчка.

Точно.

На груди её появляется чёрная дыра. А потом картинка исчезает.

Что за…

— Убит. Сила. Забрали, — говорит Светозарный, отпуская руку мою. Оборачивается. Взгляд его скользит по комнате. Потом задерживается на столе. На ноже для бумаг, который завалился под этот вот стол. Светозарный наклоняется и, подняв нож, крутит его в руках.

А потом взмахом вспарывает себе вены.

Его кровь отливает синевой. Такая… ну, и вправду голубая. Благородная. А ещё не стекает, но собирается шаром. Он же этот шар снимает и чуть обминает пальцами, придавая ему форму кривобокого мячика. Тот же протягивает мне.

— Бери.

Беру.

Подарки я люблю. Главное, чтоб пупок не развязался их тащить.

— Спасибо, — я облизываю губы и кланяюсь. Может, это и не понравится Ленке-Море, но подарок, чувствую, очень нужный.

— Найди, — говорит. — Люди. Кто.

— Найди, — повторяет Мора, наблюдавшая за нами с немалым интересом. — Тех, кто решил, будто способен совладать с этой силой.

Кивок.

— Печати сорваны, — добавил Светозарный. — И здесь.

— То есть, там, в подвале — это печать? И теперь я её сломал? А тварь? Та тварь, которая… всех убила? Как она… туда попала?

Хотя чего спрашиваю. Вряд ли они знают. Если и боги, то явно не те, которые следят за людьми ежесекундно. Иначе сами бы со всем разобрались.

— Да, — Светозарный кивает.

И вот с какой из мыслей он согласился?

— Это существо обретается на самых нижних уровнях. Оно редко поднимается выше. И никогда не задерживается надолго, — Мора всё же сочла возможным пояснить. — Ваш мир для него… как для тебя высокие горы. Или для существ, обретающих в глубинах морских, эта чашка с водой. И там, куда вы, люди стремитесь, подобных созданий много. И не только там. Горные выси также весьма далеки от ваших… фантазий.

— Да.

Светозарный весьма немногословен. Но не мне жаловаться.

Выходит… кто-то из людей решил, что технический прогресс дал в руки человечеству не просто дубину, но дубину сверхсовременную. И стало быть, способ завоевать новые пространства.

А для этого нужно что?

Правильно, обрести способ попадать на эти самые пространства. Полыньи? Или малы, или не так всё с ними просто. Главное, что они решили заглянуть дальше, глубже.

Вот… придурки.

— Вижу, ты понял.

— А вы сами там? Явиться? Сказать? Мол, не надо… может,