Грехи Матери - Роберт Дж. Хейс

Груда листьев снова зашелестела. Затем листья зашевелились, сдвигаясь и опускаясь, пока раскрашенный мириадами цветов холм не пришел в движение. Он не столько шел, сколько катился к тронам. Мы уставились на него, когда он прокатился мимо и опустился на пол рядом с Мезулой.

Это была другая Ранд. Та, которую Джозеф вернул к жизни. Я порылась в памяти, пытаясь вспомнить ее имя.

— Элорайм.

Колышущаяся масса листьев задрожала, и у меня возникло ощущение, что она смотрит на меня. То ли видит меня изнутри листвы, то ли глаза были изобретением смертных, в которых не было необходимости, я не знаю. «Я помню тебя. — Ее голос был похож на скрип деревьев в лесу, произносящих слова. — Женщина-землянин, которая вернула Тертиса».

Ну, это не совсем точно. Я бы сказала, что Железный легион более виновен, чем я, хотя он использовал Джозефа и меня как сосуды для воскрешения.

Мезула покачала своей массивной головой, направив две ладони на меня, а две другие на свою сестру.

— Я должна была догадаться, что ты окажешься в центре всего этого, женщина.

— Не по своей воле, — прошипела я.

Признаюсь, я спросила себя, не убьет ли меня Мезула. Только Джозеф и я все еще знали секрет возвращения мертвых Ранд и Джиннов к жизни, восстанавливая их из Источников, из их хрустальных гробов. Мезула не хотела бы, чтобы это знание стало известно. В конце концов, это она организовала смерть своих сестер. Ей нечего было бояться, но она этого не знала. Я бы сто раз умерла, прежде чем раскрыла бы этот секрет.

— Что ты знаешь о шрамах? — Элорайм придвинулась ближе ко мне. Я быстро осознала, насколько массивной она была на самом деле. Шуршащая листва была достаточно велика, чтобы проглотить дюжину землян. Джамис отступил назад. Мне захотелось присоединиться к нему, но я отказалась выказывать страх перед лицом наших богинь.

— Не слишком много, — сказала я. — Это места, где магия Источников сталкивается друг с другом, особенно когда это вызвано катастрофическим отторжением Источников. Границы тоньше. Могут быть открыты порталы в Другой Мир. Ненадолго, по крайней мере.

— В чем дело, сестра? — спросила Мезула.

Груда листьев зашуршала передо мной.

— Второй катаклизм. Райтер предсказала его, Мезула.

Райтер была матерью Тамуры, Ранд, которая сошла с ума от увиденного будущего и передала Тамуре свои знания, бессмертие и безумие. Только мозг Тамуры не обладал вместимостью бога, поэтому все эти знания и все эти видения возможного будущего сломали его. Это разбило его разум, как зеркало, и теперь каждый осколок был отдельным и отражал что-то свое.

— Вот дерьмо, — сказала Имико. Она издала безумный смешок, в котором не было ничего веселого. — Я не думала, что это так важно, но, э-э... — Она бросила на меня извиняющийся взгляд. — В прошлом году Сирилет очень заинтересовалась им. Я имею в виду Второй катаклизм. Я понятия не имела, в чем дело — и до сих пор не понимаю, — но она продолжала задавать Тамуре вопросы об этом. Заставляя его рассказывать одну из своих историй снова и снова.

Еще больше кусков встало на свои места. Головоломка раскрывалась перед моими глазами. Мои ноги ослабли, задрожали. Я сжала колени и не позволила себе упасть.

Мезула зашипела на Элорайм. Элорайм зашуршала в ответ. Кенто нахмурилась и наклонила голову, как будто понимала звуки, которые считались разговором между двумя богинями.

— Я бы очень хотел узнать, что происходит, Эска, — тихо сказал Джамис. — Какой катаклизм?

— Первый катаклизм произошел, когда столкнулись наши луны. Локар и Лурса раскололись, Ранд и Джинны вырвались на свободу. Огромные куски лун дождем посыпались на Оваэрис. Моря вскипели, леса сгорели, солнце скрылось за пеленой пыли. Это был конец света.

Джамис приподнял идеально очерченную бровь.

— Поскольку мы все сейчас здесь стоим, я предполагаю, что конец света не произошел?

Я пристально посмотрела на него.

— Ты это понял, так? Ранд и Джинны работали вместе и переделали мир и людей в нем. — Я помолчала, раздумывая, не солгать ли мне насчет остального, но какой в этом смысл? Хотя правда была далеко не приятной и, возможно, опасной в чужих руках, я слишком устала, чтобы лгать. — Когда-то земляне были совсем другими существами. Мы называем их Про́клятыми.

— Это те дикие звери, которые прячутся в пещерах? — спросил Джамис.

Я серьезно кивнула.

— Это наши предки. И мы бы были там до сих пор, если бы Ранд не превратили нас в тех, кем мы являемся сейчас, благодаря их магии.

Джамис перевел свой мрачный взгляд на двух Ранд, которые шушукались и шипели друг на друга у тронов. Я посмотрела мимо них на свою дочь, которая стояла рядом с ними.

— Значит, они действительно богини.

Я усмехнулась:

— Да. Чертовски жаль. Одна Ранд предсказала Второй катаклизм. Время, когда существо, наблюдающее за нашим миром из великого разлома над полазийской пустыней, сделает разлом достаточно большим, чтобы оно могло пройти сквозь него. Общее понимание таково, что никто из нас этого не переживет.

Джамис еще несколько мгновений рассматривал Ранд, затем закрыл глаза и покачал головой. Когда он снова открыл глаза и посмотрел на меня, они были широко раскрыты от удивления:

— Почему?

— Что почему? — рявкнула я.

— Почему существо над пустыней хочет проникнуть сюда? Почему оно хочет уничтожить Оваэрис?

Я горько усмехнулась и указала на Ранд.

— Их, — сказала я. — Ранд и Джиннов. Оно их создало. Заперло их на лунах. Не думаю, что оно счастливо, что они свободны.

Мезула усмехнулась, поворачивая к нам голову, ее руки танцевали, она смотрела на всех сразу.

— Понимание землян так ограничено. Нам следовало сделать вас умнее. — Сейчас она разговаривала с нами. — Радость, грусть, гнев. Это ваши эмоции. Создатель находится за пределами таких вещей. Чего он хочет, так это понять.

— Понять что? — спросила я.

— Все, — прошелестела Элорайм. — Кто мы такие. Кем мы стали. Почему мы свободны. Что случилось с нашими сестрами? Мы являемся частью его, так же как Аспекты являются частью нас. Он пытается понять сам себя. — Она снова зашелестела, но, если и были какие-то слова, я их не разобрала.

Имико придвинулась ближе ко