Синие звезды - Роман Романов

-Каждый раз, встречаясь с глазами человека, издевающегося надо мной, я думал, что скажет он мне в свое оправдание во время Великого суда.

Шут замолчал.

— Почему ты решил рассказать все это мне? Почему ты думаешь, что я не брошу тебя в темницу? — спросила Летеция, глядя в косые глаза шута.

-Вас так же, как и меня не принимают люди, и вы, так же как и я одиноки. Я видел это по вашим глазам. Прошу, ваша светлость, пожалуйста, помогите, я больше так не выдержу.

-А как могу помочь я? — не понимая, что от нее хотят, спросила девочка.

-Давным-давно я слышал, что на острове Ройзс есть цирк уродцев. Но в нем не издеваются над актерами, и они честно зарабатывают свой хлеб — продолжая смотреть принцессе в глаза, ответил шут.

-Как? Сам приехал? — воскликнул глава Городской расправы де Ласк и, в спешке надев пиджак, выскочил из кабинета.

Главный ляонджа поджидал его внизу.

-Что будет угодно, ваша светлость? –склонив голову в поклоне, пролепетал де Ласк, на пухлом лице которого выступили капельки пота.

-Сегодня к вам по моему приказу доставили обвиняемого в предательстве лорда де Флеманса…

-Да, ваша светлость. Мои люди уже занимаются этим предателем и обязательно разворошат гнездо измены, — не дав графу договорить, затараторил де Ласк.

— Не надо, –перебил его главный ляонджа– Отпустите.

Де Ласк запнулся:

-Как отпустить?

Граф похлопал побледневшего де Ласка по плечу:

-Дома лорда де Флеминса уже поджидает сюрприз, — и в ярко-ярко-синих глазах главного ляонджи промелькнула усмешка.

Глава 11 Луизиан

Лошадь галопом неслась по раскинувшемуся впереди бескрайнему полю, копытами поднимая толстый слой пыли и небольшие камушки, подпрыгивающие и неприятно бьющие сидящего на ней всадника. Всадник, повернув голову назад, наблюдал за скачущей за ним армией, которую он вел в этот поход. Один из адъютантов, заметив, что лошадь императора замедлила бег, подскочил к нему:

— Ваше величество, нужна помощь?

— Нет, Жозеф, ничего не нужно, — улыбнувшись, ответил император Аутсмении. -Я хочу побыть один.

— Я вас понял, ваше величество, — отклонился адъютант и, взяв за поводья лошадь, отъехал назад.

Место было до невозможности знакомым. Несмотря на прошедшие годы, Луизиан все еще помнил каждый холмик, каждый овражек, как четырнадцать лет назад он, нервно куря трубку, объезжал расставленные им войска, ругался на тугоумных капралов и с рвущимся из груди сердцем, наконец, отдавал приказ наступать, чтобы раз и навсегда выгнать захватчиков с родной земли. Император приметил небольшой холмик, присыпанный землей, и в сознании откуда-то издалека, как будто из тени прошлого, донесся голос принца, одного из близнецов Поэля фон Аутсменэ.

— Ты не посмеешь, — стоя в грязном заляпанном чужой кровью дорожном плаще, кричал принц. — Я твой будущей король, ты не посмеешь меня убить! Ты всего лишь генерал, а я принц крови!

Луизиан поднял руку, веля приблизиться палачу, видя, как у Поэля забегали глазки.

— Не посмеешь, Генерал-выскочка, — снова произнес принц, но теперь не так уверенно, а затем тихо добавил: — Я требую, чтобы меня судил отец, только у него есть на это право, передайте меня королю.

Послышался хохот, кто-то из окружающих Луизиана генералов пробасил:

— Как поднимать восстание, так отец не указ, а как отвечать, то только он судить благородную задницу смеет.

Принц нервно сглотнул, с мольбой вглядываясь в лица тех, кто его окружал.

— Нет, не только он, но и любой аутсменец, которого ты предал, — решительно возразил Луизиан. — Ты совершил самое страшное преступление, которое только можно совершить, будучи принцем, стал сражаться на стороне злейших врагов нашей страны. Ты вместе с этими безбожниками убивал солдат родной страны, и за это не может быть прощения.

— Но, — забегав глазками, попытался оправдаться принц, — это все мой гадкий братец, это он разбил мою армию, вынуждая отступать меня к самой черте Якова II, а тут как раз через нее вторглись вистфальцы, и я бы вынужден с ними сотрудничать, чтобы сохранить свою жизнь.

Подул легкий ветерок, растрепавший длинные волосы Поэля, и его испачканное лицо с бегающими на нем от испуга глазками стало выглядеть еще более ужасно нелепо и смешно.

«А ведь этот человечишка мог стать нашим королем», — ужаснувшись, подумал Луизиан, а вслух произнес:

— Смерть лучше позора. Ты предал свою страну и всех кто отдал за нее свои жизни, и за это я приговариваю тебя к смерти. Ты согласился стать королем марионеткой, чтобы враги изводили твой народ.

Стоящие со всех сторон аутсменские солдаты молча наблюдали эту сцену.

— Я не хотел, — словно ребенок захныкал принц. — Пощадите…-Луизиан поднял руку.

— Нет, довольно! Не позорь династию, к которой принадлежишь, помолись двенадцати богам[1], может быть, они примут твою черную душу.

Меч палача сверкнул в воздухе. Раздался крик ужаса, и голова принца, словно мячик, покатилась по земле. Солдаты с восхищением смотрели на своего генерала, посмевшего самовольно восстановить справедливость, казнив особу королевской крови.

Луизиан отошел в сторону, лишь отдав короткий приказ адъютанту:

— Похороните здесь этого предателя.

— Ваше благородие, вы не повезете его в столицу? Но что скажет его величество…

— Выполняй, что тебе приказывают. Предателю не место в фамильном склепе. У него было множество славных предков, которых он опозорил.

Когда-то генерал Луизиан фон Гээнсберг, а теперь император Аутсмении Луизиан III очнулся от нахлынувших воспоминаний, но лишь для того чтобы погрузиться в них вновь.

Да, прошло целых четырнадцать лет с той ужасной войны, названной в народе «Войной близнецов». То страшное время навсегда впечаталось в сознание проживших его людей. Еще при живом отце, мягкотелом короле Эдвоне II, два его сына-близнеца Поаэль и Эмон фон Аутсменэ начали борьбу за трон. Их войска захватывали друг у друга города и селения, заставляя людей бежать от войны с родных мест. Войска Поаля потерпели поражение, а Эмон занял большую часть страны, готовясь стать новым королем.

Многие вздохнули с облегчением, ожидая, что скоро это страшное время закончится. Но вместо этого, словно падальщики, слетевшиеся, чтобы добить израненного врага, с востока вторглись вистфальцы тут же сумевшие заручиться поддержкой разбитого принца Поэля, начав вместе теснить армию брата-близнеца. Мародерства и убийства мирных жителей стали обычным явления.Вистфальцы огнем и меч стирали целые города, обращая их в прах.